Книга Не. Прикасайся ко мне - Лаура Кнайдль

Лука покачал головой и кратко рассказал ей, что случилось. Мне не хватило на это сил. Охотнее всего я бы свернулась в клубок на диване и лежала бы, натянув одеяло на голову, пока все не прошло бы. Чем бы ни было это все. Я не прислушивалась к разговору Апрель и Луки, пока одно слово не привлекло мое внимание.

– Нам надо вызвать полицию, – сказала Апрель. – Возможно, они смогут…

– Никакой полиции, – прервала я ее сдавленным голосом. Комок в горле, казалось, надулся. Мне стало холодно, и я задрожала.

– Ты уверена? – спросила Апрель. Она села рядом со мной на диван и погладила меня по спине. – Возможно, они найдут взломщиков и смогут возвратить твои вещи. Шансы не очень велики, но ты ничего не теряешь.

Это за пределами моего рассудка.

– Никакой полиции, – повторила я и беспокойно скользнула взглядом по комнате, чтобы удостовериться, что я лишь вообразила тесноту и стены на самом деле не приблизились.

– Тебе не обязательно с ними говорить. Я могу…

– Апрель, хватит! – прервал ее Лука.

Я бы с радостью обняла его за это. Не важно, должна я говорить с полицией или нет. Одной мысли о том, чтобы быть в помещении с одним из этих мужчин в темно-синей форме, было достаточно для появления в моей голове шепота, который звучал как шум изображения поломанного телевизора. Только вместо потрескивания я слышала его голос.

Сага, не веди себя так.

Сага, это лишь прикосновение.

Тебя не любил твой папа?

Я должен заставить тебя?

Почему ты плачешь?

Мы никому не расскажем об этом, верно?

Нет. Нет. Нет! Я наклонилась вперед. Прижав руки к глазам, я сконцентрировалась на тексте песни, которая тем временем поменялась. Слова песни отвлекали меня от его вопросов, а тяжесть руки Апрель на моей спине говорила мне, что я не одна. Его здесь не было, и даже если бы и был, у меня теперь есть поддержка. Эта мысль помогла мне, и слабое покалывание в конечностях постепенно утихло. Видимо, я еще раз избежала панической атаки. Я глубоко вздохнула и выпрямилась.

Лука и Апрель озабоченно смотрели на меня.

Я заставила себя улыбнуться, так как в противном случае заплакала бы.

– Спасибо, – сказала я, обращаясь к обоим. – Мне уже лучше.

– В самом деле? – скептически спросила Апрель.

Я кивнула.

– Слишком много сразу.

– Я знаю. – Апрель произнесла эти слова почти беззвучно. Она заключила меня в объятия и крепко прижала к себе.

Я ответила тем же, счастливая оттого, что нашла в Мелвью такую подругу. Возможно, моя жизнь все же не ненавидела меня, а просто хотела рассердить.

Апрель отпустила меня и еще раз ободряюще погладила по спине, прежде чем встать с дивана. Мне не надо было произносить слова, чтобы она поняла: мне нужно немного времени для себя. В любом случае мы ничего не могли сделать в этот момент. Оба пожелали мне спокойной ночи и потушили весь свет, включая лампу для чтения рядом с диваном.

Я включила ее, так как не хотела быть одна в темноте, и свернулась под лоскутным одеялом. Я сопела и пыталась вспомнить, что читала во второй половине дня о неврозе навязчивого мытья. Мысленно представила картину течения болезни и беззвучно перечислила возможные варианты терапии, которые смогла запомнить, в надежде, что скучная теория поможет мне заснуть. Потом перешла к навязчивому контролированию, затем к арифмомании и навязчивому собирательству и в конце концов остановилась на подробном списке социальных организаций, который выдала профессор Карсон. В примечании было сказано, что для нашего резюме было бы хорошо, если бы мы добровольно помогли одной из этих организаций.

Однако мои мысли снова и снова возвращались к опустошенному фургону и неопределенному будущему. Уволит ли меня мистер Штрассе? Сколько денег у меня на счету? Есть ли в Мелвью благотворительные столовые?

Я не могла этому помешать. Все эти вопросы и даже еще больше беспрерывно бродили у меня в голове. Я уговаривала себя думать о чем-нибудь другом и ждала сна.

Он не приходил.

Я ворочалась с боку на бок. Мой взгляд упал на дисплей DVD-плеера, который, казалось, насмехался надо мной своими светящимися цифрами. 4: 43.Уже почти три часа я лежу здесь, не в силах заснуть.

Довольно.

Я откинула одеяло, встала и пошла в прибранную кухню. Могла бы я помешать краже, если бы не помогала Апрель и Луке убирать пластиковые стаканы и подарочную бумагу? Возможно. Возможно, и нет. Это было уже не важно. Что произошло, то произошло. Я не могла отменить это, и с завтрашнего дня я должна жить с последствиями, какими бы они ни были.

Я вытащила из шкафа кастрюлю, включила плиту и достала из холодильника молоко. Оно еще не имело кислого запаха, и я налила немного молока в кастрюлю. Я не знала, есть ли у Луки мед, но всей душой надеялась на это, садясь на корточки перед выдвижным ящиком, в котором Апрель и он хранили всевозможные продукты. Как и вся квартира – за исключением комнаты Апрель, – шкаф был прекрасно организован. Банки, коробочки и упаковки стояли аккуратно и были рассортированы по группам. Следует ли мне обратить внимание Луки на то, что он имеет симптомы обсессивно-компульсивного расстройства?

– Что ты ищешь?

Мое сердце подпрыгнуло, и я замерла. Из-за потрескивания, шуршания и скрипа во время поиска я не услышала, как пришел Лука. Все еще сидя на корточках, я медленно повернулась к нему.

Он прислонился к дверному косяку и наблюдал за мной. Его майка была помята, а кудри растрепанно торчали во всех направлениях, как будто он ворочался так же много, как я.

– Мед.

– Он стоит выше. – Лука оттолкнулся от косяка и подошел к холодильнику, чтобы открыть шкаф над ним, до которого я никогда не смогла бы дотянуться без стула. Он вытащил банку меда и поставил ее рядом с плитой.

Я задвинула ящик и встала.

– Спасибо.

Он улыбнулся:

– Не можешь заснуть?

Я кивнула и помешала молоко.

– Я не могу прекратить думать.

– Я тоже, – сказал Лука и сел на стойку. Кисти рук он положил под бедра. Он сделал это для меня или просто чтобы согреть пальцы? – Я чувствую себя виноватым.

– Почему?

– Потому что тебя ограбили на улице перед моей квартирой, – сказал он серьезно. – Если бы пошли в клуб, такого бы не случилось.

– Это произошло бы в любом случае. Я припарковалась бы здесь и вместе с вами пошла в клуб, – возразила я ему, хотя сама не верила в это. Если бы он праздновал свой день рождения в клубе, я бы не пошла с ними. Но это не играло никакой роли. В этом не было его вины.

– Это просто несправедливо. – Лука вздохнул, потом на его губах появилась тонкая улыбка. – Лучше бы вор залез к Апрель. Это не машина, а мусорная свалка.