Книга Всполохи любви - Лола Новая

Внутри все скрутилось в один огромный узел от его грубого тона и недовольного выражения лица.

— Я ведь с добрыми намерениями…

— Пошла вон! — Заорал парень на всю палату, краснея и указывая на дверь. — Еще раз придешь, прибью!

Я медленно поднялась, взяла рюкзак и поплелась к двери, около которой оглянулась и бросила на него еще один непонимающий взгляд. Ярославский снова ткнул пальцем на выход, и мне не оставалось ничего другого, как покинуть помещение. Шла по коридору и думала, почему он так себя ведет. Может, не хочет, чтобы кто-то видел его в таком состоянии, но ведь это глупо. Я вышла из больницы и направилась на остановку, чтобы сесть на автобус и доехать до бабули.

Дорогой кусала губы и решила откинуть обиду в сторону. Ярославскому нужна поддержка. Популярному парню, спортсмену и отличнику сейчас нужно общение. Когда бабушка увидела мое задумчивое лицо, поняла, в чем дело. Сразу спросила о парнях, которые за мной увиваются, и я поведала ей все об общении с Ксандром.

— Очень интересно, — бабуля нахмурилась, — то, что ему требуется внимание друзей, факт, а вот тебе не помешало бы поговорить с его врачом и узнать о травмах. Не просто так он нервничает и прогоняет посетителей.

— Думаешь? — Я перестала скручивать пряжу в клубок и посмотрела на нее. — Там говорят только родственникам.

— Скажи, что ты его девушка. — Бабушка улыбнулась и похлопала меня по плечу, забирая клубок из рук. — Вижу же, что хочешь сходить к нему. Так не сдавайся.

— Он не хочет никого видеть. — С тяжелым вздохом сказала ей и пожала плечами. — Да и вообще. Мы вроде как не особо друг друга перевариваем.

— Или тебе кажется? — Бабуля поднялась и пошла в кухню, кивнув и мне следовать за ней.

Мы выпили ее фирменного чайку, и мне пришлось отправиться домой, размышляя над всем. Может, бабушка права, и стоит снова попытать счастье. Пока не могла определиться с тем, что делать дальше. Поговорю с Ангелиной и выслушаю ее мнение по этому поводу. За последнее время мы сдружились, а вот с остальными была проблема, ведь они следовали за Максом, как верные слуги, и это определенно бесило.

Стоило открыть дверь квартиры, как я снова услышала ругань отчима и матери. Я уже привыкла к их склокам. Сразу уходила наверх и не выходила из комнаты, пока мама не поднималась ко мне и не звала на ужин, который проходил в гробовой тишине.

— Я не обязан кормить ее! Достаточно того, что похлопотал насчет этой идиотской школы! — Орал Иннокентий, а я замерла, ведь речь шла обо мне. — Мне наплевать! Я хочу своего ребенка, а не твою нахлебницу!

Ком в горле появился внезапно, а внутри все скукожилось от этих слов. Помнится, он был таким любезным, когда мама познакомила нас, а теперь вывернул свое гнилое нутро. Стало противно, что мама терпела скотское отношение из-за роскошной и беспроблемной жизни.

— Зачем ты так, Кеша, она ведь моя дочка. — Промямлила она со слезами в голосе. — Что ты хочешь? Чтобы я отправила ее к матери?

— Нет, но не мешало бы уже работать. Я в ее возрасте батрачил на износ.

— Кеш, Аля еще школьница…

Я сорвалась с места и побежала в комнату, где закрылась и сидела возле двери. Плакать я не стала, но желание что-либо делать пропало без следа. Мама стучала несколько раз, но я говорила, что делаю уроки. Даже ужинать не пошла. Просто пропал аппетит…

Глава 24

Ксандр

Я быстро отключился, когда один из недоумков ударил меня по голове. Что было дальше одному богу известно и парням, которые передали привет от Марата. Чертов хиляк не смог стерпеть поражения и отправил своих верно подданных мне отомстить. Очнулся в больнице, чувствуя мучительную боль во всем теле и жуткую жажду. В палате никого не было, кроме меня. Дышал через трубки и в какой-то момент начал задыхаться. Запаниковал, но прибежала медсестра и еще одна девушка. Успокоили и сказали попробовать дышать самостоятельно. Только после этого убрали трубки.

Голос хрипел, и я не мог ничего толком произнести. Потом снова вырубился, и так несколько раз, пока сознание не прояснилось. Очнувшись в очередной раз, увидел врача, разговор с которым убил меня. Оказывается, мне сделали операции на позвоночнике. Травма незначительная, ходить смогу, но заниматься спортом запрещено в первое время. Бокс теперь придется оставить. Навсегда. Любимое занятие. В дальнейшем разрешены физические нагрузки, но точнее доктор сможет сказать после того, как я приду в норму.

Физическое состояние было намного лучше, чем моральное. Я растоптан. Ничего не хочется. Даже с матерью поговорить не смог, а с отцом тем более. Все раздражали. Работники больницы, надоедливые родственники, Митяй, Лизка, а еще Петрова с ее жалостливым взглядом. На здорового смотреть не хотела, а стоило попасть под каток, так сразу прилетела, чтобы показать, какая она добренькая и хорошая. Ангелочек, мать ее за ногу!

Митька приходил еще, но я попросил медсестер никого ко мне не пускать, даже если платить будут. Достали! Пялился в окно днями, превращался в овощ и не притрагивался к еде. Только мой покой был нарушен назойливой мухой, которая каким-то чудом проникла в палату.

— Привет, больному! — Радостно проверещала Петрова и поставила пакетик с апельсинами на прикроватную тумбочку, нервируя меня своим видом. — Как дела?

— Что тебе надо, нечисть? — Спросил, хмурясь и сжимая кулак.

— Буду возвращать напыщенную задницу к жизни. — С таким же оптимизмом произнесла девушка, а я скрипнул зубами так сильно, что сам скривился.

Хорошо, что с шеи убрали фиксатор, и я мог нормально смотреть на Алину.

— Я же просил никого ко мне не пускать. Что за люди?! — Злость накрывала меня с головой, и хотелось треснуть чем-нибудь по улыбающемуся лицу Петровой.

Как бы она меня не привлекала в качестве трофея, но сейчас до жути бесила своей непринужденностью и нормальным отношением.

— Нормальные люди, — одноклассница пожала плечами и сделала шаг в сторону, внимательно рассматривая обстановку в палате, — которые между прочим понимают, что тебе нужно общение.

— Мне ничего не нужно, тем более, от тебя. Так что забирай свой пакетик и шуруй отсюда, пока я тебя не прибил.

Алина скривилась и указала взглядом на гипс на ноге и руке.

— Даже если очень захочешь, то не сможешь. Так что придется меня потерпеть. — Она пожала и плечами улыбнулась.

Не выдержал, схватил апельсин из пакета и кинул в нее. Конечно, не попал, а она рассмеялась, но я снова взял фрукт и кинул в нее.

— Ярославский, аккуратнее. Если попадешь в голову, то я лягу рядом с тобой. — Произнесла Алина, увиливая от моих снарядов.

Эти действия позволили немного снизить уровень негодования, но злость все еще бушевала внутри. Только злился я не на нее, а на самого себя. За беспомощность и слабость.