Книга Драконы Корнуолла. Принеси мне шкуру любимого тирана - Витамина Мятная

Поэтому я старалась искать только положительные моменты в этой ситуации.

Это была психотерапия в чистом виде. Мысли, позволявшие не сойти с ума, когда сильные мускулистые руки осторожно, чтобы не поранить, но спешно и нетерпеливо гладили меня, сжимали и прижимали, мяли и массировали, а в минуты особого наслаждения впивались в кожу, оставляя следы.

Отвернувшись, чтобы не видеть торжествующего лица Дрейка Дайера, я медленно и нерешительно раздвинула колени.

Все начиналось вполне обыденно и банально: оголодавший мужчина, вбивший себе в голову, что хочет именно меня, ублажал себя и свое эго.

И все было бы замечательно, если бы он обошелся простым и банальным перепихоном. Быстро получил бы то, что хотел, и отвалил, только Дрейк Дайер был не таков. Или он старался ещё больше меня унизить, или в нем проснулось нечто вроде чести. По его мнению, если он пользуется моим телом, то и телу тоже должно хоть что-то перепасть с его барского стола.

К моему удивлению, он старался доставить удовольствие не только себе, но и мне. Хотя кого я обманываю, скорее всего, так он возбуждал себя, стараясь по полной взять от своего трофея.

Не его вина, что прикосновения вызывают во мне ответную реакцию и возбуждение.

Так же было и со Стасом. Ему было недостаточно простого секса, он хотел взять все без остатка, а его губы и руки были так же ненасытны, как и ладони драконьера.

Предводитель фаррийцев был настолько жаден, что я безотчетно начинала трусить.

5.16

И в первую очередь меня пугала его до предела набухшая, вздрагивающая плоть. Дотронься до гладкой, натянутой поверхности - и можно считать биение пульса, так отчетливо выступает и пульсирует каждая венка.

Я видела, что драконьер на пределе. Когда Стас был в таком состоянии, он никогда со мной не церемонился. Хватал, сбивал с ног и брал в любом месте, в любой подвернувшейся позе. Долго и зло, пока я не начинала его молить о пощаде, а его приступ злости и ярости не проходил. Поводом для этого могло стать все что угодно.

Но фарриец отчего-то медлил. Я сжалась в комок, ежесекундно ожидая, что вот сейчас его огромная, туго наполненная мужественность врежется в меня и будет безостановочно двигаться, причиняя боль, а наутро после этого я не только не смогу в туалет сходить, но и сидеть мне будет больно. А возможно, придется останавливать кровь. В мире, где медицина была на зачаточном уровне, любые раны или болезни пугали больше диких зверей и драконов.

Поэтому, наблюдая огромный член Дрейка Дайера, я могла только с испугом на него смотреть и вздрагивать, когда сосредоточенно рассматривающий мое тело драконьер, вместо того, чтобы войти в меня, начинает скользить головкой своего дружка по моей ноге.

Вкрадчивость этих движений заставила меня попытаться уползти, потому что я отчетливо осознала: прежде чем долго насыщаться мной, фарриец ещё вздумал поиграть.

Развернувшись, я рискнула выскользнуть из-под драконьера, но только была придавлена к земле его мускулистым телом. В отчаянии я осознала, что не уйти и придется терпеть.

Наполненная мужественность, щекоча, поглаживала и поглаживала. К твердому присоединились успокаивающие похлопывания ладони.

Все ясно, охотник нападёт на добычу, когда она расслабится. Так стоит ли продлевать мучения? Мне стоило величайшего труда это сделать, но я медленно развела ноги и постаралась обмякнуть в грубых руках фаррийца, взглянуть в лицо драконьера я так и не смогла.

Ласкающая кожу мужественность в нерешительности остановилась. К моему удивлению, мужчина плавно скользнул в меня. Не стремительно врезался, не яростно вонзился, а нежно вошел, словно это и было место, предназначенное только для него одного. И застрял из-за своего огромного размера.

Я вновь в страхе замерла, ожидая того, что меня жестоко схватят и несколькими яростными толчками войдут в меня. Я даже заранее прикусила руку, чтобы не закричать.

Удивление во мне росло вместе с огненной упругостью внутри. Боли не было. Вместо этого фарриец, приподнявшись на руках, мягко толкался в меня, будто в мое лоно вторгался не огромный волосатый член, наполненный вожделением, а билась мягкая волна. Нежно, плавно накатывая, с каждым разом стараясь проникнуть глубже и, завоевав драгоценные сантиметры узкой пещерки, милостиво откатиться назад, чтобы с очередной волной приступом взять новые рубежи.

Когда горячая плоть вошла в меня на половину, я облегченно выдохнула. Страха и боли не будет, я готова была малодушно заплакать от облегчения.

Вопреки всему происходящему, моей ненависти к фаррийцу и презрению, я чувствовала острый приступ благодарности за внимание и понимание. А главное за то, что он, будучи на взводе, контролировал себя и щадил меня.

Фарриец был одарённым мужчиной во всех местах, хоть по меркам моего мира сущий дикарь.

Что я могла дать взамен за его щедрость? Только то, чего он так сильно желал и не взял силой. Пусть все произойдет по моей доброй воле. Это будет маленькой победой.

Со следующим легким толчком я, выгнув спину, качнула бедрами навстречу обжигающей плоти, широко расставив бедра и до упора наполнив себя огнем. Яростный вихрь искр закружился в теле от сладостного ощущения наполненности, я резко выдохнула. Без боли и неприятных ощущений это чувствовалось настолько превосходно, что я непроизвольно дернула бедрами, чтобы повторить эти чувства.

Фарриец и раньше входил в меня, но не настолько глубоко. И его руки никогда так по-собственнически не лежали на моем теле.

Становилось понятно, что до этого момента фарриец максимально сдерживался. Дёрнувшаяся во мне мужественность говорила, что больше такого не будет. Его дружок почувствовал награду за свое долготерпение и теперь рвется в бой, чтобы добыть ее.

Драконьер взял за запястья и поднял меня. Я вновь охнула: то, что я считала до этого наполненностью до предела, было жалким подобием того, что я почувствовала сейчас.

Булочки явственно ощутили жёсткий живот фаррийца с кубиками пресса и покрытую мягкими волосами мошонку.

Я стояла на коленях, выгнув спину, а драконьер за моей спиной медленно разводил мои руки в стороны, пока не завел их за свою голову и не заставил схватиться ладонями за его шею.

Это была странная напряжённая поза, вернее, она была бы такой, если бы руки фаррийца не придерживали меня за живот.

5.17

Мягкий толчок ознаменовал начало расплаты. Я качнулась в руках драконьера, но вопреки всему не упала лицом в подстеленный тартан. Мои ладони крепко держались за шею фаррийца, его подбородок лежал на моем плече, а дыхание обжигало ключицы. Державшие меня руки медленно перемещались с каждым ударом бедер. Одна из них нырнула между широко расставленных ног, нащупала сокровенное местечко, пальцы Дрейка Дайера задвигались. Маленький бугорок в складочках вспыхнул яростным пожаром, распространяя огонь по венам.