Книга Команда - Юрий Погуляй

– Ну, если тебе станет легче… - я еще раз хлопнул его по плечу и вошел в казарму, пытаясь понять, что же меня тревожит. Уже ложась, я понял - взгляд Лайрама, взгляд, как у ведомой на убой коровы…

____________________

Проснулся я от дикого крика Клайва.

– К бою, собаки! Быстро! БЕГОМ!!! - проорав это, сотник, в кольчуге на голое тело, выбежал из казармы. Я спросонья схватился рукой за меч, и только когда нашарил рукой штаны, то проснулся окончательно. Повсюду гремела сталь - дружинники поспешно облачались в доспехи. Надев кольчугу, я схватил со стойки шлем, затем сунул ноги в сапоги и вылетел на улицу. На дворе стояла ночь, часа три не меньше, однако было светло… Из-за пожара… Большой Дом был объят огнем, и тушить его было бесполезной тратой времени. Пламя ревело, пожирая крышу, обгладывая стены, из окон били настоящие фонтаны огня.

– Что стряслось?! - проорал я Клайву. Сотник в нетерпении топтался на месте, ожидая, когда какая-то часть бойцов окажется на улице. Лицо его было искажено яростью.

– Северяне! Прав был Лайрам! Северяне у ворот!!!

Я пошатнулся, настолько жуткой оказалась новость. Из казармы тем временем, сталкиваясь в дверях, выбегали бойцы, а потом замирали, глядя на беснующийся огонь.

– Как бы на дома не перекинулось! - раздался крик одного из воинов.

Клайв окинул взглядом тех, кто уже был на улице. Видимо, их число его удовлетворило, поскольку в следующий миг он рявкнул:

– К воротам!

А затем первым сорвался с места. Отовсюду слышались недоумевающие крики дружинников, никто из них еще не понимал, что происходит. Однако вскоре всем стала ясна причина такого хаоса. Многоголосый, яростный рев у стены дал понять это каждому.

– Северные собаки! - заорал кто-то, и солдаты подхватили этот крик. Боевой клич исторгся из глоток ребят, и эта определенность, эта сдернутая с окружающего мира завеса тайны придала каждому из них сил. Враг был известен, а это очень упрощает жизнь.

Более легкие лучники добежали до частокола первыми, взлетев на мостки, на ходу натягивая луки, они открыли огонь по снующим во тьме теням. В ответ заржали раненые кони и послышались проклятья на языке северян. Посылая стрелу за стрелой, дружинники неизменно громко сопровождали каждую горячими словечками. Неизвестно, сколько атакующих нашло свою смерть, прежде чем северяне ответили. После их первого залпа с частокола свалилась почти половина наших ребят. Но уже в следующий миг на помосты вскочили добежавшие щитники. Прикрывая стрелков, они воплями подгоняли тяжеловооруженных товарищей, что еще бежали к частоколу.

– У них нет таранов! - изумленно крикнул один из наших и Клайв, услышав это, взревел:

– Все на стены! Дор, Бавдан, Скока, ко мне!

В ворота все же чем-то ударили, видимо, кто-то из северян врезался в них на коне. Клайв и трое самых здоровых солдат решительно, словно великие воители древности, встали у вздрогнувшей преграды.

– Твари! Думали войти в открытые ворота! Не вышло! - прорычал сотник, со злобой понимая, что опасения Лайрама были пророческими.

Ночь вопила ржанием лошадей, криками на двух языках, боевыми кличами, пением стрел и воплями раненых.

Я влетел на помост, сжимая в одной руке полуторный меч, а в другой щит. Внизу, во тьме, варвары сооружали своеобразную "лестницу". Прикрываясь щитами от разящих с частокола стрел, они создавали из них ступеньки. Вот двое, или трое, точнее не увидеть, подперли снизу один из осадных, метра полтора в высоту, щитов. Следующую ступеньку, чуть выше, чем предыдущею, держали уже трое-четверо. Некоторые всадники, в попытке забраться на частокол, подъезжали к стене вплотную и с остервенением рубились с защитниками, пока не получали либо пущенную почти в упор стрелу, либо сокрушительный удар топора, меча или копья.

Я встревоженно глядел на почти достроившуюся живую "лестницу". Северян было очень много, и даже то, что человек тридцать обеспечивали подход к частоколу, никакой форы нам не давало. Им бойцов хватит. Всадники, все еще мечущиеся во тьме, принялись спешиваться, и в этот миг тревога в моей душе отступила. Начался бой, - варвары пошли на штурм, пробегая по щитам, что удерживали товарищи, они неслись на нас. Адреналин наполнил мои мышцы титанической силой, сердце восторженно запело, предчувствуя прелесть схватки. Обычное воинское счастье затопило меня, и я громко заорал:

– За князя!!!

– ЗА КНЯЗЯ!!! - мне показалось, что клич подхватила вся Стальная Дружина, и, вероятнее всего, так оно и было.

– Ох и повеселимся! - молодой копейщик рядом со мной со всей силы ударил приближающегося по щитам северянина в грудь. Тот захрипел, схватившись за древко, и остановился, словно не зная, падать ему или нет. Копейщик издал победный клич и в следующий момент потерял копье - следовавший за убитым северянином боец, длинноволосый гигант с разукрашенным углем лицом, могучим ударом сбросил умирающего товарища с "лестницы". Тот слетел вместе с оружием дружинника.

– Твою мать! - заорал парень, оголяя меч. Первая волна атакующих, наконец, достигла непосредственно стен. Грянула сеча.

В ворота застучали топоры, кроша твердое дерево в щепки. Северяне, казалось, совсем обезумели, некоторые, получив по две-три стрелы, все равно добирались до рукопашной. Это меня лишь подогрело, во мне вскипела радость боя. Нет ничего лучше того, чтобы умереть с оружием в руках. Меч согласно звякнул о клинок очередного прорвавшегося к частоколу варвара.

Штурм продолжался еще час, и когда, наконец, сильно поредевший отряд северян откатился и исчез в лесу, нас оставалось немногим больше двух десятков. Из сотни… Воздух был влажным от пролившейся крови. Прорехи в частоколах и мостки блестели в свете пожарища. Израненные, смертельно усталые, но живые мы вглядывались в лес, еще не веря в свою победу - северяне убрались, и явно не собирались повторить атаку. Как мне показалось, их и осталось-то человек сорок, а с такими силами глупо снова идти на штурм. Поскальзываясь на крови, я спустился с помоста и уронил меч. Вернее, он просто выскользнул у меня из самовольно разжавшихся пальцев. Ноги подкашивались, и странно кружилась голова, сквозь дымку ощущений я вдруг понял, что у меня жутко болит бок. Опустив глаза, я увидел торчащую из моего тела стрелу. Равнодушно обломав ее, так чтобы не мешала, и одновременно так, чтобы потом можно было без особого труда извлечь наконечник, я с трудом добрел до Клайва. Тот сидел у ворот, рядом с прорехой, которую все-таки удалось пробить нападающим и в которой сейчас лежало тело одного из северян.

Я со стоном опустился рядом с сотником.

– Почему нам не помог маг?

Клайв перевел на меня осоловелый взгляд и прохрипел:

– Большой Дом видел как горел? Вот… Даже дите знает, что если грохнуть колдующего мага, то тогда тот превратится в ужасный по силе костер… Пожар был хорош… Явно Аустерион и был той самой искрой, что его сотворила.

– Северяне?