Книга Застывший шедевр - Инесса Рафаиловна Давыдова

монитором, Иван приложил палец к губам.

– С этим все понятно, – послышался в наушнике голос полковника, – группа Козырева отработает все зацепки к вечеру. Ты мне скажи, как дело движется с расширением отдела?

Сото говорил на тон тише, но Кира уловила большую часть реплик.

– Оборудование все еще стоит на таможне, у нас возникли проблемы… сами знаете с кем. Не подписывает таможенные документы… Бирк нашел к нему другой подход… стал сговорчивей, но все равно требует передать треть оборудования на нужды области.

– Да отдайте к чертям собачьим. Дело сдвинется с мертвой точки. Будем работать с тем, что останется. Сидим, как глухие и немые. Зависим от каждого пука, а тут уж как ветер дунет.

– Есть способ решить проблему, у нас есть на чиновника компромат.

Полковник нервно кашлянул.

– Что еще за компромат?

– Видео. В последнее посещение клуба «Элегия» нам удалось заснять его в действии. Вот только сложность в том, что в кадр попали еще три человека.

Кира сразу догадалась, о каком видео идет речь, она невольно повернулась и увидела, что оба смотрят на нее.

– Выключи, – скомандовала она Ивану.

Тот отключил микрофон и спрятал наушники в выдвижной ящик.

– Расширение отдела? Разве наш отдел не укомплектован?

– Как я понял, шеф в ближайшие дни должен избавиться от двух новичков, по его словам, они обуза для отдела.

– О каком оборудовании они ведут речь?

Свиридов пожал плечами.

– Я спрашивал у шефа, он сказал, что не хочет сглазить. Но могу сказать по секрету, что после нашего переезда ремонтные работы переместились в подвал.

В этот момент беседа в конференц-зале закончилась, полковник вышел в коридор и крикнул:

– Митяева! Ко мне в кабинет!

Кира вздрогнула, тон шефа не сулил ничего хорошего.

†††

Самолет совершил посадку в Берлин-Тегель, одном из красивейших аэропортов Европы, и величаво, словно белый лебедь, подплыл к терминалу. Бирк посмотрел в иллюминатор. Респектабельный Берлин встречал гостей тридцатиградусной жарой. Пройдя таможенный терминал, Расмус вышел в зону прилета и сразу заметил кургузую фигуру детектива, на которой летний белый пиджак топорщился в разные стороны. Коротко стриженная блондинка среднего роста с округлым лицом была полной противоположностью Киры – не терпела недомолвок Бирка, дотошно и скрупулезно докапывалась до мелочей, никому никогда не доверяла. Чтобы достучаться до сознания Эрики, нужно было изложить неоспоримые доказательства.

– Привет, Расмус, – Эрика сдержанно улыбнулась.

Она была напряжена больше обычного, и Бирк почуял неладное.

– Есть новости?

– Мы идентифицировали жертву… – начала объяснять она, но потом запнулась и добавила: – Поговорим в машине.

Бирк глазами пробежался по толпе, из потока встречающих вышли двое телохранителей, которых он нанимал для деловых поездок по Европе.

– Только багаж передам своим людям.

– Как же я могла забыть? – съехидничала блондинка. – Расмус Бирк никогда не появляется на людях без охраны.

Бирк вручил два чемодана встречающим телохранителям и приказал ехать за машиной Эрики. Выйдя из здания аэропорта, вместо машины детектива, которую ожидал увидеть Расмус, они направились к черному фургону без номеров. Открыв дверь, она ловко запрыгнула на подножку и примостилась на ближайшем сиденье. Это был передвижной штаб. Доктор понял, что группа собирается вести за кем-то охоту. Эрика представила прилетевшему эксперту своих коллег и предложила сесть на скамью, обшитую пластиком.

– Мы идентифицировали жертву, им оказался Ганс Мюллер, ранее осужденный за педофилию. Когда его осудили, дали выбор: выйти досрочно, пройдя химическую кастрацию, или досидеть весь тюремный срок.

– И он выбрал тюремный срок, – догадался Бирк.

– Да, вышел год назад. Пропал девятого апреля, вместе с машиной. Соседи думали, что он в отпуске, он оставлял им на передержку кошку. Когда через неделю не вернулся, соседи заявили в полицию.

– Думаешь, с ним расправился кто-то из родителей пострадавших детей?

– Нет, – отрезала Эрика. – Разложившийся труп нашли в заброшенном бункере, который местные жители решили отреставрировать.

Она протянула ему снимки с места преступления. Пока Бирк их внимательно рассматривал, в фургоне стояла тишина.

– Мы обыскали все окрестности. Недалеко от бункера два озера, в одном из них нашли затопленную машину Мюллера, – продолжила она, когда Бирк вернул ей фотографии, – и вот что странно, багажник его «Вольво» был заварен.

– Хм… – глаза Бирка блеснули от догадки, – видимо, так он перевозил своих жертв.

– В машине тела мы не обнаружили, но ты прав, так он перевозил похищенных жертв. Багажник был оснащен дополнительной звукоизоляцией, и мы нашли кислородный баллон с маской.

– Значит, после выхода из тюрьмы он взялся за старое. Похитил ребенка и поместил в багажник. Кто-то узнал об этом, извлек жертву, утопил машину и убил педофила, – резюмировал Бирк. – И раз я здесь, значит, ты опросила всех родственников пострадавших…

– За неделю до исчезновения Мюллера в полицию анонимно прислали вот эти снимки, – прервала его повествование Эрика и протянула Бирку вторую пачку фотографий, на которой была запечатлена девочка лет восьми. На одном из снимков было отчетливо видно, как Мюллер следит за девочкой в парке. – Кто-то вел наблюдение за Мюллером и знал, что он вышел на охоту. Мы установили, что на снимке Марта Шульц. Связались с ее родителями, те, конечно, сразу все отрицали, но мы нажали, и отец рассказал, что как только похитили его дочь, ему на мобильный был сделан странный звонок. Некто назвался Линчевателем, сказал, что знает, кто похитил девочку, и готов вернуть ее родителям, но взамен потребовал согласие отца на экзекуцию.

– То есть он признался, что хочет его убить? – уточнил Бирк.

– Да. В тот момент родители были в такой панике и отчаянии, что, не задумываясь, согласились, лишь бы увидеть дочь. Они просили только об одном – чтобы она не пострадала.

– Интересно-интересно, – задумчиво пробормотал Бирк, поставил перед собой трость и положил руки на серебряный набалдашник в виде черепа, – с таким я еще никогда не сталкивался. Линчеватель, значит…

– За ним ведет охоту Интерпол. В Германии его знают как активиста, борющегося за ужесточение мер наказания для педофилов, вплоть до смертной казни. Его «подвиги» пресса освещает уже больше пяти лет. Почерк убийцы – сотни порезов по всему телу. Оставляет жертв в местах, где грызуны или хищники легко заканчивают за него дело. Многие умерли от обезвоживания.

– О каком количестве жертв идет речь?

– Десятки… в разных странах… – послышался голос, из темноты на свет вынырнуло худощавое лицо рыжеволосого мужчины примерно сорока лет. – Такой масштаб невозможно осилить одному. Мы думаем, Линчеватель не одиночка, у него есть сообщники.

Бирк потер подбородок, вспоминая отрывки статей криминальной хроники. До сих пор он полагал, что полиция сама скармливает газетам подобную чушь, лишь бы