Книга Алмаз Времени. Том I. Скитания - Мария Токарева

– Это что? Что это было? – картинно тараща глаза, прошипел Сварт, указывая на пустое место на траве. Хорошо, что вокруг не случилось ни единого свидетеля такого позора.

– Трава, – смущенно отвел глаза спутник, смеясь, а потом вновь стал грустным: – Был кролик. Сварт, я понимаю твои чувства охотника… Но… Ну, у нее крольчата там, в норке… Без нее они погибнут.

– Что?!

Сварт нервно провел руками по черным коротким волосам, так и застыв с заломленными в непонимании локтями, а потом только указал на Сумеречного, тряся головой:

– То есть… когда в море тонут корабли, ты сидишь, сложа руки? А когда кролик! Ну, уж кролик – да! Это кролик! Это у вас там у всех так, у бессмертных-стражей-эльфов, бездна разбери, кого еще! Да? Я понял, я понял, я сошел с ума. Я сошел с ума.

На гневную тираду Сумеречный не возразил и не рассмеялся. Он был серьезен:

– Ни одно живое существо не пострадает, если я знаю, что оно не должно пострадать. Вон там другой кролик. Его можно. Его судьба прерывается сегодня. Я вижу.

– «Судьба кролика». Я точно сошел с ума, – отозвался Сварт, уходя выслеживать новую добычу. Рывок – жертва в сильных руках. Хруст костей, писк зверька, оказавшегося не таким уж мелким. Похоже, на острове водился какой-то особенный вид кроликов.

Сумеречный Эльф послушно развел костер своим заклинанием. Хотя бы в этом он оказался полезен. Сварт насадил ободранную тушку на палку и подставил возле огня. Ожидание пищи казалось бесконечным. Языки пламени, терзавшие мох и ветки, виделись первым таинством пещерных людей.

Вскоре зубы уже впивались в плохо прожаренное мясо, и голод исчезал. Сварт только теперь понимал, как неубедительно играл жертву кораблекрушения тогда. Как легковерно приняли его те, кто не знал в своей жизни голода.

Сумеречный покорно сидел, ждал и не посягал на ароматного кролика, но красноречиво рассматривал и вскоре проскулил без особой надежды:

– А мне?

– Не смей трогать, – отодвинул еду Сварт, глядя исподлобья, делая вид, что аргументирует: – Я знаю, что ты не умрешь от голода, ты вообще не умрешь. Это расплата за испорченную охоту. Уяснил, урод жалкий?

– М-м… Ну, ты все равно столько никогда не ешь. А после затяжного голода еще плохо станет, – вздохнул Эльф: – Кролик-то здоровый. Местная порода. С овечку почти. Короче, я подожду.

Через некоторое время Сварт поглядел на оставшуюся часть кролика, в основном, кости, и понял, что Сумеречный Эльф прав. А казалось, после нескольких дней голода мог бы полмира сгрызть…

Он глянул с ненавистью на усмехавшегося без улыбки Сумеречного Эльфа и мстительно кинул остатки кролика в золу. Спутник покорно вытащил их, отряхнул и съел со всеми костями, запихнув в рот в один присест. Глаза его смеялись, вновь хотелось придушить его. Но все-таки он не обманул, стало быть, мог еще пригодиться.

Чтобы Сумеречный Эльф не мозолил глаза, Сварт встал и пошел дальше, в лес, в глубь острова на разведку. И нашел то, что его по-настоящему заинтриговало.

В чаще лежал труп.

Сварт хладнокровно подошел. Хладнокровно? Пожалуй, даже заинтересованно. Давно уставший от метаний и прихотей судьбы незаурядный рассудок нашел для себя благодарное занятие.

Шея жертвы, мужчины, была перерезана. Правда, не до конца, точно его душили, но не веревкой. Он лежал в лужице запекшейся крови. Но что важнее, на поясе висел туго набитый кошелек. Сварт присмотрелся.

Глава 11.

Серая лошадь неспешно двигалась шагом, покорно и даже охотно подчиняясь воле умелого наездника в широкополой черной шляпе и бежевом пончо. Ковбой не понукал животное, шпоры не блестели на черных сапогах. Уздечку он сжимал мягко и непринужденно, как влитой держась в седле. Все его движения, осанка, сильные руки, спокойная неспешность – выдавали непоколебимую волю и невероятную силу. Скрытую, достигшую такого уровня, когда демонстрация излишня.

Из-под тени шляпы мерцали зеленые с янтарным отблеском глаза. Их скрывали спадавшие пряди длинных пепельных волос…

Всадник неспешно въехал в запыленный городишко, затерянный среди пирамидальных красных скал. Уже смеркалось, но от земли шел жар. Раскаленные степи Круны не любили гостей.

Несчастная страна, пораженная бесконечной войной с наукократией джиннов, республикой Гриустен, переживала не лучшие времена. Маленькие города, затерянные среди бескрайних равнин, зачастую превращались в бандитские логова. И далеко не всегда власти знали об этом. А иногда просто не желали видеть.

«Круна. Значит, вот как выглядит твоя родина, капитан Сварт. Хотя ты скитался больше по прибрежным городкам. Но боль везде едина, нищета везде похожа», – подумал всадник и огляделся.

При въезде его встретила деревянная арка с висящим на ней конским черепом, из которого выполз здоровенный паук.

Сквозь городишко пролегала всего одна широкая улица, от которой тянулись несколько грязных проулков. Из приличных зданий маячили двухэтажный офис шерифа, приземистый банк, запыленный магазинчик и, конечно, салун.

Люди вокруг, бедно одетые, с выдубленной ветром кожей, занимались своей повседневной работой и кидали на пришельца недоверчивые взгляды. Они привыкли, что подобные странствующие ковбои могут быть только наемниками, ищущими работу в бандах разбойников, несколько раз в год набегавших на город.

Вид пришельца все больше заставлял в этом убедиться: в левом ухе у него поблескивали две золотые серьги, а из-под пончо мерцали на дорогом кожаном поясе кобуры с первоклассными револьверами джиннов.

Незнакомец остановился возле захудалого салуна-гостиницы, одним слитным движением соскочив на землю, и привязал лошадь. Затем поправил длинные, частично заплетенные тугими косицами сизые волосы.

И именно тогда к нему подошел недовольный мужчина с черной бородой, жевавший табак возле входа в салун. Местный отъявленный негодяй, подлец и развратник, но отличный стрелок, что только и спасало его от гнева жителей города. За отнюдь не умеренную плату чернобородый со своей бандой «охранял» жителей города от других разбойников, которые сновали по прериям. Так значилось в его свитке судьбы… Весьма непримечательном.

– Че за вид, чепушило, как у продажной девки! – грубо рассмеялся главарь, уже ощупывая револьвер на ремне: – Как твоя имя, уродец? А?

Пришелец не реагировал, похлопал перебиравшую ногами лошадь по холке, приглаживая такую же, как у него, серую гриву.

– Ты не понял, я тебя спросил! Как. Твое. Имя, – подскочил и навис над пришельцем чернобородый, перемежая слова с крепкими ругательствами.