Книга Попала, так попала, или Невеста на двоих - Лана Мур

Мелисса сидела у стены, сжавшись в комочек, и… спала.

Не решаясь беспокоить ее покой, я придвинул к кровати кресло, привычно разместился на мягких, чуть поскрипывающих подушках и смотрел на спящую.

Почему я больше не мог на нее сердиться? С первого же дня знакомства Мелисса вызывала у меня злость, смешанную с непреодолимым притяжением. Ее беспрекословное послушание, робкий и покорный взгляд – все вызывало раздражение, которое я с трудом подавлял в присутствии отца. Мог ли я каким-то образом чувствовать подмену, несоответствие облика и содержания? Не это ли вызывало злость, которую я принимал за ревность к отцу? Ведь после его смерти ревность исчезла, а на ее место пришла тоска от того, что мы никогда не сможем быть вместе, хоть первое время по привычке я и пытался заставить себя ненавидеть Мелиссу. Но разве можно ее ненавидеть? Строптивую, дерзкую, но при этом искреннюю и открытую. Если за скромным обликом прежней Мелиссы сложно было угадать, о чем она думает на самом деле, то у нынешней все написано на лице. Я могу догадаться обо всем, что она думает и чувствует, даже без булавки.

Разжал кулак и посмотрел на сверкающее украшение – даже несмотря на то, что Мелисса не умела управлять своей магией, после возвращения ее мастерство значительно возросло – вот что значит, когда магия принадлежит истинному владельцу. Даже прежняя Мелисса, с усеченной силой с трудом походила на служанку, а магия настоящей Мелиссы с головой выдавала благородное происхождение. Возможно, более благородное, чем у меня или Ильен. Вспомнил, с какой легкостью она увернулась от смертельного заклятия.

Кто же ты, Мелисса?

На этот вопрос мог ответить только отец.

Словно в ответ на мои мысли, Мелисса начала метаться и всхлипывать. Я вскочил и поспешно присел на край кровати. Купол с легким чмоканьем впустил меня внутрь и пружинисто сомкнулся за спиной.

– Мелисса, – обняв ее за плечи, прижал к груди. – Все хорошо. Я рядом. Это просто сон, – я гладил ее по растрепанной голове, пока Мелисса не перестала дрожать и не отстранилась.

– Ладислав, – пробормотала она, а взгляд из испуганного стал рассеянно-доверчивым, и в уголках поблескивали слезинки.

– Что тебе снилось? – я не мог сдержать любопытства и осторожно стер со щек влажные дорожки.

Скосив глаза, Мелиса следила за движением моего пальца, а потом перевела взгляд на меня и сделала попытку отшатнуться, но я не позволил. Просто не мог ее отпустить.

– Не знаю, – задумчиво ответила она. – Что-то сумбурное. Будто я в какой-то комнате, полной треснувших зеркал. В каждом осколке отражалась я с тобой или Кристаином. Потом треск, зеркала рассыпались и осколки полетели в меня. Это было страшно.

– Всего лишь сон, – я снова прижал ее к груди, чувствуя какое-то странное и незнакомое умиротворение, будто вот именно сейчас все именно так, как и должно быть.

–- Я должна все узнать, – Мелисса вывернулась из моих рук и сползла с кровати.

– Прямо сейчас?

Удивительно, насколько наши мысли и стремления совпадают.

– Да, немедленно, – решительно кивнула Мелисса. – Сними защиту.

И я не стал препятствовать нам обоим, только протянул сброшенный халат.

Глава 53. Влада

«Влада возвращалась из поселка, чтобы забрать готовое кружево», – писал Эрнор. – «Я помнил ее ребенком, когда вместе с родителями приезжала к нам в гости, и стало неожиданностью, что она так быстро вросла и превратилась в привлекательную девушку. Всю дорогу, пока ее провожал, Влада щебетала о поселке, о кружеве, о диковинках, которые она видела и мечтательно упомянула о море и том, что снова хотела бы его увидеть. Зная, что ее дом не богат и никому и в голову не придет просто так вывезти девицу к морю, а лучше потратят средства на столичный бал, чтобы найти состоятельного жениха, я решил сделать ей приятное, да и родителей порадую.

Проводив Владу до дверей дома, на котором нужда и запущенность уже успели оставить след, я еще раз представился ее родителям и от всего дома Эриров пригласил погостить.

Отец Влады, темноволосый и сероглазый великан очень обрадовался приглашению и даже предложил зайти и освежиться с дороги, а Влада с матерью сразу же исчезли в комнатах.

Болтая с господином Филтет за стаканом разбавленного водой вина, я и не подозревал о планах, роящихся в его голове. А он все выспрашивал как идет морская торговля, часто ли шторм уносит корабли, сколько товаров в год мы теряем из-за бурь и нападений пиратов, сколько забирают ундины.

Только недавно приехав в поместье и больше занятый переживаниями из-за Мелены, я был не очень осведомлен о делах, но отвечал, насколько позволяли весьма поверхностные знания, пока не пришли дамы: Влада и госпожа Филтет с младшей дочерью. Видимо, Влада успела переодеться, и пропыленное дорожное платье сменило свежее – легкое и беззастенчиво открывающее шею и плечи. Было заметно, что Влада не привыкла носить такие туалеты, она нервничала и стеснялась, а ее младшая сестра с любопытством выглядывала из-за материнских юбок.

– О каких скучных вещах говорят мужчины, когда остаются одни, – воскликнула госпожа Филтет. – Пожалуйста, угощайтесь. Вот домашний сыр, – служанка, кажется, даже не кухарка, принесла тонкие ломтики козьего сыра, и Влада с сестрой сразу же сморщили носы от острого запаха. – Яблочки из своего сада, – продолжала угощать госпожа Филтет, а Влада сидела уже вся пунцовая оттого, как выставляется напоказ их скромное благосостояние.

– Спасибо вам большое за приглашение, господин Эрир. Свежий морской воздух будет очень полезен девочкам. Какая сейчас стоит погода на побережье? Стоит ли брать теплую одежду? – засыпала она меня вопросами, не забывая придвигать румяные, но кислые яблоки и пахучий сыр.

Но поскольку я любил надолго выходить в море, а пища там не всегда отвечала изысканному вкусу, то, чтобы не обижать хозяев, отведал всего.

– С нетерпением будем ждать вас, – когда истекло приличное для визита время, я встал и откланялся, поймав полный надежды взгляд Влады.

Родители обрадовались известию, что у нас будут гости. Мой вечно угрюмый вид уже вызывал у них беспокойство, и компания ровесницы, как они полагали, должна вернуть мне вкус к жизни.

Я же испытывал удовольствие от того, что благодаря мне в жизнь Влады хоть ненадолго войдут новые лица и новые краски».

Все время, пока Ладислав читал историю своих родителей, он крепко сжимал мои пальцы, и теперь я с трудом могла ими шевелить.

– А ведь он ее совсем не любил, – тихо сказал Ладислав. – Их что, поженили силой?

Я заглянула ему в глаза – слишком грустным и подавленным показался голос. Хоть лицо Ладислава и выглядело спокойным и бесстрастным, даже заледеневшим, я каким-то необъяснимым образом чувствовала его боль.

Всю сознательную жизнь хранить в сердце жертвенный образ матери, которую никогда не видел. Придумать не знающую преград любовь родителей и сделать ее для себя недостижимым идеалом, а сейчас осознавать, что все это лишь иллюзия, а идеальный мир рушится, как замок из песка под волной действительности. Он рассыпается на песчинки и исчезает в море.