Книга Тишина - Артём Скороходов

— Приятельские? У тебя? С женой корпа? — Мельников усмехнулся, — ну, допустим. Ты пришел к ней. Вы поругались. Ты схватил ручку от гантели и ударил потерпевшую по голове. На орудии убийства остались твои отпечатки и запах. На шум прибежал охранник, после непродолжительной борьбы ты отобрал у него пистолет и застрелил. В этот момент тебя и взяла охрана. Всё. Элементарно.

— А мотив? — с интересом спросил ФуЛон.

— А это мы обязательно узнаем. Может, они были любовниками. Нет, ты погляди, как он на меня смотрит. Точно, угадал, похоже. Ну что, Зимородков? Пишем чистосердечное? Мой тебе совет, как бывшему коллеге, пиши явку с повинной. Все улики против тебя, а так, глядишь, не на «инъекцию» посадят, а отсидишь лет пятнадцать, да выпустят. Сколько тебе сейчас? Тридцать? В сорок пять жизнь только начинается. Будешь писать?

— Я уже написал, как было дело, — спокойно ответил Иван.

— Иван, смотри, — сказал Хао ФуЛон, — действительно, в твоей версии ничего не складывается. Робот-охранник не был взломан, иначе бы он не мог двигаться. Ты, как «ключник», должен это знать. Ярослава Санчез ушла минут за тридцать до твоего прихода. После этого другие роботы-охранники видели хозяйку живой, о чем есть свидетельство. Больше в квартиру никто не заходил. Робот убить ее не мог. Остаешься только ты. Орудие убийства опять-таки. Если ты напишешь явку, да прибавим сюда состояние аффекта, какие пятнадцать, не слушай Игоря. Лет восемь максимум. У тебя неплохой послужной список, а женщины такое дело, сам понимаешь. Сколько нашего брата из-за них подставилось. Я думаю, мы сможем аффект доказать.

— Мы не были любовниками, я уже написал, как было дело. Я прибыл к Диане по поводу проводимого расследования.

— Нет, ты послушай, эту ерунду будешь своей бабушке рассказывать! — снова вмешался Мельников. — Я знаю, как всё было. Ты, Зимородков, пришел к Диане Соболевой…

***

Иван прилег на металлическую скамейку. Ну, хотя бы отдельная камера. Сотрудника ГосКорпа помещать вместе с остальными преступниками было бы не самой разумной идеей. Может высплюсь, подумал капитан и закрыл глаза. Сколько уже часов идет допрос? Шесть? Восемь? Голова гудела невыносимо. Наверняка уже ночь. А может уже и утро. Спать…

— Зимородков! На выход!

— Дерьмо…

— Ты что-то сказал?

— Нет.

— Вот и молчи.

Ивана опять повели в «пыточную». Кто там будет, опять службисты? Уже два раза следователи из СБ сменяли друг друга, продолжая допрос. Есть-то как хочется. И спать.

***

За закрытыми окнами стучали о подоконник капли дождя, шуршали негромкие двигатели пролетающих мимо коптеров. Кабинет на 45-м этаже здания Службы Безопасности был погружен в темноту.

— Мельников, ну что там по убийству Соболевой? — спросил полковник.

— Надо копать дальше, — задумчиво сказал Игорь. Настольная лампа освещала лишь нижнюю половину лица говорившего.

— Дальше? А как же этот, из «следаков», Зимородков?

— Я думаю, это не он.

— Вот как? — удивился полковник СБ.

Желтый свет одинокой лампы падал на массивный деревянный стол. Полковник, скривившись, потирал висок. Боль терзала его целый день и не думала отступать. Он глянул на цветовой индикатор, встроенный в руку. Красно-желтый. Давление. Искусственные почки явно не справлялись со вчерашним коньяком с салом. Блин, надо было ставить фильтры от корпорации Биофарм. Пожадничал.

— Плохо все складывается, — говорил Мельников, — во-первых, время. Эксперты говорят, что смерть Соболевой наступила минут за 15–20 до того, как туда пришел Зимородков. Во-вторых феромоны, следы и мокрая штанга скорее поддерживают версию Ивана. В-третьих, отпечатков и каких-то следов Зимородкова на пистолете, которым убили бота-охранника, не обнаружено. Ну и добавим к этому, что после двух суток непрерывного допроса Зимородков уже «плавает», но версию держит одну и ту же, даже под детектором лжи.

— Плохо-то как. Держать мы его больше не можем, Департамент Расследований встал на дыбы. Придется отпускать.

— А что в этом плохого? — немного удивился Мельников.

— А то, что происходит нечто странное и неприятное. Если версия Зимородкова верна, это значит, появился способ обходить защиту искличей-охранников. А это фантастические убытки, злые корпорации и огромные проблемы у нас. Ладно. Дело получает второй уровень секретности. Все подписывают неразглашение. С Зимородкова, кроме того, «подписку о невыезде». Отпускай его. А то меня Булатов уже истерзал. И еще, Мельников…

— Да?

— Выясни, что за ерунда происходит. Если сказанное Зимородковым — правда, то это может оказаться началом очень неприятных событий.

***

— Шеф! — восхищенно сказал Чингиз. — Живой! Ну или нет… Сразу и не поймешь.

Иван мрачно, исподлобья смотрел на напарника.

— Спал мало. Чинга, отвези меня домой. Я сейчас вообще не в состоянии, — сказал Иван и забрался на сиденье броневика, — Только по дороге к Чоу заскочим, лапши возьмем. Есть охота.

— Ну рассказывай, что у тебя там случилось? — спросил робот, отмечая забегаловку старого китайца в навигаторе. — Да, кстати, Патриарх отследил того мусорного отброса. Скинул нам вчера данные. И Булатов сказал, к нему сразу на ковер, ругаться, наверное, будет. Эй, капитан, слушаешь?

Чингиз посмотрел на напарника, но тот, откинув назад автомобильное кресло, спал.

***

Шестнадцать непринятых звонков от Ярославы, один от Татьяны, один от Чингиза и один от Патриарха. Иван рассматривал только что включенный после зарядки комм. С Чингизом понятно, вот он, рядом сидит. Остальным надо перезвонить.

— Зимородков, ты меня вообще слушаешь? — рыкнул Булатов.

— Да, Андрей Петрович. СБ хотят забрать мое дело, — ответил Иван.

Вчера он просто отключился. Чингиз привез его домой. Вручил купленный на вынос удон и проводил до комнаты. Утром выспавшийся капитан съел вчерашнюю еду, сходил в душ, побрился и даже поймал себя на мысли, что, мол, ерунда, прорвемся.

— Они уже его забрали, Иван. Ты проходишь по делу как подозреваемый, твои отпечатки на орудии убийства. Тебя освободили под подписку, только по моей протекции.

— Я понимаю, что они разбираются по убийству Соболевой, но при чем тут дело о нападении роботов и Угрюмов. Эти дела никак не связаны.

Булатов уставился на Ивана.

— Что? — спросил капитан.

— Я смотрел протокол допроса. С твоих же слов. Зачем ты ехал к гражданке Соболевой? — спросил Булатов.

— Она позвала. Хотела что-то рассказать о нападениях роботов, — сказал Иван и замолчал, поняв, что он только что сказал.

— Именно, Зимородков. СБ забрало дело об убийстве Соболевой, о нападениях роботов, и о Угрюмове. Делу присвоен второй уровень секретности. Мы все под неразглашением. Всё. Нет больше этого расследования.