Книга Свидетельница смерти [= Театр смерти; Убийство на бис ] - Нора Робертс

– Внешне это выглядит как самоубийство.

– Чепуха! – Элиза поднялась на ноги. – Это абсо­лютная чепуха! Для того, чтобы покончить с собой, тре­буется либо огромное мужество, либо беспредельная трусость, а он не обладал ни тем, ни другим. Квим был бесцветным человечком, который отлично делал свою работу, но, кажется, никогда не получал от нее удовольствия. Если он мертв, значит, его кто-то убил. Уже вто­рой… – проговорила она, не обращаясь ни к кому кон­кретно. – Второй убитый в театре. А жанр трагедии предполагает три смерти. Кто следующий?

Ева промолчала, а Элиза, поежившись, снова опу­стилась на стул.

– Нас кто-то убивает. – Ее глаза, которые только что лихорадочно блестели, теперь потухли, а лицо вы­ражало тревогу. – Это уже другая драма, лейтенант Даллас, которая больше напоминает позднюю Агату Кристи, ее произведение «Десять негритят». Десять че­ловек, почти не связанных друг с другом, погибают один за другим. Я не хочу играть в этой пьесе! Вы долж­ны положить этому конец!

– Именно это я и собираюсь сделать. Есть ли у вас недоброжелатели, мисс Ротчайлд?

– Нет, у меня нет врагов – по крайней мере, таких, которые могли бы желать моей смерти. Но мы, люди те­атра, очень суеверны. Бог троицу любит. Если произо­шли две смерти, должна последовать и третья. Если, ко­нечно, вы ее не предотвратите.

Запищал домофон, и голос портье жизнерадостно проговорил:

– Мисс Ротчайлд, к вам пришла мисс Лэндсдоун. Пропустить ее?

– Я сейчас занята… – заговорила было Элиза, но Ева перебила ее и громко произнесла:

– Да, проводите ее сюда. Карли часто у вас быва­ет? – спросила она, обращаясь к Элизе.

– Нет. Пару раз была, конечно. Я люблю компа­нию. Но не припомню, чтобы она заявлялась вот так, как сейчас, без приглашения. Честно говоря, я сейчас не в настроении с ней болтать.

Дверь открылась, и на пороге возникла Карли Лэнд­сдоун. Для того чтобы описать выражение ее лица, луч­ше всего подошло бы слово «очумелое». Однако, когда Карли увидела Еву, с ней произошла серия трансфор­маций: первоначальная растерянность перешла в шок, а затем она надела маску беззаботности и равнодушного любопытства.

– Вы здесь, лейтенант? Вот уж не думала… Видимо, я выбрала неподходящее время, чтобы навестить Элизу.

– Отчего же? Вы избавили меня от хлопот разыски­вать вас для допроса.

– К сожалению, со мной нет моего адвоката. Я ша­талась по магазинам и, оказавшись поблизости, решила заглянуть к Элизе.

Ева скептически посмотрела на пустые руки Карли. Та заметила ее взгляд и поспешила объяснить:

– Я велела отправить покупки мне домой. Ненави­жу таскать пакеты.

Карли и Элиза обнялись и обменялись формальны­ми поцелуями.

– Я и не знала, что ты развлекаешь полицию Нью-Йорка. Может, мне уйти?

– Нет. – Элиза вцепилась в руку Карли. – Лейте­нант только что сообщила мне, что погиб Квим. Лайнус Квим.

– Я знаю. Об этом только что передавали в ново­стях.

– Но вы же, кажется, ходили по магазинам? – за­метила Ева.

– Вот именно, – кивнула Карли. – Я зашла в мага­зин электротехники, где работали сразу несколько теле­визоров, и как раз в это время шли новости. – Карли поднесла руки к горлу, как бы борясь с волнением. – Я была ошеломлена, не знала, что думать! Это непода­леку, вот я и решила зайти. Мне хотелось поговорить с человеком, который сумеет понять…

– Понять что? – поинтересовалась Ева.

– В новостях говорили, что смерть Квима связана с убийством Ричарда. Я не понимаю, что это значит. Ри­чард обслугу даже взглядом не удостаивал! Мне кажет­ся, он полагал, что декорации на сцене меняются и ус­танавливаются сами собой, каким-то волшебным обра­зом. Он даже не задумывался о том, что за всем этим стоят живые люди. С высоты своего величия он ничего не замечал. Так какая может быть связь между ним и рабочим сцены?

– Но вы-то Квима замечали?

– Конечно. Маленький, побитый молью челове­чек. – Карли передернула плечами. – Элиза, не люблю быть обузой, но сейчас я бы с удовольствием чего-ни­будь выпила.

– Я и сама не против, – ответила хозяйка дома и направилась к бару.

– Вы видели Квима в день премьеры?

– Видела. Он делал свою работу. Как всегда – уг­рюмо и молчаливо.

– Вы с ним говорили?

– Возможно. Честно говоря, я не помню. Мне вод­ку со льдом, – сказала Карли, обращаясь к Элизе. – И побольше.

– Вы не выглядели расстроенной, когда на ваших глазах был убит Ричард Драко, – заметила Ева.

– Я уже говорила вам: смерти Ричарда могли желать очень многие, лейтенант.

– И вы в том числе?

– Да. – Карли взяла протянутый Элизой бокал и сделала большой глоток. – Я – в первую очередь. Но смерть Квима все изменила. Мне хотелось бы знать, действительно ли она связана со смертью Ричарда. Да­же сама мысль об этом пугает меня.

– Бог троицу любит, – словно загипнотизирован­ная, повторила Элиза.

– Спасибо, дорогая, ты меня успокоила. – Карли поднесла бокал к губам и залпом выпила все, что в нем оставалось.

-Чудные! Какие чудные люди, – проговорила Ева, усаживаясь в машину. – Великому, по их же словам, артисту на глазах у всех всаживают в сердце нож, и они спокойны. Потом вешают рабочего сцены, и с ними на­чинается истерика.

Она сняла трубку автомобильного телефона и на­брала номер Фини. Его отчет был лаконичен:

– В течение двух последних суток не зарегистриро­вано ни одного входящего звонка на телефон Квима. И он сам не звонил никому из тех, кто значится в твоем списке. Звонил только своему букмекеру.

– Фини, не разочаровывай меня! Скажи мне что-нибудь интересное, иначе я умру от скуки.

– Он заказал билет первого класса на Таити, но так его и не выкупил. Вылет был назначен на следующую среду. Кроме того, он заказал себе роскошный номер на курорте «Остров наслаждений». На месяц! И, представь себе, интересовался недвижимостью. Желал приобрес­ти дом на побережье.

– Значит, парень рассчитывал на какой-то допол­нительный доход.

– Или был большим мечтателем. По крайней мере, в его компьютере я не нашел даже намека на какие-то побочные доходы.

– Неплохой «побочный доход» приносит шантаж. Правда, иногда он заканчивается петлей, – проговори­ла Ева.

– Кстати, по этому поводу я как раз сейчас хотел потрепать Морса.

– Флаг тебе в руки, – сказала Ева и положила трубку.

ГЛАВА 9

– Лейтенант Даллас? Ну, слава богу! – Темные, ра­достно блестевшие глаза главного патологоанатома Морса за толстыми линзами рабочих очков казались огромными, а брови – густыми, как толстые мохнатые гусеницы. У окончания левой брови посверкивало ма­ленькое серебряное колечко.