Книга Одна, но пагубная страсть - Татьяна Полякова

Где следует искать Диму, я уже догадывалась, потому чторазговор двух типов слышала, а понять, о чем в нем шла речь, несложно, еслипрочитаешь столько детективов, сколько их в своей жизни прочитала я. Оттого ябросилась за подругой и даже схватила ее за руку с целью вразумить, то естьнаправить к входной двери. Но она успела достигнуть критической точки, точнее,поворота в коридор, откуда оставшаяся часть квартиры хорошо просматривалась.Дверь в ванную была распахнута настежь, там тоже горел свет, и первое, что мыувидели, это рукав Диминого халата. Белый купальный халат на глазах менял цвет,на рукаве появилось пятно подозрительного цвета. Слегка взвизгнув, Ленкапродолжила свой путь, таща меня, как на буксире. Мы достигли распахнутой дверив ванную и замерли, как по команде. Дима лежал на мраморном полу, возле егоголовы разлилось кровавое пятно, натекая под рукав халата и меняя его цветовуюгамму.

— Что же это такое? — всхлипнула Ленка. — Ончто, мертв?

— Тебе лучше знать, — ответила я, раз уж оназадала этот дурацкий вопрос. — Кто у нас медик?

— Мы так не договаривались, — замотала головойподружка, прижимая к груди коробку. Только тогда я заметила, что она до сих портаскает ее с собой.

— Проверь, вдруг он жив? — разозлилась я.

— С ума-то не сходи! — неожиданно разгневаласьЛенка. — С такой-то дыркой в башке?

— Ты просто боишься к нему подойти. Какой ты послеэтого врач?

— Я не врач, я еще только учусь.

— Если он еще жив, мы должны вызвать «Скорую», а еслинет, побыстрее смотаться.

— Конечно, смотаться. Какая, блин, «Скорая», когда унего головы считай что нет.

И Ленка припустилась к входной двери, я за ней. Дверьоказалась заперта. В какой-то момент я с ужасом решила, что ключ где-топотеряла, но, слава богу, он был в кармане. Замок щелкнул, а ужас не проходил,потому что я думала, что на лестничной клетке нас непременно поджидают милиция,соседи, а также убийцы всех мастей и рантов. Но лестничная клетка была пуста.

Мы вышли, прикрыли дверь, но запирать не стали. Я намеренабыла из ближайшего автомата звонить в «Скорую», должны же медики как-то попастьв квартиру. Мы бегом бросились по лестнице и в себя пришли только в пятикварталах от Диминого дома. В чувство меня привела коробка, которую Ленка всееще прижимала к груди.

— Какого черта ты ее таскаешь? — возмутилась я.

— Так ведь отпечатки…

— Ты же в перчатках.

Ленка взглянула на свои руки и загрустила.

— Вылетело у меня все из головы. И что теперь делать скоробкой?

— Откуда мне знать? Ты ее стырила, ты и думай. Что занаказание, то она ноутбук стырит, то коробку… Выбрось ее!

— Что, просто вот так выбросить? А вдруг там что-нибудьважное? Давай хоть посмотрим…

— Надо в «Скорую» звонить, а не глупостями заниматься.

— Катя, я тебя очень уважаю, но давай, прежде чем ещечто-то делать, хорошо подумаем.

В первый момент я решила, что Ленка мне просто зубызаговаривает, потому что она уже принялась срывать скотч, которым в двух местахбыла склеена коробка, чтобы содержимое не высыпалось, но потом другая мысльпришла в голову. В прошлый раз мы звонили в «Скорую», и если позвоним опять,это может натолкнуть людей на интересные мысли: какие-то девушки о трупахузнают первыми, то есть умудряются быть в местах, где совершено преступление, всамое неурочное время. Могут менты найти в большом городе человека только поголосу на пленке? Если верить детективам, запросто, а если строгим дядям втелевизоре, то милиция вовсе ничего не может.

— Истина где-то рядом, — печально констатировалая.

В это время Ленка, справившись со скотчем, открыла коробку.Челюсть у нее отвисла, а глаза вылезли из орбит.

Я бы могла сказать, что ожидала самого худшего, если бзнала, что может быть хуже того переплета, в который мы уже попали. В тотмомент мы находились во дворе пятиэтажки, на скамейке, возле подъезда. Ленка наней устроилась, чтобы со скотчем возиться было удобнее, а я просто тосковаларядом. Света от лампочки над подъездом было более чем достаточно, чтобынаблюдать изменения в лице подружки. Я нахмурилась и обреченно спросила:

— Что там?

— Денежки, — ошалело ответила Ленка.

Я откинула крышку и увидела пачки долларов, аккуратноперетянутые разноцветными резиночками.

— Диму убили из-за них, — бледнея, прошепталаподружка и поспешно закрыла коробку, испуганно оглядываясь. — Вон тамконтейнер для мусора. Выбросим? — спросила Ленка с надеждой.

К тому моменту мои мыслительные способности ко мневернулись, возможно, частично, но и так их количества оказалось достаточно,чтобы понять: в этой истории все совсем не так, как кажется.

— Вот что, — задумчиво сказала я. — Идемдомой.

— А деньги?

— Их надо пересчитать.

— С ума сошла? Вдруг кто увидит?

— Дома пересчитаем, — рявкнула я.

Ленка вскочила и бросилась в направлении моего дома, яприпустила следом. Марш-бросок к раздумьям не располагал, я бы предпочластепенную ходьбу, но очень хотелось побыстрее оказаться в квартире. Ленкаприжимала коробку к груди, правда, с таким видом, точно это не коробка, агадюка. Вернее, будто в коробке гадюка, в любой момент готовая совершитьсмертельный бросок.

Как только мы вошли в мою квартиру, она бросила коробку натумбочку и вдруг заявила:

— Автоответчик.

И в самом деле, на дисплее виднелась цифра четыре. Я нажалакнопку воспроизведения записей и услышала Наташкин голос.

— Почему мобильный отключен? — вопила она. —Не могу до вас дозвониться!

Механический голос равнодушно сообщил, когда была сделаназапись — в это время мы, скорее всего, бродили по проходным дворам. Во второмсообщении Наташка заклинала нас сидеть дома, так как Дима ей только что звонили сообщил, что в связи с плохим самочувствием к сестре он не поедет. В третьемсообщении Наташка, ожидая худшего, поставила нас в известность, что можетскончаться с минуты на минуту, если мы немедленно не откликнемся. Заканчивалосьсообщение довольно странно: подружка сначала нецензурно выругалась, затемохнула, потом вновь выругалась и замолчала. В четвертом Наташка была лаконична:«Надеюсь, у вас хватило ума сначала позвонить Диме». Голос звучал так, точноНаташка была при смерти. Мы с Ленкой переглянулись и дружно вздохнули.