Книга Последняя глушь - Эрин Хантер

Прижимаясь друг к другу, Каллик и Луса спустились к берегу и напились.

— В какую сторону пойдем? — спросила Каллик. — Куда полетела металлическая птица?

— После вчерашнего я уже ни в чем не уверена, — горько вздохнула Луса, — но мне кажется, что надо идти туда! — Она кивнула в сторону. — Иначе зачем духи велели нам переплыть реку?

— Наверное, ты права, — легко согласилась Каллик, поворачиваясь в ту сторону, куда указала Луса.

Луса пошла за ней, шлепая по грязи лапами. Они с трудом вскарабкались вверх по мокрому склону и стали спускаться с другой стороны.

В животе у Лусы рычало от голода, но унылая мокрая равнина не давала никакой надежды на еду.

— Есть хочу, — не выдержав, простонала Луса.

— Я тоже, — ответила Каллик. — Но здесь едой даже не пахнет.

— Дичь слишком умна, чтобы бегать под дождем, — вздохнула Луса. — Они спрятались в свои норки.

— Я бы тоже с удовольствием спряталась, да некуда, — ответила Каллик. — Вся надежда на то, что дождь все-таки перестанет.

Но у дождя были свои планы. Он не только не перестал, а полил еще сильнее, превратившись в серебристо-серую стену, скрывшую от медведиц лежавшую впереди долину. Они слепо брели вперед, грязь забрызгала их животы, с шерсти капало, лапы утопали в раскисшей глине. Никогда в жизни Лусе не было так тяжело и холодно.

Если они не найдут еду, то не смогут идти дальше.

Смаргивая воду, она посмотрела перед собой и разглядела кучу камней, торчавших из земли. Сопя от натуги, Луса перевернула один камень, и в животе у нее громко заурчало при виде жирных личинок, кишевших в углублении.

— Каллик! Иди сюда!

Белая медведица прошлепала к ней, и они вместе набросились на еду. Покончив с личинками, они перевернули еще несколько камней. Еды было явно недостаточно для них обеих, но все-таки лучше, чем ничего. По крайней мере, Луса сразу почувствовала себя лучше.

Чуть позже они набрели на куст с ягодами. К сожалению, медведи, лакомившиеся с этого куста до Лусы и Каллик, оставили на ветках только самые маленькие и сморщенные ягодки.

— Нам нужно мясо, — пробормотала Каллик. — Где-то сейчас Токло? Он так нам нужен!

«Токло сейчас далеко-далеко», — грустно подумала Луса.

— Да уж, Токло даже здесь сумел бы что-нибудь поймать, — сказала она. — Он лучше всех нас умеет выслеживать и ловить дичь.

Наконец, серый дождливый день подошел к концу. Луса и Каллик провели ночь под скалой, тесно прижавшись друг к другу. На следующее утро дождь прекратился, но небо все равно было затянуто тучами.

— Сегодня идти будет легче! — воскликнула Луса, вылезая из укрытия, чтобы проветрить шерсть и отряхнуть прилипшие к ней сухие листики и веточки. Усталость никуда не делась, но боль в избитом теле стала меньше, и Луса чувствовала себя гораздо сильнее. — По крайней мере, сухо.

— И видно, куда идти, — добавила Каллик, выходя следом за Лусой и принюхиваясь.

Но дичи по-прежнему не было видно. Перед медведицами расстилалась голая плоская равнина, на которой блестели небольшие озерца, окруженные камышами. Дождь перестал, но земля все равно была мокрой, и лапы у Лусы проваливались в грязь на каждом шагу.

— Нет, тут никакой дичи быть не может, — пробурчала она.

— Если только повезет поймать пару лягушек, — согласилась Каллик, скривившись от отвращения.

Не успела она договорить, как кролик выскочил из камышей возле озера и шмыгнул в траву. Луса с воплем бросилась за ним, а Каллик помчалась следом. Но усталые лапы подвели Лусу, и кролик с легкостью улизнул от нее. Рыча от досады, она остановилась перед норкой, в которой скрылся зверек.

— Мы просто безнадежны! — простонала она. — Какие же мы медведицы, если не можем сами о себе позаботиться?

Утро сменилось днем, но медведицам больше не попалось никакой дичи. Мокрая земля противно чавкала под лапами, небо оставалось пасмурным, и мелкие зверьки не торопились вылезать из своих норок. Луса сильно устала, каждый шаг давался ей с трудом, и она уже не знала, сколько еще сможет пройти.

Но ведь они не могли повернуть назад! Если Каллик идет, значит, и она, Луса, тоже пойдет!

Вскоре резкий холодный ветер разогнал облака, и на землю просочился прозрачный солнечный свет. Ветер принес с собой сильный кроличий запах, и Луса с жадностью принюхалась, но сколько ни вглядывалась, увидела лишь множество норок в песчаном берегу, мимо которого они проходили. Как и вся другая дичь, кролики благоразумно прятались в своих сухих и теплых убежищах.

— Жаль, что мы не на льду, — пробормотала Каллик, не сводя глаз с далекого горизонта, где за гребнем скалы лежал океан. — Там я охочусь гораздо лучше, чем на земле.

Луса остановилась перед кроличьими норками.

— Покажи мне, — вдруг попросила она.

— Что? — непонимающе переспросила Каллик.

— Представь, что эти кроличьи норки на самом деле тюленьи лунки, — объяснила Луса, кивая на берег. — Покажи мне, как ты охотишься.

— Ладно, — кивнула Каллик, с трудом сдерживая радость. Видимо, она никогда не думала, что навыки охоты на льду можно использовать и здесь.

Выбрав одну из множества норок, Каллик подошла к ней и сказала:

— Представим, что это лунка во льду. Теперь мы должны тихонько подойти к ней, сесть рядом и ждать. Нам нужно вести себя очень тихо и совсем не шевелиться, иначе тюлень — то есть, кролик — поймет, что на него охотятся.

— Ладно, давай попробуем, — прошептала Луса.

Она осторожно пошла к Каллик, которая уже растянулась на земле рядом с норкой, уткнувшись носом в землю. Луса с трудом могла поверить в то, что такая огромная белая медведица может двигаться так тихо. Подражая подруге, она улеглась с другой стороны от норки и с облегчением перевела дух.

— Вот здорово! — воскликнула она, пытаясь устроиться поудобнее. — Это похоже на то, как мы играли с Йогом в Медвежатнике!

— Ш-шшш! — шикнула на нее Каллик.

Луса прошептала «прости» и приготовилась ждать.

Вскоре она заскучала. Мгновения тянулись невыносимо медленно. Когда Луса предложила Каллик научить ее охотиться на льду, ей и в голову не пришло, что это займет столько времени. Теперь она искренне восхищалась терпением Каллик, которая неподвижно лежала возле норки.

Луса вся извелась. Ей показалось, будто какой-то жук заполз ей в шерсть, но как только она подняла лапу, чтобы хорошенько почесаться, Каллик бросила на нее такой грозный взгляд, что бедная медведица оцепенела на месте. Холодный ветер пронизывал ее насквозь, травинка щекотала нос, так что ей нестерпимо хотелось чихнуть. Теперь Луса уже жалела, что затеяла эту охоту, ей ужасно хотелось встать и уйти, но она не решалась побеспокоить Каллик, не сводившую глаз с норки.