Книга Зловещая тайна Вестерфилда - Энн Грэнджер

— Джон… милый!

Мередит отметила хотя и адекватную, но несколько формальную ответную реакцию Лейзенби. Можно сказать, довольно небрежную. На редкость бесстрастный молодой человек. Похоже, дерзость служит заменителем подлинных чувств. Она призадумалась, сознает ли он собственную бесчувственность. Вряд ли. Ее передернуло, и она прошла в гостиную, собравшись посидеть над кроссвордом. Там, однако, находилась Ева. Она беспомощно просматривала счета от поставщиков провизии.

— Должно быть, все верно. Взгляни, Мерри. Это выше моего разумения.

— Лейзенби приехал, — мрачно объявила Мередит.

Ева заметно просветлела.

— Очень рада. Развеселит бедняжку Сару. Она куксится. Скучала по нему.

— Как ты поладила с его родными? — спросила Мередит, усевшись в кресло.

— Кошмарные люди! — выразительно воскликнула кузина. — Впрочем, дело во мне. Сказать по правде, Мерри, мать Джона очень хорошая женщина, а я дурная… Я перед ней чувствую себя недостойной, и за это ее ненавижу. Как иначе?

— Как они отреагируют на убийство соседа перед самой свадьбой?

Ева вздохнула:

— Еще один повод сморщить нос… Будто они обладают каким-нибудь превосходством! — добавила она в новом приступе ярости. — Ох, как я буду счастлива, когда все это дело со свадьбой закончится!

* * *

Джонатан с Сарой пришли выпить с ними шерри перед ленчем. Он держался особенно агрессивно, и Мередит гадала, о чем толковали влюбленные птички. По всему судя, не столько обменивались сладостными признаниями, сколько обсуждали острые вопросы. Подавленная, Сара совсем утратила прежнюю живость. Вспомнив, как горячо она встретила Лейзенби, Мередит на него разозлилась. Он стоял перед камином, одна рука в кармане, в другой бокал. Умное, красивое клинообразное лицо сияет румянцем, гладко зачесанные назад волосы подчеркивают треугольную форму черепа. Он снял зеленый жилет и теперь был в кашемировом свитере, замшевых сапожках по щиколотку и безукоризненных твидовых слаксах.

— Мне не нравится то, что тут происходит. Мы все очутились в свете прожекторов.

— Они уехали, — жалобно сказала Ева. — Я имею в виду журналистов. Не стоит обращать на них внимание.

— Это не шоу-бизнес! — резко бросил Лейзенби. — Любая огласка хуже молчания!

В гостиную вплыл Альби Эллиот, юркнул за спину Евы, положил ей на плечо тонкую белую руку.

— Ты немножечко отстал от жизни, сынок. Дурная огласка никому не нужна.

— Нам уж точно, — вспыхнул Лейзенби. — Полиция зачем приходила?

— Они делают все возможное, — объяснила Мередит, гадая, как воспринял бы это не совсем уверенное замечание Алан Маркби, если бы слышал.

— Свяжусь с главным констеблем, — пробормотал Лейзенби. — Черт возьми, с этим делом надо полностью разобраться, пока всех нас не впутали. Репортажи о расследовании убийства появятся вперемежку с репортажами о свадьбе, и все будет испорчено. Пресса уже пирует. В одном таблоиде красуется снимок дома, явно сделанный из-за ворот. Поговорю с местным копом по этому поводу, а если такое будет продолжаться, напишу в Совет по печати.

— Да уж, придется поработать, — заметила Мередит. — Столько дел…

— Мерри! — возмущенно воскликнула Сара.

Лейзенби крепко сжал губы, на горле запульсировала вена.

— Я на двенадцать часов раньше вернулся из Штатов, поскольку знаю, что в таких случаях надо делать. Следует предупредить повариху с уборщицей, чтоб не болтали с посторонними за стенами дома. Именно из прислуги желтая пресса выкачивает информацию.

— Вы слегка опоздали, — уведомила его Мередит. — Мы уже через это прошли. К тому же полиция не сочувствует нашим проблемам с прессой.

— А Маркби? Разве он не полицейский? Считается другом семьи. Чем занимается, кроме того, что плюет на наши проблемы?

— Изо всех сил старается раскрыть сложное и ужасное преступление, — отрезала Мередит, несколько удивляясь собственной горячности. — Омерзительное в реальном физическом смысле. Когда я обнаружила жертву, картина была некрасивая!

— Мерри, не надо, пожалуйста… — шепнула Сара.

Наступило неловкое молчание.

— Извините, — сокрушенно пробормотала Мередит.

— Кстати, что вы там делали? — спросил Лейзенби, подозрительно на нее глядя. — Зачем сунулись в мастерскую?

— Никуда я не совалась, — сердито ответила Мередит. — Пошла посмотреть, почему кот вопит.

— Если б оставили его в покое, мы теперь не попали бы в передрягу. Пусть покойник лежал бы, пока его кто-то другой не найдет.

— Благодарите Бога, что Алан Маркби вас не слышит, — огрызнулась Мередит.

— Может быть, лучше оставим пока эту тему? — миролюбиво предложил Эллиот. — Время терпит.

— Да, — быстро вставила Ева. — Лючия наверняка приготовила ленч. Джонатан, милый, откройте бутылки с вином.

Мередит заметила, как она стиснула руку Альби, лежавшую у нее на плече.

* * *

После ленча Мередит пошла прогуляться, главным образом чтобы не видеть Лейзенби до обеда. Прошла мимо него в холле, где он разговаривал по телефону с каким-то своим одноклассником, отец которого играл в гольф с главным констеблем или еще по какому-то случаю был с ним знаком. Выбежала в проулок по подъездной дорожке и, нахмурившись, сунув руки в карманы, быстро пошла по деревне к Старой школе. Миссис Локк возилась в саду. Мередит замедлила шаг, крикнула через забор:

— Добрый день!

— Ах, мисс Митчелл, как кстати! — воскликнула миссис Локк, размахивая секатором.

Мередит направилась к воротам, хозяйка открыла, представ в пластиковом фартуке с изображением дикорастущих британских цветов и садовых перчатках, посторонилась, пропуская гостью.

— Прелесть, — вздохнула Мередит, и не просто из вежливости. Перед ней был старомодный деревенский сад с повсеместными прежде, а теперь редко встречающимися цветами вроде штокрозы и астры.

— Мое хобби, — с откровенным удовольствием призналась миссис Локк. — То есть муж косит газоны, стрижет кусты, а цветочные клумбы мои. У него терпения не хватает сажать семена и выращивать. Кстати, у него свое хобби — модели военной техники.

— А, ясно, — протянула Мередит.

Миссис Локк тяжело вздохнула.

— Мне всегда хотелось иметь приличный сад. Когда мы служили в армии, постоянно переезжали. Иногда доставался кусочек земли, но чаще жили на квартирах или в таких местах, где у меня просто не было возможности чем-то заняться. И мы с Говардом пообещали друг другу, что, когда выйдем в отставку, поселимся в деревне. У меня будет свой садик, а он на покое займется моделями. Поэтому сразу же по приезде сюда я посадила розы — этот сорт называется «мир и покой».