Книга Дети драконов - Елена Кочешкова

– Через три дня уезжаю. Что мог – сделал для вас. Дальше сами справитесь.

Я кивнул. И невольно подивился тому, как быстро реальный мир отозвался на мои воспоминания о детстве. Но тогда отъезд шамана казался мне почти концом света, а теперь лишь вызвал легкую грусть.

– Справимся. Спасибо за помощь. Я соберу подарки для Вей и Шиа...

– Постой. Помолчи, Дархи. У меня для тебя тоже есть подарок. Для тебя и твоего брата. Отложи все дела на завтра и ему скажи. На рассвете жду вас на конюшне с оседланными лошадьми. Поедем туда, в твое место силы у моря. Не пей много вина за ужином и брату не давай.

Сказав это, шаман подмигнул мне с доброй усмешкой, которую я нечасто видел на его лице, и снова канул в сумрак коридора.

6

Когда костер как следует разгорелся и вода в котелке закипела ключом, Кайза бросил в нее горсть каких-то трав из небольшого полотняного мешка. Часть из них попала прямо в огонь. В воздухе резко запахло степью и горечью. И, хотя рядом шумело редкими волнами летнее море, я вдруг снова ощутил себя где-то посреди высоких трав Тайкурдана, почти наяву услышал стук копыт о сухую землю и гортанные выкрики моих родичей с дикими глазами.

Лиан тоже принюхался – с интересом и сомнением на лице. Пытался понять, что за смесь там булькает под крышкой.

– Не гадай, – сказал ему Кайза. – Все равно не разгадаешь. Тут сложный состав.

Братец усмехнулся и указал на разложенные возле костра непонятные предметы:

– А это что?

– Мой подарок.

Больше шаман ничего не добавил, а Лиан понял, что спрашивать дальше смысла нет – и так все станет ясно в ближайшее время.

Я улыбнулся про себя: Кайза всегда любил недомолвки... Пока он сосредоточенно смотрел в котелок с варевом, неслышно шевеля губами, я разглядывал его немолодое суровое лицо. С самого раннего детства мне казалось, что оно словно вырезано из мореного дерева, которое с годами обветрилось и покрылось трещинами разной глубины. А ведь тогда на нем, наверное, почти не было морщин... тогда он был едва ли намного старше меня сегодняшнего. Как будто мой степной наставник уже родился старым и познавшим все самые трудные тайны бытия.

Не глядя на нас, Кайза перебирал предметы, лежащие перед ним на длинном плоском камне: длинную тонкую иглу с деревянной ручкой, загадочный кусок чего-то черного, комок чистых тряпиц и маленький горшочек с широким горлом, плотно затянутый вощеной тканью. Мне этот набор ни о чем не говорил, но я догадывался что нас ждет серьезный ритуал.

Спустя несколько минут шаман снял с огня котелок и перелил пахучее варево в деревянную миску, которую извлек из-за пазухи в последний момент. Я помнил ее. Помнил с тех времен, когда мог, не сгибаясь пройти под брюхом у лошади. Удивительно, что эта посудина до сих пор была жива. Едва только отвар немного остыл, Кайза протянул миску мне.

– Трех глотков будет достаточно. И не забудь потом, что надо дышать.

Приятный совет...

Нюхать это пойло я не стал – разом отпил, сколько было велено, и тут же понял, о чем говорил Кайза... Мне не хотелось больше ни дышать, ни видеть, ни слышать. Мир схлопнулся до размеров крошечной точки в моем сознании, которая была центром всего. Я застыл в мгновении, растянутом в вечность и перестал быть собой.

– Дыши, я сказал,– голос шамана донесся до меня как из-под земли, но сталь в нем была такой силы, что ребра мои сами собой раздвинулись, впуская воздух в легкие.

После этого сразу же стало легче.

Я тряхнул головой, отгоняя зов бездны, и уставился на Лиана. Тот как раз взял в руки миску и с опаской пригубил отвар. Свои три глотка он сделал медленно, но после этого все равно закашлялся, и сумел сделать нормальный вдох, только когда Кайза как следует врезал ему по спине своей тяжелой ладонью.

– Спа...сибо... – с трудом прохрипел мой братец, кое-как отдышавшись. – Ну и дрянь же...

Шаман ничего не сказал в ответ. Раскурил трубку и выпустил в небо долгую струю дыма.

– И что теперь? – спросил Лиан.

– Можешь сходить отлить, – Кайза на него даже не взглянул, сидел, сощурив свои темные глаза, смотрел в огонь. – Если надо. Потом не скоро получится.

Лиан нахмурился.

– Да я уже.

– Тогда сиди и жди.

На то, чтобы задать очередной вопрос, братцу времени не хватило – приглядевшись к его глазам, я увидел, что и с его умом начали происходить чудесные превращения...

Не знаю, сколько прошло времени, прежде, чем Кайза наконец встал, подбросил дров в костер и достал из своего заплечного мешка небольшой потемневший от времени рог. Такой штуки я у него еще не видал... Шаман приложил рог к губам и что было силы дунул в него.

В этот миг мне показалось, что на мир обрушилась абсолютная тишина.

Кайза трубил в свой рог, но вместо звука из того вырывалось безмолвие, заполняющее собой все вокруг.

Смолкло море. Исчезли крики чаек. Замолчал журчащий неподалеку ручей.

Лиан смотрел на него испуганно. Я впервые видел младшего таким растерянным... и совсем юным, как будто с него разом содрали все, что делало его взрослым. Но вот рог умолк, и звуки стали медленно заполнять мир.

– Пора, – сказал Кайза. – Тайрим, ты будешь первым. Снимай рубаху и садись рядом.

Лиан молча повиновался. Свой страх он затолкал глубоко, как мог. Рубаха легла на камни, а мой брат уселся возле шамана.

Кайза взял в руку иглу. Наметив одному ему очевидное место, он коротким и точным движением вонзил ее в спину Лиана прямо под шеей. Тот вскрикнул от неожиданности и выгнулся дугой.

– Терпи. Дергаться будешь в постели с женой. А тут сиди смирно, – сказал Кайза, продолжая наносить удары своим острым инструментом. Были они короткие, сильные и быстрые. Лиан закусил губу, больше он не издавал ни звука и не шевелился, обернувшись живой статуей.

Я смотрел на происходящее, не отрывая взгляда.

Я чувствовал его боль как свою. И страх тоже.

Кровь стекала по худой светлокожей спине, и шаман вытирал ее тряпицей, а затем проводил на том месте черным предметом, что так сильно напоминал уголь, но углем уж точно не был. Уголь никогда не оставляет столь жирный густой след, подобный чернилам. Удар за ударом, движение за движением на лопатках у Лиана рождался диковинный рисунок. Когда работа была окончена, Кайза щедро омыл его тем самым отваром, который мы пили.

И я увидел. Увидел весь узор целиком.

Дракон.

На спине моего брата расправлял свои крылья и медленно открывал глаза настоящий дракон.

7

– Ну и ну!.. – воскликнула Айна изумленно, увидев, что скрывалось у меня под повязками. Осторожно, кончиком пальца, она дотронулась до узора, который все еще отзывался довольно ощутимой болью. Кайза сказал, что мы не должны вмешиваться в процесс заживления. – С ума сойти... Это... это очень красиво, Фаре. Очень. И, наверное, очень неприятно, да?