Книга Алмазы Карибского моря - Михаил Шторм

— Подстелим что-нибудь, — сказал Шовкун, облизывая палец, сунутый в банку с бобами.

— Одеяло будет соскальзывать, — возразил Быков. — Завтра смастерим другие носилки, настоящие. А там видно будет. Может быть, этот Ральф вернется. Тогда не придется тащиться пешком в такую даль. Не думаю, что здесь есть населенный пункт поблизости.

— У Майкла телефон есть, — сказала Джейн. — И ноутбук. Может, позвонить и вызвать помощь?

— Не выйдет, — сказал на это Шовкун. — Мобильники у многих сохранились. Что с того? Все давно разряжено. А сюда электричество не проведено, как видишь. Давайте ужинать. Скоро стемнеет совсем.

— Минутку, — сказал Быков, нащупал провод, подвешенный к стене, и пошел вдоль нее, перебирая кабель пальцами.

— Что он делает? — удивилась Джейн.

— Не знаю, —  сказал Шовкун, после чего хлопнул себя ладонью по лбу. —  Черт! Как же я сам не догадался. Это же маяк! Тут непременно должны быть генераторы. Иначе как световые сигналы кораблям подавать?

В подтверждение его слов за окном раздалось тарахтение мотора, которое, впрочем, тотчас прекратилось. Вспыхнувший свет погас. В кухне стало еще темней, чем раньше.

Да будет тьма!

В сгустившихся сумерках силуэт Вадика казался огромным и заполнял собой весь дверной проем. В одной руке он держал кабель, сорванный с генератора.

— Ты охренел? —  спросил его Быков.

Он пришел в прихожую, вспомнив, что здесь есть перегородка, в которой он заметил при осмотре агрегат непонятного назначения. Когда разговор зашел об электричестве, Быкова осенило. В доме имелся генератор. Конечно. Иначе и быть не могло.

И Быков не ошибся. Вот только, оказывается, не всем хотелось света и прочих достижений цивилизации. Генератор работал вхолостую. Энергия, вырабатываемая им, никуда не перетекала.

— Заткнись, дядя, — сказал Вадик, наматывая кабель на руку. —  Иди ужинай, пока есть зубы, чтобы жевать.

За его спиной возникла фигура еще кого-то из гоп-компании. Вариантов ответных действий было немного. Быков сразу отринул искушение попросту двинуть Вадику в морду. После этого оставалось лишь молча отступить либо пустить в ход все свои дипломатические способности.

— Парни, — заговорил Быков, следя за тем, чтобы тон был ровным, а эмоции — нейтральными. — Вам что, со светом хуже будет? Зачем отказываться от благ цивилизации?

— На свет комары налетят, — подал голос Самвел. — Покусают.

— Могут до смерти, — поддержал его Толян. — Хоп, и ноги протянул.

В прихожей стало почти темно от загородивших дверной проем силуэтов. На фоне синего ночного неба они были черными и безликими. Внезапно Быков ощутил такой прилив ярости, что его затрясло, как если бы электричество пропустили прямо через него. Он нашел кнопку и выключил генератор. Двигатель перешел на негодующий ропот и затих. Стало тихо.

Быков провел рукой за спиной и нащупал лопату, прислоненную к стене. Он взял ее наперевес. Ему больше не хотелось быть дипломатом. Ему хотелось колотить железом по этим безмозглым, тупым головам, понимающим один только язык — язык силы.

Он уже начал заносить лопату, чтобы воткнуть лезвие туда, где поблескивали оскаленные зубы Вадика. Но тут блеск исчез, в темноте возникла еще одна человеческая фигура и спросила голосом Майкла:

— Что здесь происходит? Дима, опять ты воду мутишь?

— Я хочу включить генератор, — процедил Быков. — Какого черта мне будут указывать, что мне делать, а чего нет?

— Насчет электричества я распорядился, —  пояснил Майкл. — Не надо, чтобы кто-то заряжал батареи.

— Почему?

— Нельзя, чтобы в мире узнали раньше времени о моем проекте. Иначе тут соберется целая толпа репортеров, и мне не дадут спокойно завершить проект.

— Ты всерьез надеешься найти клад?

Наступила такая тишина, что был слышен не только шум далекого прибоя, но и урчание в животе кого-то из парней.

— Потом поговорим, — отрезал Майкл. — А сейчас забирай свою свиту, Дима, и ложитесь спать. Как там у вас на родине говорят, утро вечера мудренее. Приятных снов.

— Выметайтесь, короче, — перевел на понятный ему язык Самвел. — Дом наш. Мы его первые нашли.

Быков вспомнил, что все еще держит лопату в руках. Мышцы непроизвольно сократились. Лопата словно сама собой развернулась штыком вверх, готовая к удару. Быков поспешно избавился от нее и отправился к товарищам.

Узнав об ультиматуме, Шовкун возмутился:

— Они совсем обнаглели! Позволили хотя бы девушке переночевать под крышей.

— Я не хочу! — быстро сказала Джейн. — Лучше я с вами.

Понять ее соображения было несложно.

— Конечно, — сказал Быков. — Петро, хватай матрас, а я возьму подушку.

— Не выпустят, — предупредил Шовкун, возясь в темноте.

— Пусть только попробуют!

Навьюченные, как верблюды, друзья двинулись к выходу. Джейн прыгала за ними на одной ноге, держась за плечо Быкова. Парни у входа, ворча, расступились.

— Матрас верни, — крикнул им вслед кто-то.

— Возьми, — предложил Быков, не оборачиваясь.

— Попробуй, — добавил Шовкун.

Желающих не нашлось. Спортсмены остались на месте, провожая ушедших злыми взглядами, а потом скрылись в доме. Джейн и двое ее верных спутников стали готовиться к ночлегу под навесом. Судя по запаху бензина, обычно здесь стояли машины. Звезд почти не было, так что ночью мог полить дождь, а мокнуть не хотелось. Путешественникам вполне хватило недель, проведенных в водяной пустыне.

Они улеглись в ряд, оставив между собой метровые промежутки. Шовкун почти сразу захрапел. Быков слушал его рулады и завидовал. К нему сон не шел, хоть убей. Причиной тому было не нервное напряжение от последних событий. Уснуть мешала близость Джейн. Быков ни на минуту, ни на секунду не забывал, что она лежит рядом. Именно лежит, а не сидит и не стоит, что имело особое значение. В этом было что-то необъяснимо волнующее. Быков поймал себя на том, что сдерживает собственное дыхание, чтобы лучше слышать, как дышит Джейн.

Внезапно ее рука протянулась из темноты и опустилась на его руку, лежащую поверх одеяла. Во рту Быкова стало сухо, а в голове — пусто. Он не знал, как отреагировать на ее робкую ласку. Сказать что-нибудь? Сжать пальцы, давая понять, что он чувствует прикосновение и ценит его. Нет. Это было бы все равно, что ловить бабочку. Спугнешь — уже не заманишь обратно.

Быков сглотнул, издав при этом такой звук, словно чем-то подавился.

— Не спишь? — спросила Джейн шепотом.

— Нет, —  ответил он голосом сильно простуженного человека.

— Спасибо тебе за все.

— Пожалуйста. То есть не за что.