Книга Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию - Вадим Булаев

— И вы знаете греческий алфавит? — не унимался служитель науки. — Какая редкость в наши дни!

Иванов почувствовал, как у него начинают гореть от стыда, за такой вот детский прокол, уши. Ему хотелось провалиться сквозь землю.

— Знаю, — не моргнув глазом, заявил Антон. — У меня бабушка — гречка! Тьфу ты, — быстро поправился он, — гречанка! Περικλῆς!!!

Последнее непонятное, но явно эллинское слово окончательно успокоило занудливого преподавателя.

— Хорошо, — сказал он. — Оставьте номер телефона. Если будет информация по вашему делу — я позвоню.

Обменявшись контактами, помощник с инспектором пошли на выход.

— Антоха, а ты где по-гречески писать навострился? — искренне любопытствовал Серёга.

— Да я и не умел. Я к Александросу мотался. Он по моей просьбе и написал основные слова для тёмной волшбы на латыни и греческом.

— Греческий тебе зачем понадобился?

— Колдун греком был, помнишь? Роза рассказывала. По-русски ни бум-бум. Значит и записи мог делать или по-гречески, или ещё как. Но родной язык в приоритете, сам понимаешь. Потому и попробовали.

Иванов задумался.

— Да с чего ты взял, что есть какие-то записи?

— Да с того, милый мой подчинённый, что если этот грек орудовал бы лично — хрен бы такие глупости получались. Душу запечатать даже колдуну средней руки сложно, тут уровень не менее профессорского нужен! Девяносто девять процентов — не он это. Не профессиональный это почерк, понимаешь!

— Тогда... тогда... тогда я знаю, почему волшебство толком не получается! — Иванов чувствовал подъём и азарт.

— И почему? — немного скептически переспросил начальник.

— Да потому что деятель, которого мы ищем, языка этих самых записок не знает и знать не желает. По-современному использует программу-переводчик. Вот мелкие неточности, основанные на тонкостях языка, и выплывают, перерастая в большие косяки!

— Может и так...

— Ладно! Давай подождём звонка от этого... институтского, — бодро поставил точку в состязаниях предположений Иванов. — А что это ты по-гречески тогда ляпнул, коль языка не знаешь?

— Перикл.

— Что?

— Ни что, а кто! Перикл — древнегреческий политик, я его в школе проходил в 5 классе по истории древнего мира. Только этого кренделя и смог запомнить из всех этих афинян и спартанцев — у мужика башка яйцеобразная была, ещё бюст изображался сбоку от текста.

— Ну... допустим. Однако ты настолько не по-нашему задвинул, что даже я поверил в твою бабушку.

Антон смутился.

— Да ляпнул я просто первое, что в голову взбрело, на нервах. Думал — палимся мы! А этот поверил... И не вздумай шутить на эту тему!

— Не буду, Перикл ты наш однояйце...

— Материализация у меня ещё не закончилась. Могу и в рожу дать!

***

— Да... да... понял... номер карточки дайте, чего кататься... Конечно, какие могут быть вопросы... Ага, записал. Спасибо! — помощник нажал кнопку отбоя на смартфоне и победно посмотрел на начальника. — Есть! Сработал твой листик. Это из института мужик отзвонился, адрес дал, даже без предоплаты. Ещё и с форума бесплатно тот пост удалил, чтобы другим неповадно было. Но денежку я ему однозначно сейчас кину через онлайн, мало ли, потом понадобится помощь...

Швец делано восхитился, разведя руки в стороны и склонившись в лёгком поклоне.

— Ай, молодца! Куда уж нам, жмурикам из прошлого, до новых технологий! Раз-раз — и готово! — а затем, посерьёзнев, продолжил. — Серёга, дай я попробую угадать: живёт в центре?

— Да. Как раз в тех краях, где мы круги нарезали в розыске неизвестно чего.

— Не неизвестно чего, а находились в оперативном поиске!

Иванов внимательно посмотрел на приятеля.

— Антоха, ты хоть мне эти басни не рассказывай, для Карповича прибереги. Я ведь тоже умею про пули и опасности вдохновенно врать. Не злись, проехали... Тут ещё ФИО владельца квартиры есть и место работы: безработный. Странно... Ладно, выдвигаемся на адрес, знакомиться будем.

... Через полчаса они стояли перед обычной железной дверью, расположенной на втором этаже старого, дореволюционного дома. Не рассуждая, Иванов позвонил в заверещавший испуганной иволгой звонок, а инспектор на всякий случай зажёг Печать.

— Кто? — раздался из квартиры довольно молодой мужской голос.

— Полиция! — раздражённого прорычал Антон.

— Удостоверение покажите.

— Куда? У тебя же глазка нет!

— Ваши проблемы, — равнодушно ответил голос и послышались затихающие в глубине жилища шаги.

Помощник с инспектором непонимающе переглянулись.

— Это он нас так послал?! — начал заводиться Серёга. — Да я ему...

— Спокойно! Сейчас откроет, — как-то зло улыбнулся Швец и, вовсю пользуясь своим призрачным преимуществом, шагнул сквозь запертую дверь.

Раздался крик. Дикий, необузданный, полный животного ужаса. Затем он повторился. У Сергея по коже забегали мурашки. «Только бы соседи не сбежались, — подумалось ему, — иначе вони от них не оберёмся».

Щёлкнул замок, вход в квартиру открылся, и Иванов быстро нырнул внутрь.

— Пошли, клиент дозрел, — уверенно шепнул ему... Швец?

Существо, говорившее голосом инспектора, очень отдалённо напоминало человека. Скорее, пародию на него. Худые, длинные ноги, суставчатые руки, маленькая голова с глазами-блюдцами, полыхающими красным светом. Жуть, да и только.

— Да я это, я, — продолжало шептать странное создание. — Пугаю вот, как могу. Типа упырь-мутант. Знаю, что таких не бывает, зато прикольно. Я давно этот образ выдумал, ждал, когда пригодится. Пошли, он в комнате!

Миновав неосвещённый, заставленный всяким житейским хламом коридор, прошли в жилую часть квартиры, состоявшей из одной огромной, донельзя замусоренной, комнаты и крохотной кухни.

На диване, среди хлебных крошек и пятен от соуса, сидел длинноволосый худощавый парень лет двадцати пяти. Он был весь какой-то мятый, неопрятный, потасканный. Ауры потустороннего существа, к огромному облегчению обоих бесоборцев, отсутствовала.

— Ты кто, тело? — начал светскую беседу Серёга. — И почему людям двери не открываешь, когда тебя вежливо просят, скотина?!

Вопрос остался без ответа. Хозяин квартиры загипнотизировано, как кролик на удава, смотрел на изменённого Антона. Тот в ответ оскалил жёлтые, неровные зубы и пустил зеленоватую слюну.

— Понятно, — грустно вздохнул помощник и изо всех сил влепил волосатому оплеуху. — Ведь не хотел же до этого доводить...

Парень от такого подарка упал на бок, задёргал смешно головой, словно приходя в себя, после чего уставился на Иванова.