Книга "НЕЙРОС". Часть первая "Коннект" - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мне они и не требуются, — заверил я.
— А что же вы ищете?
— Мне нужны антибиотики. Любые из ряда бета-лактамных: пенициллины, цефалоспорины. Респираторные фторхинолоны. Желательно парентерального введения, плюс шприцы к ним. Возможно, потребуются глюкокортикоиды. Очень нужны жаропонижающие и муколитики, отхаркивающие препараты. Не помешает тонометр. Чёрт, даже элементарный термометр меня бы здорово поправил.
— Юноша, вы меня ошарашили, — после долгой паузы признался Фарма. — Обычно ко мне приходят попросить «таблетки от башки» или с диагнозом «что-то брюхо крутит».
— У вас есть то, что мне нужно?
— Некоторые термины мне незнакомы, но я понял о препаратах какого рода идёт речь. Предположу, что дело в воспалении лёгких. И, судя по всему, не у вас — вы слишком бодро выглядите для такого сильного набора лекарств.
— Вы правильно поняли, — кивнул я.
— К сожалению, как вам наверняка известно, медицина общей практики в городе не приветствуется. Жители, имеющие проблемы со здоровьем, должны обращаться в клиники для установки коррекционных имплантов. Поэтому фармакологические препараты в свободном обороте отсутствуют…
— Я не в «свободный оборот» пришёл, а к вам, уважаемый Фарма, — нетерпеливо сказал я.
— Они поставляются из мест… Весьма далёких, весьма. И сейчас, как назло, имеется проблемы с поставками…
— Послушайте, — ответил я. — Если бы у вас их не было, вы бы так и сказали, верно? Я уже понял, что будет дорого. Назовите цену.
Аптекарь нервно оглянулся, наклонился ко мне и тихо сказал:
— Есть препараты из Альтериона. Эффективность — ураган. Но очень, очень дорогие. Даже когда были эти, ну, вы знаете, о ком я…
— Проводники? Контрабандисты?
— Тихо! Тихо! Не надо вслух. Так вот, даже тогда я почти не брал эти лекарства. За них мало кто готов платить, потому что люди не разбираются. Здесь вообще дешевле сдохнуть, знаете ли. Но вы, я вижу, несмотря на свою юность, знаток медицины. Только поэтому предлагаю вам…
— Давайте не будем торговаться слишком долго, Фарма, — сказал я устало. — Мой пациент не может ждать.
Фарма объяснил мне, что из инъекционных инжекторов является антибиотиком, что иммуностимулятором, что обезболивающим, а что антиреспираторными препаратами. В результате я выкупил всю аптечку — прочный модерновый кейс, плотно набитый лекарствами и снабжённый диагностическим модулем. Поверх содержимого в него засунута стопка листов — бледная распечатка кустарного перевода инструкций.
Вышло действительно дорого. По меркам низов — сумасшедше, несообразно дорого. Сдаваясь в аренду всю жизнь, Колбочка заработала бы меньше. Но я слышал про Альтерион. Это мир, из которого Змеямба, и он действительно славится своей медициной. Судя по довольному лицу продавца, он себя на этой сделке не обидел.
Шоня и ребята, услышав конечную сумму, выпучили глаза и потеряли дар речи. На карточке после этого остались сущие гроши. Но для низов и это приличные деньги.
— Подержи, — передал я сумку девушке. — Береги, как свою девственность.
— А с чего ты взял… — вскинулась она, но тут же заткнулась, увидев, что к нам приближается делегация.
Она и ребята переместились за мою спину, но, надо отдать им должное, не сбежали.
— Здравствуйте, уважаемый Копень, — поприветствовал я рыночного смотрящего.
За моей спиной — трое детей. За его — четверо набитых силовыми имплами громил. Поэтому я — сама вежливость.
— Вижу, вы становитесь нашими постоянными покупателями.
— У вас есть бонусная программа?
— Знаешь, паренёк, — продолжил он, игнорируя мою реплику, — я поспрашивал про корпу «Шустрилы». Никто про неё не слышал.
— Наверное, я просто невнятно произнёс. Извините, был на нервах. Не «Шустрилы», а просто «Шуздры», — распахнул куртку, демонстрируя майку с оскалившимся опоссумом на пузе.
— Сути не меняет, — ответил Копень. — Неважно. Каждый может называться, как хочет, и менять названия хоть каждый день.
Я только плечами пожал.
— Вижу, с токами у вас неплохо, — он кивнул на сумку. — Фарма улыбается, как будто у него день рождения. Сколько они заплатили тебе, Фарма?
Аптекарь уже не улыбается, будто у него день рождения, а мрачный, будто он на похоронах. Причём собственных. Послушно назвал сумму. Копень присвистнул, громилы переглянулись.
— Кажется, это самая крупная сделка на рынке в этом году, да, Фарма? — сказал он.
Аптекарь помрачнел ещё сильнее.
— Куда заносить долю, ты знаешь, — добавил смотрящий и переключился на меня.
— Грабить нас бесполезно, — напомнил я. — Я отдал все токи в аптеку. А препаратами вы не знаете, как пользоваться.
— Во-первых, мы могли бы их просто продать обратно Фарме, — усмехнулся Копень, — Во-вторых, мы честные краймы. Так на рынке дела не делаются.
— Ну да, сначала дают уйти с рынка…
— В прошлый раз это была частная инициатива. Я, разумеется, в курсе, но за пределами рынка не моя юрисдикция. Рад, что вы не дали себя в обиду.
— Уважаемый Копень, — сказал я осторожно. — Крайне польщён нашей беседой, но, к сожалению, весьма тороплюсь. К нам есть какие-то вопросы? Мы честно оплатили товар и хотели бы его забрать без конфликтов.
— По поводу товара вопросов нет, — кивнул смотрящий. — Однако есть два момента.
— Внимательно слушаю.
— Первый, у вас много токов, но вы ни с кем не делитесь. Это неправильно.
Он выдерживает паузу, но я молчу, глядя в его мутноватые неприятные глазки. Это ещё не предъява, он ждёт, что я сдуюсь сам. Не дождётся.
— И второй, — недовольно говорит Копень, не дождавшись реакции. — Тут один клан очень интересуется неким пацаном в необычной зелёной куртке при двух мелких девчонках.
— Моя куртка не зелёная, девчонок, как видите, тоже нет.
— В прошлый раз была зелёная.
— На улицах полно зелёных курток, — невозмутимо парирую я.
— Этот парнишка привалил двух человек прямо на Средке. За наводчика они не в претензии, он левый. Но второй — их прем. За это придётся ответить.
— Кто привалил, тот пусть и отвечает, — сказал я уверенно. — Ко мне вопросы есть?
— Один, последний. Ты действительно умеешь этим пользоваться? — Копень показал на сумку.
— Там есть инструкция.
— Фарма? — повернулся смотрящий к аптекарю.
— Он реально в теме, Копень, — торопливо ответил тот. — Не будь совсем пацан, я бы
