Книга Застенец 4 - Дмитрий Билик

оцифровка сознания, вечная жизнь. Они не понимали сути вещей, называли Поток Судьбой и считали, что обманули всех.

Эг издал звук, который можно было бы назвать смехом.

— Знаешь, Аг, чем ответил мудрый Поток?

Нечто промолчал. Он действительно не знал, а гадать не собирался. Но его внимание оказалось красноречивее любых слов.

— Поток лишил их способности к рождению новой жизни. Он лишил их детей. И вот уже несколько десятилетий эти глупцы в бессмертных оболочках молят судьбу только об одном. Они готовы отказаться от всех благ, которые имеют, ради новой жизни. Многие не выдерживают и убивают сами себя. Ведь их разум дряхлеет. Они не постигли сути Пути, существуют теми же животными инстинктами. И знаешь, что я понял из этого, Аг?

Теперь Нечто напрягся. Он еще не знал, что скажет Эг, однако примерно представляло смысл его слов. Благоприятного для цели Ага там ничего не будет.

— Не надо пытаться управлять тем, что тебе не дано. Поток струится по всем мирам, давая жизнь и смысл к жизни. Какие-то миры захлебываются в нем, какие-то, как тот, откуда пришел тот мальчишка, видят лишь крохотную часть Потока. Но вместе с этим нет ничего неизменного. Часто для того, чтобы родилась новая жизнь, должна умереть старая. Если мы нашли свой Путь сюда, это совершенно не значит, что всем необходимо идти именно им.

— Разве ты не понимаешь, что они умрут? Более того, многие из нас, кто связаны с оболочками, умрут тоже. Потеряют связь сознания с Потоком окончательно.

— Я понимаю прекрасно, — ответил Эг. — И мне невероятно грустно от осознания этого. Но такова суть вещей, если хочешь, такова воля Потока. На этом все, Аг, теперь уходи.

Эг чувствовал себя так, что многие смертные назвали бы усталостью. Он уж и забыло, как иногда выматывают разговоры. Потому в его осознанном одиночестве полноценности было столько смысла.

И Нечто ушел. Заскользил по контурами и пропал из искусственно созданного пространства. Эг считал, что был убедителен. Помимо интереса к изучению смертных, он страдало еще одной слабостью. Невероятный и, казалось даже, всеобъемлющий опыт Эга повлиял на характер Нечто. Со временем он поверил в собственную непогрешимость и правоту.

Потому Эг не увидел, что его пылкие слова не произвели на Ага должного впечатления. Нечто ушел, не добившись необходимого результата. Но вместе с тем, не переубежденный.

Аг скрылся в контурах Потока и вскоре оказался близ того самого мира, наблюдая за Идущими по Пути. Нападать на мальчишку он теперь не собирался. Понимал, что в этом нет никакого рационального смысла. Ни сейчас, ни десять лет назад, когда тот был еще младше. Нивелирование временной интервенции — штука упрямая и непреодолимая.

Но и отступать не хотел. Аг считал, что путь для спасения Идущих по Пути есть. Надо только его найти.

Глава 13

Утром я проснулся немного разбитым, но в более-менее удовлетворительном состоянии. Я мог двигаться и думать. Разве можно было желать чего-то большего в сложившихся обстоятельствах?

Еще хотелось есть. Хотя нет. Хотелось жрать! Так, что кишки сводило. Я даже чуть не отступил от своего жизненного кредо лентяя и почти побежал помогать готовить завтрак. Лишь в самый последний момент осадил себя. Принципы должны оставаться принципами. Сказал, что будешь игнорировать наряды по кухне, на этом и стой.

К тому же, существовало и еще одно немаловажное обстоятельство. Я мог только догадываться, что там решили Сирдары и хотел как можно дольше оттягивать момент, когда узнаю о принятом ими решении.

Правда, сколько веревочке ни виться, а конец будет. Поэтому когда я услышал стук ложек о миски, то сорвался с места. Точнее, быстрым шагом выбрался из домика и стараясь сохранить достойный вид направился туда, где столовалась наша группа.

Шаби проводили меня странными взглядами. В них было неодобрение моего нахлебничества (к этому я даже привык), и одновременно с этим жадное любопытство. Видимо, из-за моего вчерашнего шоу.

Сирдар вяло ковырял ложкой кашу (ел наш наставник всегда плохо и мало), больше ее разглядывая. Словно пытался увидеть в ней какое-то откровение. Хотя, кто его знает. Если долго смотреть на кашу, то, может, и каша начнет смотреть на тебя.

Я без лишних слов наложил себе месиво из геркулеса и стал уплетать за обе щеки. Забавно, как устроено человеческое восприятие. Но именно сейчас эта не соленая и совершенно не сладкая каша представлялась мне вершиной кулинарного мастерства. Видимо, после того, как я пережил опустошение и потрогал смерть за все причинные места, жажда жизни проявлялась даже в еде.

И вместе с тем я постоянно словно ждал удара. Как голодная и отощавшая собака, которая подползла к миске, но ощущала на себе сердитый взгляд хозяина. И… Сирдар молчал. Он продолжал свою вялую трапезу, ни разу даже не посмотрев на меня.

После завтрака все отправились на занятия. И тут я все же дал слабину. Пошел вместе с остальными. Во-первых, мне нужно было хоть как-то поговорить с наставником. Во-вторых, после увиденного пришло осознание, что Сирдар кое-что все-таки понимает. И его упражнения, пусть и без всякой конкретики, несут в себе какой-то конструктив.

Правда, тут меня постигло главное разочарование. После вхождения в Поток, если можно было так выразиться, я ждал какого-то мощного прорыва. Но ничего не произошло. Я посидел минут пять с закрытыми глазами, как все остальные, потом стал разглядывать медитирующих, остановился на Изольде, почему-то вспоминая о ее наготе. Стал обдумывать вчерашнее происшествие. В общем, все занятие пошло насмарку.

Шаби все как один сидели с закрытыми глазами, только Сирдар разглядывал нас. Причем, на его лице сквозило нечто вроде ухмылки. И это не давало мне покоя. Создавалось ощущение, словно он издевается именно надо мной. Поэтому, когда занятие закончилось и мужики (теперь уже и без Изольды) ушли готовить обед, я подошел к наставнику.

— Что я делаю не так? — спросил я.

— Все, — ответил плешивый.

— Мне бы хотелось конкретики.

— Тогда задай конкретный вопрос.

— Почему у меня ничего не получается? Вчера я вошел в Поток. А потом и вовсе управлял им. Ну, по крайней мере пытался.

— Лошадь не сама решает, что ей надо везти телегу, — спокойно ответил плешивый, поглаживая свой живот. — Ты не сам увидел Поток, тебе помог я. Как после помогли… прикоснуться к Потоку.

На последних словах Сирдар запнулся, словно не хотел говорить о произошедшем, а я его заставил.

— Хорошо, как мне тогда увидеть Поток самому?

— Просто увидеть, — пожал плечами Сирдар. — Ты слишком много думаешь, в этом