Книга Русалья неделя - Елена Воздвиженская

Митенька. Безумцы! Разве не видят они, что вот, вот же он, сыночек её. Ладный, да пригожий, только вот плачет много да есть всё время просит. Это наверное оттого, что она, Настасья, кушает плохо. Ну да ничего, она станет хорошо есть, только бы сыночек доволен и сыт был.

Шло время, а Настасья таяла на глазах, хотя и аппетит у неё был хороший. Барин привозил с городу доктора, тот прописал микстуры успокоительные, велел по ложке в день давать, мол, нервы это, пройдёт. Только Настасья микстуру принимать отказалась, Митеньке это не нравится, он грудь после того не берёт. Что делать? Стали тайком в еду добавлять, так она словно сквозь стену видит – кричать стала, что отравить хотят её сыночка и отказалась есть. Пришлось микстуру выкинуть, и без того Настасья тощала да бледнела день ото дня.

А в одну из ночей и услыхала нянюшка как ребёнок в доме плачет, тихохонько так, тоненько, подвывает будто. И шёл тот плач из Настасьиной комнаты. Тогда только и смекнула нянюшка Акулина, что дело тут неладно и отпросилась она у барина, якобы в гости, к сестре родной наведаться. А сама пошла в дальнюю деревню к ведунье.

Приняла её ведунья, выслушала внимательно, и сказала:

– Давно уж надо было за мной прийти, сколь уж времени прошло?

– Два месяца, третий пошёл.

– Вытянет он из неё все соки, так и помрёт она.

– Да кто он-то? Неужто и правда младенец является к ней?

– Нет, конечно, бывалошний это. При жизни ещё прокляла его мать, так и жил человек, мыкался, а как помер, так покоя не знает теперь, не берут его ни в рай, ни в ад. Так и живёт на границе – земля его тело не принимает, не тлеет оно, и обречен проклятый мучиться в могиле. А вы младенчика не успели окрестить, вот бывалошний и прицепился к вашему дому. Барыне-то вашей блазнится теперь, будто то дитё её, кормит его, нянькается. А бывалошний из её силы и тянет. И будет тянуть, пока не уморит. После другого пропитателя для себя найдёт. Помогу я вам, завтра с утра пойдём.

На другой день, как вернулись Акулина с ведуньей в барский дом, укараулила старая нянюшка барина, да всё ему и поведала.

– Гнать надобно бывалошнего из дому.

– Делайте, как знаете, хуже уже не будет, – в отчаяньи ответил барин.

– Барыню держать нужно будет, – сказала ведунья, – Блазниться ей начнёт, что мы дитя её губим. Пока всё не кончу, пригляд нужен за ней.

– Хорошо, – кивнул барин.

Зажгла ведунья свечи, задымила травами, развесила кругом ветви еловые, кресты начертила над окнами и дверьми, и принялась за дело. Как стала она молитвы читать, так задребезжало всё в комнате, стала зыбка раскачиваться сама по себе, стены загудели так, что уши заложило, а после крик раздался страшный, нечеловеческий, утробный. И тут же барыня в углу принялась брыкаться, кусаться, вертеться, закричала:

– Отпустите, отпустите, моего Митеньку! Что вы творите!

Только крепко держал её барин.

А ведунья знай своё дело делает. И тут взлетело что-то из зыбки большое и чёрное, словно тряпка рваная. Поползло по стене, по потолку, завертелось по комнате. Вспыхнули свечи и погасли. Тьма кромешная кругом. А ведунья читает. Чёрный по комнате мечется, рычит, смрадом дышит. Летал, летал, да и залетел в печь и через трубу вылетел прочь. Печь в ту же минуту пополам раскололась, а барыня упала без чувств.

***

Прошло три года. Настасья сидела в саду под яблоней и держала на руках прехорошенькую девочку в белых кружевных панталончиках и платьице. Барин сидел рядом и любовался своей женой и дочерью. Стояла поздняя весна, и всё кругом цвело и пахло, щебетали в юной листве птицы и ласково пригревало солнце.

– Хорошо-то как, – сказал барин.

Барыня улыбнулась и прижала к себе крепче девочку.

Никто не видел, как в тёмном углу сада промелькнула быстро чёрная рваная тень.

Чёрный жених (история вторая)

Лизавета отбросила с лица лёгкий светлый локон, и побежала за бабочкой. Лето стояло в самом разгаре и усадьба утопала в пышной зелени и цветах, что росли повсюду на клумбах.

– Лизонька, пора обедать! – позвала девочку мать.

– Я сейчас буду, маменька, только Николашу провожу!

– Наша девочка снова играет со своим выдуманным другом, – сказала барыня супругу, входя в дом, – Когда же это закончится?

– Не бери в голову, – отозвался супруг, -В её возрасте такое бывает, пройдёт.

Лизоньке нынче исполнилось шесть лет. Озорная, подвижная девочка никогда не сидела на месте, целыми днями бегая по дому и усадьбе, и выдумывая всевозможные игры. Лизонька была единственным и поздним ребёнком, и оттого родители безмерно её любили и баловали, однако, несмотря на это, девочка росла доброй и отзывчивой.

Всё шло прекрасно, пока в три года Лизонька вдруг не придумала себе друга. Звали его Николашей и он каждый день приходил поиграть.

– Он не любит, когда вы рядом, – рассказывала Лизонька родителям, – Мне с ним весело, он такой смешной! Он умеет ходить по стене!

Барыня переглянулись с мужем и решили, что это очередная забава их фантазёрки, и вскоре Лизонька забудет про это.

Но шло время, а Николаша никуда не исчезал. Однажды в воскресный день, когда семья, как обычно, собралась в храм на службу, Лизонька вдруг заявила, что не пойдёт нынче в храм.

– Николаша сердится, когда я там бываю, и после не приходит играть. А если я причащаюсь, то он говорит, что я жгусь, как огонь, и он не может быть рядом, и очень злится.

Родители похолодели и на следующий же день привезли в усадьбу священника, который отслужил молебен и окропил дом святой водой.

После этого Николаша пропал надолго, но однажды зимой Лизонька, сидя за обедом, вдруг начала хихикать и бросаться хлебным мякишем.

– Лизонька, что за баловство? – сделал замечание отец, – Разве можно играть с хлебом!

– А это не я, – парировала девочка, – Это Николаша меня учит.

Барыня побледнела и вышла из-за стола.

Но вот Лизоньке исполнилось семь лет, и Николаша исчез навсегда к огромной радости барина и барыни. Ни разу больше дочка не вспоминала своего невидимого друга, и, казалось, забыла о нём…

***

Минуло десять лет, и однажды, в конце августа, барыня заметила, что Лиза стала пропадать где-то вечерами.

– Где ты бываешь, Лиза? – переживая за дочь спросила мать, улучив момент.

– У пруда, – улыбнулась девушка, – Маменька, ты знаешь…

Лиза замялась.

– Я давно уж хотела сказать вам – у меня есть жених.

Барыня схватилась за сердце.

– У вас что-то было?!

– Что было, маменька?

– То, что бывает между мужчиной и женщиной.

Лиза покраснела:

– Маменька, ну что вы… Конечно нет. Николаша он такой, галантный и обходительный.

Барыня почувствовала, как мороз пробрался под кожу и поплыл по венам.

– Как ты сказала? Николаша?

– Ну да, – улыбнулась Лиза.

– Маменька, да вы не переживайте, он из хорошей семьи! Мы познакомились с ним случайно, возле того пруда, когда я читала там на моих любимых мостках. А он пришёл туда прогуляться. Он приехал в гости к тётушке. Мы знакомы уже с весны. И… И он сделал мне предложение.

Барыня в панике побежала за мужем, не в силах далее вынести эту новость.

– Послушай, – ухватила он супруга за руку, – Да что же это такое? Что за молодой человек? Я надеюсь, он не сделал нашей девочке ничего плохого? Да как же так, ведь это не по-человечески – какое ещё предложение? Мы должны познакомиться с ним, с его родителями, должна быть помолвка и…

– Я всё понимаю, – прервал супругу барин, – Идём, поговорим с Лизой, и всё выясним. Я уверен, что всё не так страшно, как ты себе представила.

На другой день оба, и барин и барыня, меряли шагами большую залу.

– Я решительно не понимаю этого, – остановившись у окна произнёс барин, –