Книга Скромница для хулигана - Илона Шикова

— Я дома, — слышу голос отца и звук закрываемой входной двери. — Есть кто живой? — пауза. — Люда, что случилось? — уже удивленный возглас.

— Володя, сделай с ним что-нибудь, — всхлипы мамы, и я чувствую себя последним негодяем. Ну, вот почему не сдержался? Зачем так грубо с ней себя повел?

— Что он опять натворил? — громкий голос отца, но слов матери разобрать не могу.

Делаю глубокий вдох, затем выдох, и выхожу из комнаты в коридор.

Отец стоит возле порога и обнимает плачущую маму. Наши взгляды встречаются, но я не собираюсь сдаваться. По крайней мере, попробую — раньше не было возможности из-за постоянных разъездов одного из ведущих хирургов страны. Везде он нужен. Только почему-то мой папа забыл, что у него есть семья, которая тоже хочет его внимания.

— Нам надо поговорить, — первым прерываю немое молчание и пристальные взгляды друг на друга.

Мама поднимает голову, глядя на меня, а я первым направляюсь в зал. Становлюсь возле окна, засовывая руки в карманы, и наблюдаю, как родители усаживаются на диван, не сводя с меня своих удивленных взглядов.

— Слушаю тебя, сынок, внимательно, — начинает отец первым.

Собираюсь с мыслями, чтобы доходчивее ему донести свой порыв. Провожу рукой сначала по волосам, затем опускаю ее на лицо.

— Я хочу остаться на учебу здесь, — впиваюсь взглядом в своего родителя. Мама смотрит удивленно на меня, а потом тоже поворачивается в сторону отца.

— Объясни почему, — спокойно отвечает тот. Но за его сдержанностью вижу, что нервничает. И готов сорваться и наброситься на меня за любое неаккуратно брошенное слово. И я решаюсь.

— Дело в том, что у меня есть девушка, — отец фыркает, а мама округляет глаза.

— Ты не говорил нам, сынок, — произносит она спокойно.

— Я люблю ее, — продолжаю, начиная закипать, так как на лице отца уже желваки ходят ходуном. — И обещал ей, что останусь. Для меня это очень важно. И я…

— Хватит, — взрывается отец, вскакивая с дивана. — Какого хрена, сын, вот объясни мне так, — машет рукой возле уха, — чтобы я тебя услышал. Ну? — произносит после небольшой паузы.

— Ты сам меня учил, — цежу сквозь зубы, тяжело дыша, — что за свои слова надо отвечать.

— Учил, — кивает головой отец, начиная ходить по комнате. — Но только обещания надо давать такие, которые ты реально можешь выполнить. Мы же обо всем договорились. Да и я уже в твоем институте тоже все уладил — никаких проблем с поступлением не возникнет. Через годик, другой меня переведут в Москву. Да я и так дома бываю редко, так что не вижу проблемы.

— Вот именно, редко, — теперь закипаю я.

— Сынок, — пытается вставить мама.

— Подожди, — отмахиваюсь от нее. — Ты забыл, — смотрю отцу в глаза, — что у тебя есть семья. И что у нас тоже есть какие-то желания и планы на будущее. Все должны подстраиваться только под тебя. Когда мы с тобой последний раз говорили по душам, а? — отец молчит, а я продолжаю: — Не помнишь? Так и я, папа, не помню. Ты все решил за меня и за маму.

— Допустим, ты останешься здесь, — как-то очень странно выглядит переход с крика на спокойствие. Чувствую, сейчас загонит меня в угол. — Сам будешь поступать в институт, сдавать экзамены. Если ты думаешь, что я помогу — глубоко ошибаешься. Ты же взрослый, — делает акцент на последнем слове. — За свои слова отвечаешь. Ну, ну. Нарисовать тебе дальнейшую перспективу? — я молчу, а отец расценивает возникшую паузу по-своему, продолжая уже увереннее в довольно игривом тоне. — За контракт платить я не буду — всё сам, дорогой мой, ты же самостоятельный у нас, обещания раздаешь. Допускаем даже вариант, что примут на бюджет, в чем я очень сомневаюсь. Карманных денег не будет, помощи от меня тоже не жди. И матери запрещу покупать тебе одежду и всё остальное. Отправлю тебя жить в общагу, чтобы познал все прелести студенческой жизни, как мы когда-то. Конечно, — усмехается, — ты можешь устроиться на работу и снять жилье. Долго твоя девушка продержится в таких условиях, как думаешь?

— Зачем ты так? — кривлюсь, сжимая руки в карманах в кулаки.

— Теперь рисую другую перспективу, — отец игнорирует мой вопрос. — Москва, личная квартира, машина и, как и раньше — никакого ограничения в средствах. На восемнадцатилетие вложу деньги в любой бизнес, который решишь начать. Полгодика тебе хватит, чтобы пробить все варианты.

— Володя, — встревает мама. — Ты палку-то не перегибай.

— Какая любовь, в твои годы? — отец и маму игнорирует. — Ты еще даже копейки в своей жизни не заработал, а уже мне условия выставляешь.

— Володя, хватит давить на него, — мама повышает тон.

— Думай, — бросает мне отец напоследок. — Люда, где мой костюм? Не хватало еще опоздать на выпускной собственного сына, — и родители выходят из зала, оставляя меня одного. А я закрываю глаза, понимая, что проиграл…

Глава 10

Анна

Наши дни…

— Знаю, что виноват, — заканчивает Антон. — Наверное, надо было с ним поговорить как-то иначе, объяснить все, чтобы понял правильно. А так, получается, что он купил меня с потрохами, — парень замолкает, проводя всей пятерней по волосам.

— Завязывай ты с прошлым. Так можно долго искать, кто прав, а кто виноват. Твой отец хотел, как лучше, и не стоит его за это осуждать. Родителей не выбирают, — тихо заканчиваю. — После школы я тоже хотела в Москву поступать, любила тебя еще в то время. Времени было достаточно, чтобы подумать и все взвесить. Но родители в категоричной форме запретили мне это делать. Деньгами не угрожали, но без причины, которую я не смогла сформулировать правильно, не выдав истинных намерений, отказались даже дискутировать на эту тему.

— Правда? — удивленно спрашивает Антон.

Не совсем понятно, к какой части моего рассказа относится его вопрос, но я, не вдаваясь в подробности, отвечаю:

— Ага, — и подмигиваю. — От начала и до конца — истинная правда. И еще один вопрос у меня имеется, который не дает мне покоя до сих пор. Шикарный букет на выпускной, который мне вручил Мишка, все-таки от тебя был? — парень усмехается и утвердительно кивает головой. — Вот чувствовала же, что не мог Андреев купить столько роз.

— Я попросил не говорить, от кого именно цветы, — Антон продолжает улыбаться. — Видел, что тебе понравилось.

— Так понимаю, спрашивать, почему сам не подошел, не имеет смысла?

— Ань, давай закончим с этими воспоминаниями, — берет меня за руку, глядя в глаза. — Будем считать, что сделали правильные выводы. И в будущем не повторим прошлых ошибок.

Прикосновения горячей мужской ладони обжигают, но я не делаю резких движений и даже не пытаюсь высвободить свою руку. Именно сейчас мне важно, чтобы прошлое осталось где-то далеко, и не мешало настоящему. А правда заключается в том, что я до сих пор люблю Сторожилова. Но все еще не доверяю ему до конца. Точнее пока боюсь поверить целиком и полностью.