Книга Неизвестные солдаты. Сражения на внешнем фронте блокады Ленинграда - Юрий Сяков

А вот с западной стороны в полутора километрах в лесу слышны голоса немцев, которые двигаются в северном направлении по проселочной дороге. До реки разведка не дошла. Около 7 часов вечера немцы стали обстреливать Заречье трассирующими пулями. Они обошли подразделения бригады с трех сторон и неожиданно атаковали моряков, которые занимали оборону в урочище Гломовщина на поле площадью в 22 гектара. Их давили танками и расстреливали в упор из бронетранспортеров. Моряки отчаянно отбивались, но выжить удалось единицам. Лишь два десятка человек спаслись в болоте[231].

Немцы ночью трижды атаковали Заречье. Ударом по правому флангу противник обошел позиции моряков в глубину на 15 км. Севернее противник занял деревни Никитино и Никифорово. Этим маневром немцы взяли в кольцо передовой батальон, оказались у него в тылу. После нескольких яростных атак противника и сильного артобстрела моряки оставили Заречье и отошли к деревне Моисеево. Разведка донесла, что в Моисеево никого нет — ни наших, ни немцев. Среди деревни стоит грузовая машина. Шофера нет. На машине два станковых пулемета[232].

Деревня Моисеево расположена на небольшой возвышенности. Когда моряки вошли в деревню, то обнаружили и здесь хорошо подготовленные местным населением оборонительные сооружения: дзоты и окопы. В дзоты бойцы бригады поставили станковые пулеметы. К ним встали опытные пулеметчики: начальник боевого питания 1-го батальона Пономарев и политрук Александр Смирнов. Остальные заняли позиции в окопах, на чердаках домов. Немцы думали, что Моисеево оставлено, как и сгоревшее Заречье, поэтому заспешили к теплым избам. Но их встретили огнем. Целый день отбивались моряки от наседавших немцев. Уже ночью после жаркого рукопашного боя из деревни Моисеево вырвалось до десятка человек. Они отступили в лес. И здесь обнаружили своих же раненых в бою за Заречье. С ними управлялась медицинская сестра Валентина Иванова, которой помогал боец Глущенко. Никого не оставили моряки, забрали с собой даже тяжелораненых, тащили их на волокушах. Около деревни Никифорово немцы вновь атаковали. Но моряки вместе с ранеными приняли бой и отбились.

О тех днях немецкий полковник Х. Польман писал: «1-й армейский корпус прорвался так далеко, что Волховстрой, а также мосты и дороги можно было взять под прицельный огонь… Затем наступательный порыв, натолкнувшись на все усиливающееся сопротивление противника, ослабел»[233].

Ценой огромных потерь нашим войскам удалось сдерживать рвавшиеся к Волхову немецкие части. «На немецкие войска всей своей мощью обрушилась русская зима, в этом году необычно ранняя и суровая, — вспоминал все тот же Х. Польман. — Уже в ноябре термометр показывал 40 градусов мороза… Немцы не привыкли к такой температуре. Не считая потерь в боях, в войсках насчитывалось большое количество обмороженных, а кроме того, часто отказывали двигатели и автоматическое оружие… Советская армия далеко превосходила немецкую своей подготовкой и снаряжением для зимней войны при глубоком снеге и низкой температуре»[234].

Как и многие немецкие авторы, Х. Польман склонен видеть причины поражений немецких войск на Восточном фронте, в том числе в битве за Ленинград, не в героизме советского народа, всем миром поднявшегося на борьбу с захватчиками, а в ущербных авантюрных планах Гитлера, который постоянно менял свои решения, в плохих русских дорогах, осенней и весенней распутице, зимней стуже, летней жаре и, наконец, в «нехватке последнего батальона». Слепая вера в исключительность немецкой военной машины никак не согласовывалась с теми поражениями, которые потерпели части вермахта в сражении за Тихвин и Волхов, битве под Москвой. Тогда, в 1941 г., они не видели тревожных симптомов назревающего кризиса, который, в конце концов, привел Германию к безоговорочной капитуляции в 1945 г.

5 ноября все наличные силы 6-й отдельной бригады морской пехоты собрались вместе и заняли оборону на линии у деревень Бережки — Замошье — Сестра. Правый фланг упирался в берег реки Волхов, а левый — в болото. Сюда генерал П. И. Ляпин прислал 2-й батальон бригады. В записке он написал: «Командиру бригады морской пехоты. Возвращаю в ваше распоряжение батальоны как случайно попавшие в мое распоряжение». А затем командир оперативной группы 54-й армии генерал Мартьянов прислал в бригаду документ, который многое объяснял, и в первую очередь то, что морякам фактически никто не помогал отбивать атаки фашистов: «Командиру 6-й бригады морской пехоты. Сообщаем, что вверенная вам бригада в состав войск 54-й армии попала случайно и к нам никакого отношения не имеет»[235]. В деревне Замошье во время авианалета погиб командир бригады полковник Ф. Е. Петров.

Полковник Ф. Е. Петров был похоронен под городом Волховом со всеми воинскими почестями. Командование Ленинградского фронта представило полковника Ф. Е. Петрова к ордену Красного Знамени. Указом Президиума Верховного Совета СССР он был награжден посмертно.

С 4 по 7 ноября обязанности командира бригады исполнял начальник штаба бригады подполковник П. И. Любимов. Затем был назначен новый командир. Им стал полковник П. И. Киселев, который командовал бригадой во время оборонительных боев за Волхов. 6 ноября на рассвете бой за Бережки начался довольно неожиданно. На передовой началась паника, и бойцы без приказа стали отходить в тыл. Оказалось, что бежали не моряки, а солдаты какого-то стрелкового полка. Но командиры и комиссары остановили бегущих и вернули их на позиции. Потом выяснилось, что это бойцы двух полков 292-й стрелковой дивизии 4-й армии, которые были окружены в районе реки Пчевжа. Они болотами и лесами пробирались к своим. А когда вышли к морякам, их атаковали фашисты. Моряки пропустили бегущих через свои боевые порядки, но некоторые, не понимая в чем дело, тоже поддались панике и побежали в тыл. Всех остановили, вернули на передовую. Сообща отбили атаку обнаглевших немцев.

Именно в этот день к морякам пришло три танка 16-й отдельной танковой бригады. Вместе с танкистами была предпринята контратака, но она захлебнулась. Немцы открыли сильный артиллерийский и пулеметный огонь. Пришлось отступить. Бригада закрепилась у деревни Братовищи.

7 ноября по улицам Волхова прошли переправленные из Ленинграда батальоны 1-го особого Ленинградского стрелкового полка под командованием майора Николая Александровича Шорина и комиссара И. Д. Коровенкова[236]. К концу дня они заняли позиции на линии Вельца — Лынна — Елошня. 8 ноября боевое охранение задержало наступающие немецкие цепи у деревни Славково. Перестрелка продолжалась целые сутки. Затем боевое охранение отошло к основным силам полка.