Книга Кровь богов - Стелла Так

– Что? Нет! Позволь нам посмотреть. Я уже много носов вправил, – дружелюбно предложил Брейв.

– Ты что, издеваешься? – Я грубо протиснулась между ними двумя и резко покачала головой. В моем носу снова что-то хрустнуло, и я вздрогнула от боли. На мои глаза навернулись слезы. Я напряженно сглотнула их и постаралась говорить как можно более спокойно: – Вы не можете смотреть на меня, вы что, забыли? Я лучше сама этим займусь!

– Если он и вправду сломан, лучше поехать на Олимп и…

– В этом нет необходимости, – быстро сказала я. Мой голос явно звучал немного нервно. – Вероятно, он и не поврежден вовсе. Мне уже совсем не больно. Извини за духи, я куплю тебе новые, хорошо?

Не дожидаясь ответа, я выбежала из комнаты, оставив на дверной ручке серебристый отпечаток. Остается только надеяться, что Даймонд не поймет, что это моя кровь. Ругаясь, я спустилась по лестнице и остановилась у своей двери. Мой нос пульсировал так, словно его только что сломали во второй раз. Дрожа, я зажмурилась, поднесла руку к носу и… почувствовала его. Я ощутила, как хрящ возвращается на свое место. Он хрустел под кожей, и осколки мучительно вставали в изначальную позицию. Там снова что-то треснуло. Я крикнула, но боль вдруг отступила, совершенно внезапно. Мой нос был… он снова был в порядке. Я с недоверием сделала вдох и нащупала переносицу. Хорошо. Все еще неприятно, но кровотечение остановилось, а хрящ был как новый. Что вообще происходит? Я стояла в коридоре и трогала свое лицо. От паники мое сердце билось, словно бешеное. Все мое тело покрылось потом.

Ладно, Ворриор. Глубокий вдох и выдох. Вдох и выдох, вдох и выдох, вдох и выдох. Никакой гипервентиляции.

Мои руки дрожали. Я не могла прекратить и все трогала свое лицо. Что со мной происходило?

Я снова вспомнила слова Даймонд или, скорее, услыхала их в своей голове, словно кто-то поставил запись с ее голосом:

«Я думаю, это похоже на вирус. Некоторые дети богов страдают от этой болезни. В прошлом месяце дочь Артемиды покинула Олимп в саване. Я волнуюсь».

Может, дело и правда в этом? Я была не бессмертной, а больной?

Глава 11

Я превращаюсь в светлячка!

Мне снились сны, или мне так казалось. В любом случае я не могла объяснить картину перед собой как-то иначе. Девушка, вернее, женщина лет двадцати с небольшим, стояла передо мной. Она была лысой, и ее два огромных глаза были совершенно белыми. Как море молока. В них ничего не было. Совершенная пустота. Ни зрачков, ни радужной оболочки. Только белая пелена, которая смотрела на меня. У нее также не было ни бровей, ни ресниц, в общем, ничего, что могло бы придать ее лицу хоть какую-то характерность. Женщина была одета в черную, расшитую звенящими монетами рубашку, а ее тонкую шею, словно змея, обвивало розовое перьевое боа. Странный образ дополняли яркая цыганская юбка и ковбойские сапоги из змеиной кожи. Скрестив ноги, она сидела в изношенном кожаном кресле и смотрела старый черно-белый телевизор. Устройство было сделано из дерева, и на нем были эти огромные кнопки, на которые надо было нажимать, чтобы изменить громкость или переключить канал. В худых руках она держала стакан, из которого поднимался зеленоватый дым. Я с любопытством заглянула внутрь. Понятно, она пила либо матчу, либо лягушачий суп с пузырьками. Я удивленно разглядывала женщину. Телевизор шипел и мерцал. Экран становился черным, затем снова включался, будто он отчаянно искал работающую программу. У моего отца в гостиной тоже был такой огромный и постоянно шипящий ящик. Я была уверена, что он даже не понимал, что такие вещи уже считались антиквариатом. Металлические антенны этого устройства всегда приходилось двигать, а затем сильно ударять по корпусу, прежде чем на экране появлялась хотя бы наполовину приемлемая картинка. Кажется, у этой штуки была та же проблема. Я присмотрелась к женщине и поняла, что она все еще смотрит на мерцающий экран, поэтому решила повозиться с антеннами. Правую палочку я потянула наверх, левую вправо, и тогда все должно было… Нет, ничего подобного. Пожав плечами, я пнула ящик.

– Вот она!

Я испуганно вздрогнула и оглянулась. Женщина встала с кресла и с триумфом смотрела на экран телевизора. Я с любопытством взглянула на него и увидела… саму себя? Я резко втянула воздух носом. По моему телу пробежала дрожь, будто телевизор пытался засосать меня внутрь себя. Словно тень я скользнула в старый ящик, слилась со своим изображением в телевизоре и уставилась – на этот раз в анфас – в страшные белые глаза этой женщины. Ее губы дрогнули в улыбке. Они были накрашены фиолетовой помадой.

– Ну и? Что видишь? – Я услышала другой голос. Нетерпеливый, резкий и холодный, словно лед. Пиас. Просто восхитительно. Я посмотрела на него. Словно падший ангел, он прислонился к высокой мраморной колонне, стоявшей посреди пустоты. Его синие кудри сияли от молний.

– Я чувствую ее! Она здесь, не так ли?

Я испуганно отшатнулась назад. Обе фигуры слегка поблекли. Перед моими глазами запрыгали черно-белые искры.

– Да, она там! А теперь заткнись, ты ее пугаешь. Возвращайся, малыш. С тобой ничего не случится. Тантал заткнется, я обещаю тебе это.

– Я не буду…

– Он заткнется! – Ее лающий приказ и раздраженное лицо Пиаса невольно заставили меня рассмеяться. И я увидела их более отчетливо. Женщина улыбалась, обнажая ряд ужасно желтых кривых зубов. Ух, ей стоит прекратить пить эту зеленую ерунду.

– Привет, милая. У тебя такой красивый смех! Будто звон колокольчиков!

– Эм-м, спасибо! – ответила я. Я не была уверена в том, слышит ли она меня вообще. – Мне нравится твое боа. – Я попыталась дать ответный комплимент. Сон это или нет, надо быть дружелюбной.

– Что она говорит? Ты ее видишь? – прервал нас Пиас. Мы одновременно окинули его раздраженными взглядами.

– Я ее вижу, но только схематично. Связь ужасная.

– И что?

– Ей нравится мое боа.

– Что? Ты надо мной издеваешься, что ли? – Его серые глаза сверкали, словно кристаллы льда. Я неуверенно отшатнулась назад, и изображение опять стало нечетким. Взгляд женщины снова обратился ко мне. В ее молочных глазах промелькнуло выражение всепрощения.

– Не бойся, малыш. Он больше ничего не скажет и ничего с тобой не сделает, у нас только пара вопросов к тебе.

Изображение было все таким же размытым.

– Ой, правда? Этот урод бросил меня в пасть цербера! – огрызнулась я, уставившись на Пиаса.

Женщина вздохнула и прикрыла лицо ладонью.

– Я должна извиниться за Пиаса. Он – парень из ада, с большим количеством тестостерона, чем мозгов.

Пиас зарычал, но резкий взгляд женщины заставил его моментально замолчать. Я тут же решила, что она мне нравится, и картинка стала четче.

– Кто ты такая? И где я нахожусь? – с любопытством спросила я у нее. Она убрала руку ото лба и весело мне подмигнула: