Книга Авантюристка поневоле. Баронесса - Леди Эм

— А что послужит платой?

— Пустяки, — отмахнулся бес, — всего лишь кровь… И немного твоих жизненных сил. Ты же не можешь просто так взять нечто из Потусторонья, не оставив в нём ничего взамен.

Да, задуматься было над чем… Я чувствовала себя обязанной Тявтию, дважды спасшего мне жизнь. А неисполненное обещание перед ним тяжелым грузом лежало на моем сердце. Ведь я обещала ему сытую жизнь, теплую конуру и самые отборные кости!.. Но в то же время я медлила, не решаясь согласиться вот так сразу.

— Хватит ли у меня сил на то, чтобы совершить подобное? — принялась вслух рассуждать я, расхаживая по комнате, — не припоминаю случаев, чтобы маги, обладающие уровнем Силы, подобным моему, выходили из Потусторонья без потерь.

— Без потерь не обойдётся, — развёл в воздухе лапками бес, — либо жертвуешь часть себя, либо приносишь в жертву другое существо. Всё же мы собираемся не в разноцветные камушки играть, а нырять по другую сторону этой реальности.

И, немного помолчав, Грувер добавил:

— В твоём случае потери будут не столь велики, как тебе может показаться на первый взгляд. Животные не потребуют таких затрат, как например, возврат человека или существа более высокого порядка…

— Хорошо, — помедлив немного, произнесла я, — но я не знаю, что мне делать… Могу лишь немного приблизиться к зыбкой границе, но разглядеть всё, что за ней — не в силах.

— Пустяки, — отмахнулся бес, — грязную часть работы я беру на себя. Ничего не поделаешь, такова наша нелёгкая доля. Находиться в услужении у пленивших нас жестокосердных магов… Не о тебе, Ксанелия, это было сказано, но да ладно… Не будем заострять на этом моменте внимания. Времени, отпущенного нам, не так уж много. Тебе может показаться, что едва ли прошла минута, пока ты находишься в Потусторонье, в то время как здесь минёт в небытие несколько часов…

— Я полагаюсь на твою честность, Грувер, но всё же напомню. Что если ты не приложишь максимум усилий для успешного завершения нашего маленького предприятия, тебе придётся иметь дело с графом Анри.

— Ох, могла бы и не напоминать, — проворчал Грувер, испуганно тараща глаза, — для меня предпочтительнее быть подвергнутым стягивающему заклинанию на протяжении недели, чем иметь дело с этим нахалом…

Итак, я всё же решилась, отдавая себе отчёт, что рискую, но по моему скромному мнению, иногда приходится ставить на кон нечто посерьезнее пустых слов и обещаний. Следуя инструкциям Грувера, я скатала потрепанную тонкую циновку, заменяющую ковёр в этом третьесортном номере гостиницы, и принялась очерчивать круг на полу.

— Побольше, не жадничай, — воодушевлённо подсказывал Грувер, — один мой хозяин пожалел пару капель собственной кровушки, очертив круг лишь вокруг своих ног, а после, когда силы покинули его, каааак шмякнулся носом оземь! Вот зрелище-то было! Так что советую тебе начертить настолько просторный круг, чтобы ты смогла в нём уместиться полностью.

Я решила последовать его примеру, морщась от того, что пришлось сцедить собственной крови в небольшую плошку. А затем, время от времени макая в тёмно-красную жидкость палец, принялась очерчивать круг. Ох, впервые в жизни совершаю нечто подобное. И от этого мне слегка не по себе! Ведь совсем недавно я даже стыдилась того, что во мне нашлись истоки тёмной магии, а сейчас собираюсь охотно её применять…

— Плошку с оставшейся кровью поставь в круг. Может быть тебе кажется, что там совсем немного, но так сущности в первую очередь накинутся на то, что проще взять и не будут высасывать энергию из тебя. По крайней мере, возьмутся за тебя не в первую очередь.

— Прекрасно, — пробормотала я, осторожно ложась в центр круга, стараясь не задевать его границы, чтобы не стереть их ненароком. Зеркало с заточенным в нем бесом я крепко удерживала в правой руке, — что теперь?

Голос мой от испуга звучал тоньше и тише, чем обычно, а вот на Грувера напало вдохновение: глаза сияли, и весь его вид изображал нетерпение.

— Пара пустяков. Дай мне испить немного твоей крови и просто повторяй за мной заклинание.

Как во сне, я медленно поднесла надрезанное запястье к зеркалу, прикладываясь кровоточащей раной к холодной поверхности, почувствовав как место надреза начинает сильно колоть, а затем словно могильный холод проникает в меня через небольшую рану. Против воли я негромко вскрикнула и попыталась оторвать запястье, но не смогла: оно было словно намертво приклеено к его поверхности.

— Поздно, — прогромыхал Грувер, а следом раздался странный звук, словно он пил мою кровь, смакуя её и причмокивая. Руку пронзила сильная боль, а тело начало сотрясаться от мелкой дрожи, усиливающейся с каждым мгновением.

— Внемли и повторяй, — искажённый голос Грувера, уже едва узнаваемый, прозвучал будто внутри моей головы, обладая такой силой внушения, что даже задумай я отказаться от своей затеи, скорее всего не смогла бы этого сделать. Грувер нараспев начал произносить заклинание, а мои губы послушно вторили ему, выговаривая заклинание, наверняка, самое сложное из тех, что я проговаривала в своей жизни. К слову, такой недолгой, но прекрасной.

Первое время я не ощущала никакой разницы, а потом поняла, что комната начинает слабо раскачиваться и немного расплываться перед глазами так, словно я погружалась в воду и сквозь неё, немного мутноватую, смотрела на предметы, терявшие свои привычные очертания. Их размазывало в серую, однообразную грязь, смешивая с окружающим пространством, и отчего-то стало невозможным дышать. Я судорожно глотала воздух, но понимала, что он не вдыхается мной, а проходит сквозь меня, дразня желанными и столь необходимыми волнами, недоступными мне. И всё тело начало казаться тяжёлым, тянущим куда-то вниз, в то время как я сама отделялась от него, не понимая, где верх, а где низ в этой мути, заполонившей всё вокруг.

— Неплохо, — прозвучал голос, идущий от меня или вернее сказать из меня, — сейчас ты будешь ощущать нас как единое целое, но едва мы пересечём границу, ты почувствуешь разницу.

— А разве мы уже не на той стороне?

— Не обязательно так кричать. Вслух, — недовольно пробурчал бес, — формируй слова мысленно, я прекрасно тебя услышу.

Вот значит как, то есть этот бес в настоящее время может копаться в моей голове?

— Нет настоящего времени около границы. Есть безвременье. И если ты будешь трепаться по пустякам, увязнешь в нём, как те бедолаги.

Сложно сказать, что я увидела, но скорее почувствовала то, о чём говорил Грувер: в серой мути местами наблюдалось странное колыхание, словно кто-то тщетно пытался выбраться из-под толстого слоя грязи, вызывая лишь её движение. Я прислушалась к своим ощущениям, явственно чувствуя бессилие и отчаяние тех, кто погребён здесь, и прониклась сожалением к беднягам.

— Прекрати немедленно, — взревел бес, — они почуют тебя и попытаются прицепиться к тебе. Облепят тебя со всех сторон, словно клещи на лоне природы, и высосут все твои силы. Двигайся к цели!

Бес был прав — странные движения участились и к своему ужасу я заметила, как их становится всё больше и больше, и они начинают устремляться в мою сторону. Я и без того не понимала и не чувствовала себя, а сейчас и вовсе застыла, понимая, что начинаю увязать в липкой субстанции. Какая ещё цель? Где она? Куда двигаться и самое главное — как? Ведь у меня нет ни рук, ни ног… И есть ли сейчас вообще я?