Книга Сила Воли - Юрий Иванович

Правда и он никак не мог понять женской логики. А потому всё-таки иногда опасался форсировать отношения. Например, сейчас Киллайд требовал от себя переместиться на полку к Насте и усыпать её поцелуями. Тогда как воспитание и скромность Александра и мысли такой не допускало. То есть оно тормозило наглухо все порывы пламенной души. Ну и тело страдало, чего уж там. Именно прислушиваясь к телу, мемохарб и предвидел в скором будущем немалые страдания:

«Или меня станут одолевать ночные поллюции, или надо проявлять настойчивость в соблазнении этой девицы. Знать бы ещё, как это сделать без обид, истерик и ругани?»

В данный момент он ничего лучше не придумал, как сказать:

— Просто раньше я страшно стеснялся тебе признаться в своих чувствах. А сейчас — я уже раз в пять стал смелей! — после чего рискнул добавить: — Потому и решился тебя обнять… Да… К тому же изменения твоей внешности — дело рук моих, так что имею законное право гордиться твоими улучшениями.

— Всё-таки улучшениями?

— Настюха, перестань! Ты мне в любом виде и в любом цвете нравишься.

Сказал это просто, без неуместного смущения или стеснения. И дыхание не прерывалось. И уши не покраснели. Хотя, по сути своей, прозвучало, чуть ли не полноценное признание в любви.

На что Бельских несколько раз стрельнула глазками на парня, присматриваясь: нет ли ехидной улыбки, да и успокоилась. Видимо сделала вполне удовлетворяющие её выводы. Потому что дуться перестала окончательно и сама перевела разговор на другую тему:

— Ладно, с тем профессором пообщаешься… А вот что дальше делать будем? Где попытаемся осесть?

— Этот вопрос постараемся решить уже в самом Иркутске. Непосредственно на распределителе завербованных граждан. Так что гадать пока не станем… А вот если вообще…, - Шульга задумался. — То желательно в рабочей вечерней школе завершить среднее образование. При этом попутно провести активную подготовку для поступления в институт. Или сразу готовиться начнём, себе выписав уже готовые аттестаты и справки об окончании школы. Где-то подмажем деньгами, где-то ценными подарками. Жаль, что мы пока не в курсе, какие конкретно ВУЗы есть в Байкальском округе.

Подруга тоже не могла с уверенностью сказать что-то о далёком сибирском городе. Потому что имела намётки поступать после школы совсем в ином городе. Зато сомнений по поводу прозвучавших планов вывалила целую кучу. Особенно в плане взяток. Как истинная советская комсомолка она не верила в факт поступления с помощью материального стимулирования преподавателей. В должную подготовку с помощью репетиторов — верила частично, ибо таковых тоже никогда в глаза не видела. Считалось, что такие специалисты есть только в Москве да в Ленинграде. И вообще репетиторы — горькая отрыжка буржуинского общества.

Спорить с ней Александр не стал. Да и не смог бы, не обладая толком нужной информацией. К тому же зашевелились, заговорили соседи в пятом купе. Значит, следовало выходить на «охоту». Что парень и сделал, заняв стратегически выгодную позицию в коридоре.

Для начала смог рассмотреть толком нужную четвёрку пассажиров. Потом по голосам легко определил, кто из них кто. Хотя зрелище открывалось неприглядное. Представители советской интеллигенции накануне перебрали, мягко говоря, настолько, что ничем не отличались от рабочего гегемона или запойных крестьян. И сейчас, у них не только руки тряслись, но и опухшие лица подрагивали, словно в нервном тике.

Первым делом они выпили все остатки жидкости, которые нашли в багаже и среди объедков. Затем жадно пили принесённый проводником чай. Много, стакана по четыре. И больше могли бы выпить, но! Тут стало выясняться, что умные, образованные люди «приплыли». Или «приехали»? Короче у них с деньгами выяснился глухой затык. А запасы продуктов и алкоголя, рассчитанные на несколько дней, подошли к концу во время вчерашнего, беззаботного застолья.

Возможно, кое-что в загашнике оставалось у каждого, но во время побудки никто с больной головы не спешил расщедриться и угостить вчерашних собутыльников. Наоборот, все смотрели друг на друга хмуро, с подозрением, чуть ли не сердито. И у каждого на сморщенном челе легко читалось очевидное:

«Как гуляли — веселились! Подсчитали — прослезились!» — теперь им оставалось только озадаченно чесать затылки и, «положив зубы на полку», путешествовать дальше скромно, в экономическом варианте. Если не хуже.

Напившись чая, представители интеллигенции опять устремились в сторону туалетов. И облегчиться, и покурить, и остыть малость. Потому что топили в вагоне уже весьма прилично, несмотря на третью декаду сентября. Вот тогда-то, выбрав подходящий момент, Киллайд завязал надлежащий разговор с конкретным человеком, который оказался весьма импозантным и представительным на вид.

Внушительный, массивный, с лица, да и по имени — простой рязанский мужик. Хотя отчество уже такое редко встречалось Корней Савович. А вот фамилия его подвела, приходилось последние семь лет за неё частенько оправдываться, что товарищ Эрдэр делал уже на полном автомате:

— Мой прапрадед, учёный-биолог, приехал в Россию из Голландии. Так что я уже больше русский чем все остальные.

Но изначально к молодому парню он отнёсся неприветливо. Красными от перепоя глазами рассматривал своего собеседника и не мог понять, что от него хотят. Постепенно до него дошло, что интерес вызывает его легендарное путешествие по Тибету. А об этом профессор, декан Горного института в Иркутске, готов был говорить сутками.

Последний ледок подозрений стало крошить искренне приглашение Александра:

— Корней Савович! А не хотите ли кваску? Ядрёный такой, только вчера купил! — на это Эрдэр сразу стал облизываться и нервно сглатывать. А окончательно его добил доверительный шепоток коварного соблазнителя: — У нас ещё стаканчик наливочки найдётся! Думаю, что жена не станет ругаться, если я вас угощу со всем вежеством.

Ну и какой «больше русский» от такого откажется. Правда, уже сидя в шестом купе, профессор немало поразился, рассмотрев «молодожёнов»:

— А по сколько вам лет, дорогие товарищи? — услышав, что по семнадцать, воскликнул: — Что-то я совсем старый стал! Глаз замылился, перестал отличать школьника от первокурсника. Или это вы так молодо выглядите, потому, что не пьёте и не курите?

— Она — не пьёт! — мотнул Шульга головой в сторону Насти и постарался смущённо покраснеть. — Ей нельзя. А вот мне можно, всё-таки взрослый, семейный мужчина.

За своё хрупкое, неопытное тело Киллайд не волновался. Усиленная регенерация, вкупе с ускоренным обменом веществ, что угодно переработает на благо организма. Конечно, если в течение получаса, сдуру, не употребить вовнутрь несколько стаканов спирта. Так что решил, для укрепления знакомства и усиления доверия тоже выпивать с приглашённым гостем. Тем более что трофейного спиртного хватало, хотя стаканчик наливки в самом деле нашёлся и первым пошёл словно ледокол, проводящий за собой караван судов и пассажирских теплоходов.

За наливкой, неспешно пошла водочка. И под хорошую закуску. От чего профессор Эрдэр вошёл в раж и повёл разговор в режиме занимательной лекции. А про своих попутчиков в пятом купе, он благополучно забыл и возвращаться к ним совсем не торопился.