Книга Париж на час - Анна Дубчак

Старая песня! Все жены работников правоохранительных органов сетуют на одно и то же — нехватку внимания со стороны своих мужей. А что делать им, мужчинам?

— Кто же тогда будет ловить преступников? Только неженатые мужчины?

— Боже упаси! Просто дайте и своим женам свободу! Пусть они реализовывают свои таланты! Вот и все! Видите, как просто!

— Я могу вас спросить?..

— Да, пожалуйста!

— Вот если бы вы увидели у кого-нибудь дома зонт… Примерно такой… — и Седов, решив воспользоваться умом и фантазией Ольги Дмитриевны, человека со стороны, открыл телефон и показал фотографию зонта, одного из пяти, обнаруженных в квартирах фигурантов дела. Того, где все было на месте — и бабочка из белого атласа, и маленький черный цилиндр.

Ольга Дмитриевна внимательно рассматривала снимок, то увеличивая, то уменьшая изображение.

— Что вы можете о нем сказать? Что это такое?

— Ну, во-первых, этот предмет явно нефункциональный. Уж от дождя им точно не защитишься. Хотя видно, что сделан он качественно, и ткань крепкая, да и ручка красивая, чуть ли не костяная. И что вас интересует?

— Убили одного мужчину. И все, кого мы подозреваем, держали в доме такой вот зонт. Как вы думаете, быть может, это символ какой?

— Да… Ну и задачку вы мне задали. Я бы приняла его за деталь какой-то мощной и дорогой рекламы, к примеру, магазина дорогих аксессуаров для мужчин. Или фирмы, рекламирующей мужские зонты. Предположим, «строгие черные зонты для настоящих джентльменов».

— Да, я тоже так подумал. Но не слишком ли дорогая реклама, я имею в виду эти зонты, которые раздавались кому попало.

— Может, эти люди когда-то работали в рекламной кампании, и им эти зонты достались просто потому, что их не успели распространить?

— Я искал в интернете подобный зонт. Нашел несколько похожих, но без бабочки и цилиндра.

— Правильно. Зачем изобретать велосипед, когда можно просто купить зонт и прикрепить к нему все эти детали? Значит, дело не в зонтах!

— Похоже, вы правы — это какой-то символ.

— Защищенности? Общности? Может, существует такая организация или секта, я уж не знаю, с такой символикой?

Ольга Дмитриевна рассмеялась.

— Знаете, теперь я понимаю специфику вашей работы. Ведь у вас голова постоянно занята такими вот ребусами. И даже придя вечером домой, вы не перестаете думать о работе. Знаете, вот я лично вас уважаю, честное слово!

— Я обыкновенный следователь.

— А я думаю, что вы к тому же еще и хороший человек. Иначе Сашенька не вышла бы за вас замуж. А кого убили-то? Вы так еще и не нашли?

— Вообще-то я не имею права рассказывать…

— Понимаю… Ваше здоровье! — Она выпила еще одну рюмку. — Вы не думайте, я мало пью. Просто что-то разволновалась.

В передней послышался звон ключей, какое-то шуршанье, и наконец в кухню вошла миловидная девушка. Увидев Седова, она приветливо улыбнулась.

— Это Валерий Седов, папа нашей Машеньки и он же — следователь прокуратуры…

— Следственного комитета, — зачем-то поправил Седов.

— А это Леночка, моя дочь. И мама нашего Данечки.

— Приятно было познакомиться. И благодарю за щи! Давно таких не ел. Вернее, никогда не ел. Очень вкусно!

— Это грудинка.

— Что? Не понял?

Лена рассмеялась:

— Самые хорошие щи получаются из жирной говяжьей грудинки. Но вам, мужчинам, все это неинтересно.

Седов поспешил откланяться.

Уже в машине он понял, что вел себя как идиот. Зачем рассказал про зонты? Подумают про него, что он сам ни на что не способен. Сидел, как баба, выбалтывал то, о чем должен молчать, пока идет следствие.

А если Саша узнает об этом разговоре, да и о его приходе? Подумает еще, что он ревнует к сыну Ольги Дмитриевны! Хотя это же он сам ревнует, Саше-то откуда знать? Просто зашел проведать дочку, ехал мимо и все!

Лариса Вершинина встретила его в дверях с перебинтованной головой.

— О! Ну надо же — собиралась сама вас навестить, а заодно написать заявление на эту ненормальную! Вы видели? — Она показала указательным пальцем на бинт. — Это Вера Халина приходила. Долго собиралась, хотя все про нас с Ваней знала. Пришла, чтобы обвинить меня в убийстве Миши! Орала тут, пьяная была! Набросилась, схватила меня за волосы… У меня там теперь рана. И болит ужасно. Ой, извините, что же это я вас держу на пороге? Проходите. Хотите чаю? Или кофе?

— Кофе, если можно.

— Момент!

Ему показалось, что она навеселе. Что-то все вокруг попивают. Ольга Дмитриевна вот, теперь Лариса. Он не удивится, если и Вера Халина сейчас выпила с горя.

— Она решила, представляете, что будто бы я считаю, что Мишу убил Ваня. Да не стал бы он его убивать. А если бы случилось такое, что он защищался от него, предположим, то уж точно постарался бы избавиться от трупа. Зачем ему спускать свою жизнь в унитаз?

Она так классически (или наоборот, театрально) громко икнула, что Седов с трудом сдержался, чтобы не усмехнуться.

— Лариса, вы когда-нибудь видели такой вот зонт? — Седов показал снимок.

Лариса пожала плечами:

— Ну да… Видела. Болтался здесь в прихожей. К нам как-то друзья пришли в гости, на улице внезапно началась гроза, мы хотели им его дать, да там этот дурацкий цилиндр приклеен, да бабочка эта. Мы даже раскрыть его не смогли — бутафория!

— Как он у вас оказался?

— Миша сказал, что ему на улице вручили какие-то рекламщики. Он взял, решив, что его можно будет использовать.

— И где он сейчас?

— Я выбросила его.

— Когда это случилось?

— Да года два тому назад, точно и не помню. А что?

— Так, значит, он у вас давно?

— Может, лет пять или шесть тому назад появился. А почему он вас так заинтересовал? Это как-то связано с Мишей?

— Боюсь, что это связано не только с Мишей, но и с другими людьми из его круга. Лариса, вы видели когда-нибудь этих людей? — Седов в который уже раз показывал фотографии фигурантов дела, которых с каждым днем становилось все меньше и меньше.

Лариса рассматривала снимки с любопытством, но не более. Даже по выражению ее лица можно было определить, что она этих людей не знает.

— Нет, никогда не видела. У нас они точно не бывали, и я лично ни с кем из них не пересекалась. А кто они?

— Предполагаю, эти люди в прошлом были каким-то образом связаны с Михаилом. Возможно, что именно они и организовали убийство, спланировали его, но как-то странно, оставив на ноже свои отпечатки. Или же это сделал кто-то другой, решив подставить их всех, так сказать, собрав всю эту компанию.