Книга Я клянусь тебе в вечной ненависти - Яна Фроми

Катрина съежилась на кровати и закрыла пунцовое, как помидор, лицо руками.

— Не смотрите на меня как на гулящую девку, — пробурчала из-под ладоней. — Я и сама чувствую себя ужасно распутной!

— Кати, ну что ты! — Я подсела к подруге и ободряюще погладила поникшее плечико. — Мы просто не ожидали услышать что-то подобное от такой… серьезной барышни, как ты.

— Девочки, я просто хотела сказать…Если абстрагироваться от морали и правил,

— воспряла духом Катрина, — то как сделать выбор, если пробуешь только что-то одно? Как понять, что любишь клубничное мороженое, если никогда не пробовала фисташковое и ванильное? Филипп мне очень нравится, но… Я не уверена, что это те самые чувства! Ведь всё познается в сравнении. Так нас учили на философии. А в реальной жизни по сути лишают выбора…

Кати грустно вздохнула, а я призадумалась. Она, как всегда, говорила вполне разумные вещи. Недаром была отличницей. Один поцелуй с единственным мужчиной — неужели это всё, что у нас есть для принятия решения, хотим ли мы провести с ним всю оставшуюся жизнь? А скольких женщин целуют мужчины, прежде чем поймут, с кем хотят связать судьбу? Вот лорд Ангэлер отчего-то сразу отмел сестер Мортимер, хотя даже не целовал их, надеюсь. А меня целовал. И, возможно, сравнивал с кем-то. Знать бы с кем! И в чью пользу было сравнение?.. Похоже, что не в мою, раз за поцелуями ничего не последовало…

Согласно этой логике картина получалась неприглядная. А как же любовь с первого взгляда? Всего лишь самообман?..

Я прислушалась к собственным ощущениям. Хотелось ли мне поцеловать кого-то еще для сравнения? Нет, желания целоваться с другими мужчинами не обнаружилось, а вот повторить опыт с Ангэлером очень даже хотелось. И что же это получается? Не всем требуется пресловутое сравнение? Или бывают чувства, исключительность которых вообще не ставится под сомнение?.. Хорошо это или плохо, я пока не знала.

— Знаешь, Кати, а ты права! — с жаром произнесла Виктория, выдергивая меня из потока сумбурных мыслей. — Это несправедливо, в конце концов! Леди Лорентайн говорила, что свобода выбора — неотъемлемое право каждой женщины в Лидегории.

Мы с Катриной понимающе переглянулись: в нашей подруге в очередной раз проснулся борец за права слабых и угнетенных, на этот раз — женщин. Такое случалось каждый семестр. А после того, как Вита на каникулах познакомилась с леди Мередит Терса — первой и единственной женщиной-сенатором, едва не потеснившей основательницу школы Сен-Грейс на пьедестале кумиров, — скорое явление воительницы стало неизбежным. Как в миниатюрной девушке уживаются две личности: светской красотки, мечтающей удачно выйти замуж и под ручку с супругом блистать на приемах, и непримиримой правдоискательницы, — я могла только гадать. Не знаю, как относился к необычным порывам младшей дочери сенатор Кэррош, но жених Викторию явно не поддерживал, из-за чего у них даже случилась размолвка.

— Вот только леди Лорентайн говорила про свободу выбора образования, — заметила Катрина. — В ту пору подобное высказывание об отношениях с мужчинами обернулось бы жутким скандалом.

— Но времена меняются! И традиции тоже порой нужно пересматривать. Вот, например, помолвка… могла бы быть не итогом выбора спутника жизни, а только шагом к нему, возможностью узнать друг друга поближе и понять, есть ли будущее у ваших отношений. А разрыв помолвки не должен ставить крест на репутации девушки! Ведь каждый может ошибиться и не с первого раза найти свою судьбу… — Виктория в сердцах дернула запутавшийся в кудрях гребень и жалобно пискнула.

Спрыгнув с кровати, я подошла и забрала у нее из рук многострадальный гребешок. Такими темпами она выдерет себе половину волос или, сломав расческу, ляжет спать так, а утром проснется похожей на взбесившийся одуванчик. Встав за спиной шатенки, стала аккуратно распутывать пушистые кудряшки.

— Ви, мне кажется или ты тоже не против поцеловаться с кем-то кроме своего ненаглядного Себастьяна? — поддела подругу Кати.

— Не хочу говорить о Себастьяне! Я еще злюсь на него, — надула губки Вита. С минуту она молча наблюдала в зеркале, как я заплетаю ее волосы в тугую косу, а потом сдалась и, лукаво взглянув на меня из-под ресниц, созналась: — Вообще-то мы даже и не целовались…ТАК. Он просто мимолетно касался моих губ и руки. Было приятно, но не более… А я тоже хочу, чтобы было жарко, сладко и сердце стучало!

В этот момент за дверью послышались шаркающие шаги ключницы Бэтти; мы вынужденно притихли и погасили свет.

— Завтра Филипп пригласил меня на прогулку в парк, — прошептала Катрина в темноте.

Я с досады куснула внутреннюю сторону щеки: так надеялась провести выходной вместе с девочками. Выбраться куда-нибудь в мой первый день свободы… Конечно, я не обижалась на Кати. Моя вина, что заранее ни о чем не договорилась.

Но, как ни стыдно признаваться, я до последнего ждала, что лорд Ангэлер пригласит меня на прогулку в город…

Глупая, наивная Эла!

Оставалось верить, что Вита не бросит меня грустить в одиночестве. Сходим вместе в ее любимый Эжени… Однако утром, когда мы вернулись с завтрака, в комнате ждал сюрприз, с ходу изменивший все наши планы.

Рядом с моей кроватью стояла объемная корзина для пикника, накрытая льняной салфеткой, в складках которой виднелась именная карточка.

— Это от леди Цицерии, — удивленно произнесла я, прочитав короткое пожелание приятного пикника в саду, написанное размашистым почерком и подписанное именем пожилой леди.

Вот только готова поклясться, что это не ее почерк! Возможно, писал Ларе или… Лучик надежды ярко забрезжил в душе.

— От леди Цицерии, говоришь? — словно подслушав мои мысли, хмыкнула Вита, ловко выудив за горлышко бутылку «Ликирии». — Вино белое, полусладкое… идеально к фруктовым закускам и десертам, — провозгласила с видом знатока. — Довольно легкое, кстати! Так что нас, девочки, даже не обвинят в злоупотреблении спиртного…А что еще там есть, Элечка?

Беглая ревизия корзины порадовала свежей выпечкой, миниатюрными эклерами, орехами в карамели и разнообразием спелых фруктов. Ко всему этому прилагался набор бокалов и посуды однократного использования.

— Какая прелесть! — восхитилась Катрина.

— Точно не хочешь остаться с нами? — подмигнула ей Вита.

Подруга виновато улыбнулась, развела руками и поспешила к шкафу выбирать платье для свидания. Ну где эклерам соперничать с улыбкой Филиппа Барроу! А вкус его поцелуев для Кати, видимо, слаще любого вина…

Ближе к полудню мы с Викторией спустились в школьный сад. Там было пустынно и хорошо. В кронах деревьев пели птицы, нежно гудели пчелы. Не слышалось звонких девичьих голосов, гравий не шуршал под чужими шагами — воспитанницы, в большинстве своем, упорхнули в город. В дальней части сада, рядом с пышным кустом шиповника, стояли плетеные стулья и круглый столик. Здесь мы и решили обосноваться. Сидеть на земле еще было холодно.

— Что между вами всё-таки произошло? — спросила я притихшую Виту, пока мы неспешно накрывали на стол. — Не припомню, чтобы ты хоть раз всерьез сердилась на Себастьяна.