Книга Государство Сократа - Андрей Сандаковский

Действительно, мама с папой изменений на лице сына не заметили. Они лишь объявили, что завтра, в субботу, вся семья едет в парк аттракционов.

Глава 12

Аттракционы

На следующий день с самого утра в доме Вальтеров была приятная суматоха. Домочадцы куда-то носились, искали одежду, умывались, прихорашивались, поминутно натыкаясь на Чарли, который не понимал, в чем дело, но радовался вместе со всеми.

Парк, в который они собирались, был за пределами зеленой зоны, поэтому мама поставила на голосование вопрос: – Пешком пойдем или на велосипедах поедем?

– На велосипедах! – Мари вздернула вверх руку.

– На велосипеде, мам, зачем пешком тащиться пять километров? – высказалась Анна.

– Я бы пешком прошелся. И так целыми днями в офисе сижу, – мотивировал решение папа.

– Мне все равно, – занял нейтральную позицию Клаус. – Я хотела пойти в парк, надев платье, а если ехать на велосипеде, то придется джинсы или брюки надевать. Поэтому идем пешком, – вынесла вердикт мама.

– Так нечестно, мам, – возмутилась Анна, – голоса разделились два на два!

– А у вас нет права голоса, маленькие еще. Я у папы спрашивала, – отшутилась мама.

– Я не хочу в платье идти, – решила покапризничать Анна в отместку, – мне нечего надеть.

– Как нечего? Помнишь то желтенькое, с кармашками. Ты его давно не надевала. А можешь мое голубенькое примерить, я его в конце весны купила и так ни разу и не надевала.

– Мам, да ты что? Ну, мне же не пятьсот!

– Ой, ладно, ладно, сама тогда разбирайся, не буду к тебе лезть.

Итак, было решено идти пешком. Дамы надели платья, и семья тронулась в путь. Обычно пешая дорога до парковки занимала около часа. Было утро, солнечные лучи еще не обжигали, как днем, а нежно ласкали кожу, обдуваемую прохладным ветерком. На деревьях чирикали птички, на лужайках летали бабочки. Газоны орошались водой из столбиков поливочной системы, поднимавшихся из земли. Оросительная система приводилась в действие по утрам и вечерам. Кусты кизильника, обрамляющие главную улицу, были пострижены очень экзотично: в виде фигурок гномиков в замысловатых позах.

– Какая красота! – Мама пыталась обратить внимание домочадцев на сие великолепие. – Как жаль, что мы так редко ходим на эти лужайки, что вечно заняты и нет времени предаваться здесь блаженству.

– Сейчас у нас есть целый час, чтобы насладиться пейзажами, – ободрил ее Йохан и тут же сделал замечание младшенькой: – Дочь, прекрати бегать, а то у меня от тебя голова закружится еще до новозеландских горок.

– Новозеландские горки, новозеландские горки! Хочу прокатиться на них! – Звонкий голос Машеньки перекрывал шум улицы.

– Нет, Мари, к сожалению, на них можно кататься только с двенадцати лет.

– Ну, мама, ну почему нельзя?! Я тоже хочу! – начала она капризничать.

– Ты прокатишься вместо этого на других горках, ничуть не хуже новозеландских. А также получишь двойную порцию мороженого.

– Я тоже хочу мороженое, – вмешалась в разговор Анна.

– Все получат мороженое, – успокоила мама.

– Все получат по два?

– Нет, два получит только Мари, в качестве компенсации за горки.

– А я, может быть, тоже хочу два мороженых! – привередничала Анна.

– Я тебе отдам свое, я не хочу, – вмешался Клаус, в очередной раз заставив Анну удивиться.

– Клаус, ты не заболел? – заволновалась мама.

– Нет, мам, все нормально.

– Йохан, ты можешь припомнить случай, когда бы Клаус отказался от сладкого, а тем более от мороженого? – обратилась она к благоверному.

– Нет, не припоминаю. И не просто отказаться, а в пользу Анны. Это просто нонсенс. Клаус, признавайся, в чем дело?

– Да ни в чем, – уперся Андрей.

«Черт меня за язык дернул! Надо вести себя, как Клаус: жрать сладкое, ругаться с Анной, капризничать. Чем там еще мой хомячок блистал?»

– Так-так, – отец многозначительно посмотрел на сына, – смотрю, у тебя новая гематома появилась, теперь на левой щеке. Помнишь наш вчерашний уговор?

– Боже, сынок, действительно, у тебя уже второй ушиб на лице за два дня. Ты что там делаешь в школе? – забеспокоилась мама.

Новый синяк предательски вылез на месте вчерашней зуботычины от Курта. Андрей и сам-то его еще не видел. Толстые хомячьи щеки Клауса не смогли спасти ситуацию.

– Я помню, пап. Мама, все хорошо, в школе я учусь, как же иначе, – надо было срочно менять тему разговора, – просто дело вот в чем – я решил немного похудеть, поэтому пока не буду есть сладкое. – Наспех придуманное оправдание должно было снять с присутствующих пелену непонимания и подозрительности.

Родители тихонько перекинулись между собой парой фраз и больше Клауса не донимали расспросами.

Когда расселись в машине и начали движение, мама сразу подняла автомобиль на второй уровень, чтобы не стоять в пробках. Андрея интересовали виды большого города, который он созерцал второй раз с момента появления в этом мире. Плотные потоки машин там, внизу, а они одни-одинешеньки летят над этой сутолокой, и не видно ни одной такой же машины со способностью парить в воздухе. Чудно это. По его родителям нельзя сказать, что они из высшей касты. Обычные середнячки, не более того.

Небо чистое, не видно труб, дымящих и выбрасывающих в атмосферу клубы дыма. Хотя дороги заполнены транспортом, в воздухе не ощущалось выхлопных газов, во всяком случае, в салоне авто.

Архитектура зданий разнообразна: по ходу движения попадались и современные высотные здания полностью под стеклом, и постройки прошлого века, с колоннадами и балюстрадами. Ну и, конечно, множество памятников Сократу – куда же без этого обязательного атрибута!

Часто встречались парковые зоны, клумбы, газоны, очень много деревьев вдоль дорог. Благодаря им город не смотрелся железобетонной трущобой.

Вот показались очертания парка, в который они направлялись. Высоченное колесо обозрения. Андрею показалось, что это чуть ли не самая высокая точка города. Хитроумные изгибы новозеландских горок, словно гусеницы, позли то вверх, то вниз, пересекаясь и заплетаясь между собой.

Машина опустилась, и они заехали на подземную парковку, после чего поднялись наверх и оказались перед турникетом, тропинка от которого вела в парк. Над турникетом красовалась растяжка с названием парка: «Парк Алейрон». Турникет был очень архаичен: выполнен в виде гоплита – древнегреческого пешего тяжеловооруженного воина с копьем. Большой круглый тяжелый щит его стоял на земле, придерживаемый левой рукой воина. Правая рука, обхватившая древко копья, упиравшегося в землю около его стопы, была откинута в сторону вправо, тем самым преграждая проход.

Андрей сразу отметил, что копье закрывает проход по диагонали. Поэтому в принципе можно проползти ползком или на четвереньках слева от копья, где свободного места больше всего. Правда, в проходе имелись голубенькие лучи сканера, которые оповестят о безбилетном проникновении. Гоплит, еще чего доброго, может метнуть свое копье в проскочившего зайцем посетителя. Непонятно, на каком уровне у них тут системы безопасности, но воображение рисовало Андрею ужасающие картинки. Слишком суровый взгляд был у воина, казалось, он видел все низменные задумки наперед.