Книга Рыцарь Железного Кулака - Артем Тихомиров

– Поняли, уважаемый? Хм. – Лейтенант с сомнением посмотрел на рыцарский герб на безразмерной груди огра, потом перевел взгляд выше. По его мнению, физиономия чудовища не соответствовала подобным атрибутам. – Вел себя буйно, обзывался… Это вам не фунт семечек… Получит по полной программе вагант.

Огр подбросил на громадной ладони мешочек с деньгами.

– Значит, никаких залогов? – спросил он.

Оба стражника, молодой и старый, проводили мешочек голодными взглядами.

– Нельзя, – простонал лейтенант. – Понимаете? Хоть вы и монстр, но понимать обязаны…

– Ну.

– Начальство его видело вчера, – пояснил стражник шепотом. – Не повезло ему. Начальство укрепляет законность внутри исправительной системы, поэтому поблажек не жди. Случись по-другому, гулял бы ваш дружок сейчас на свободе, без всяких залогов… Так, небольшая материальная помощь служащим с маленьким жалованиьем. Эх, да что там? В прежние времена все было по-другому.

– А что за начальство?

– Сам капитан стражи. Назначенный герцогом. Благородный рыцарь Дивворн из Лурча.

– Дивворн, значит… Ясно.

– Ну, ясно так ясно. Любит новый наш начальник неожиданно с проверками являться. Вот и вчера взял да и пришел… А тут как раз вашего ваганта привели. Невезуха, одним словом.

Браги спрятал кошелек в карман.

– Ладно. Что же грозит Зирвенту за… орошение статуи и сапог командира патруля?

– В прежние времена, уважаемый, его бы, пожалуй, колесовали. Но Бунтейн добр и справедлив. Мягкосердечен, я бы сказал, ко всякого рода преступникам и нарушителям спокойствия. А смысл? Ранее как – отрубишь вору руку – он не сумеет воровать. Нечем будет. Попробует другую руку использовать – вообще без верхних конечностей останется. Одним вором, почитай, меньше. Сейчас мы что видим? Сплошные послабления. Сейчас за кражу кошеля дают пять десятков розог. Это ж все равно что сказать: молодец, брат, воруй дальше. Разве нет?

Огр хмыкнул. Юридические тонкости его мало занимали.

– А после принятия нового «Уложения о наказаниях» все встало с ног на голову. Безобразие. Не каждый убийца под топор идет, я уже молчу об остальных! Говорят – цивилизация, город наш славен ею, цивилизацией этой фиговой, привлекаем, значит, из разных земель все прогрессивное, тьфу ты! Так вот скажите мне, уважаемый рыцарь, разве цивилизация означает поощрение преступности? Цивилизация – это ее искоренение. Я знаю, что говорю. В третьем поколении стражник я…

– Мы отвлеклись от темы… – напомнил Браги. – Что получит по полной программе Зирвент?

– По голому заду он получит. Двадцать ударов кожаной плетью. Стандартное наказание. Ну, накрутит судья еще пяток ударов. Да это вашему дружку на пользу, дурь-то выбьет малость. В следующий раз думать будет.

– Ясно. Где находится приемная начальника стражи?

– Идти туда хотите, уважаемый огр? – усмехнулся лейтенант, почесывая прыщавую щеку. – А толку? Даже если застанете на месте, все едино – совать Дивворну в руку бесполезно. Пытались. Вон, в соседних камерах сидят. А ранее за взятку ломали мизинцы и прижигали задницу железом каленым…

– Так где же?

– Центральный Канал, Дворец Ликкана. Только напрасно. Дождитесь суда. Через полтора часа. Потом и встретите дружка.

– Благодарю, благородный воитель, – поклонился огр и затопал к двери. Тощий с цаплиным носом с сожалением проводил его взглядом. «Благородный воитель», велеречивый стражник в третьем поколении, почесал макушку и принялся с остервенением затачивать перья.

Протиснувшись в дверь, не очень-то предназначенную для огров, Браги прошел по коридорчику, поднялся на пять ступеней и вышел в претенциозно, но безвкусно оформленный холл Дворца Справедливости. Достойны внимания были лишь старинные фрески на потолке, относящиеся еще ко времени закладки Лагероны. Эльфы, люди, гномы на изображениях строили дворцы, сражались с чудовищами, агрессивными соседями и друг с другом. Сюжеты банальные, но исполнены, на взгляд Браги, повидавшего великое множество дворцов, рукой мастера.

Во дворе толпились, прикованные друг к другу цепью, вонючие голодранцы. Стражники втолковывали этой оборванной братии, что, если они не будут вести себя тихо их, в воспитательных целях высекут здесь же, не дожидаясь судебного разбирательства.

Когда огр проходил мимо, вооруженные люди провожали его косыми взглядами. В Лагероне, городе на воде, где полным-полно гномов, людей, кобольдов и полуросликов, огры были редкостью. Тем более огры, носящие рыцарские регалии. Оборванцы удивились не меньше стражников. Даже самые тертые калачи, битые жизнью бродяги и воры таращились во все глаза.

Огр привык к такому. И почти не обращал внимания на тычки пальцем в свою сторону. На шепотки. На руки, тянущиеся к оберегам.

– Папа, это огр?

– Огр, сынок.

– Который ест людей?

– Да. Не подходи. Не смотри. Будешь вести себя плохо, отдам тебя ему. Попадешь в котел!

Браги не обращал внимания. Почти.

За воротами Дворца Справедливости Браги ждал дерганый, с фингалом под глазом, в мятой и грязной одежде вагант по имени Афти. Перестав грызть ногти, он отделился от стены, с которой желал слиться, и подскочил к огру.

– Ну? Как дела?

– Никак, – ответил Браги. – Залога не положено. Оскорбление представителя власти, понял?

– С ума сойти! Как такое может быть! Какое еще оскорбление? – задергался Афти. – Мы ничего такого не делали!

– Тебе видней. Может, ты и не делал, любезный студиозус, но, как мне объяснили, Зирвент оросил влагой своего организма сапоги командира патруля. Это как раз и есть оскорбление. Ты ученый человек, Афти, так что смекай.

Вагант издал сдавленный вопль.

– Что ж теперь будет? Огр, что теперь будет?!

– Я тебе не огр! – Браги развернулся и положил на худое плечо ваганта свою могучую длань. Бедняга чуть не очутился на земле. – Я Рыцарь Железного Кулака! По прозванию Страшила! Усек?

Физиономия ваганта с фингалом пошла пятнами. Огр подмигнул ему и отправился вниз по улице, что тянулась вдоль канала. У парапета рядком выстроились девушки, торгующие цветами. Продавцы птиц чуть в стороне, бродячие музыканты занимали свою нишу. Пахло застоявшейся водой. Длинная лодка с загнутым носом скользила между каменными берегами. В ней сидели приезжие гномы, громогласно восхищающиеся архитектурой Лагероны. Лодочник пел песню, не обращая внимания на щебетание бородачей.

По мосткам и улочкам расхаживали пестро одетые горожане и более строго одетые приезжие. На площаденках и проспектиках Лагероны слишком много голубей. Сотни тысяч. Места, где они любят собираться – статуи, парапеты и стены, – были густо измазаны пометом. Но к голубям здесь относились с непонятным огру пиететом. Они стали визитной карточкой Лагероны.