Книга Прутский поход. Поражение на пути к победе? - Елена Белова

1 июня в палатке Брюса Петр I созвал военный совет. Кантемир передал сообщение о том, что турки находятся в 7 переходах от Дуная. На совете Алларт высказал сомнение в преданности молдавского господаря. Он предложил взять врага измором. Для этого, по мнению Алларта, нужно бы захватить Бендеры и остаться на Днестре, дожидаясь, пока турки подойдут сами. То есть турки и татары, идя через Буджак — юг Бессарабии, большую часть своих солдат оставили бы в безжизненных степях. Идея Алларта не нашла поддержки. Посовещавшись, решили, что лучше двигаться к Дунаю. 10 тысяч поляков под командованием мазовецкого воеводы С. Хоментовского, занявшего к тому времени турецкую крепость Сороки, обязались оказать русской армии помощь на Днестре. Господарь Валахии К. Брынковяну обещал выставить 20-тысячное войско. Молдавский правитель Д. Кантемир помимо поставки отряда в 10 тысяч брал на себя обязательство поставлять русским продовольствие и фураж.

В тот же день бригадир Г.И. Кропотов с 3 тысячами драгун и Апостол-Кигеч с полком молдаван в 500 человек были уже у Прута. Кантемир их встретил в Загаранче. Для разорения турецких магазинов вдоль Днестра выше Бендер командировались 30 тысяч драгун. Кропотов привез Д. Кантемиру 10 тысяч рублей на вооружение молдаван и на закупку провианта. В цидуле он доносил: «О провианте со всякою усердностью оный господин старается, только готового нет и вскоре взять негде». В столице и маленьких городках княжества беднота, узнав о вступлении русской армии, устроила погромы лавок купцов и ростовщиков. Как в таких ситуациях бывает, действия малоимущих слоев населения были направлены, как казалось бы, против турок и греков-фанариотов, но пострадали и природные молдаване — владельцы магазинчиков.

2 июня царь прибыл в лагерь русских войск на левый берег Днестра, переправившись недалеко от молдавского города Сороки. Тогда же переправился и Кантемир. По описанию Моро, Кантемир «…был среднего роста, сложен удивительно стройно, прекрасен собою, важен и с самой счастливой физиономией. Он был учтив и ласков, разговор его был вежлив и свободен. Он очень хорошо изъяснялся на латинском языке». Полки Б.П. Шереметева еще не подошли. Отмечалось массовое дезертирство. Солдаты бежали на правый берег к туркам, хорошо платившим дезертирам. Царь вынужден был организовать выдачу жалованья солдатам, которое задерживали уже несколько месяцев. Кантемир подтвердил, что Карл XII в Бендерах. По его словам, в крепости турецких войск немного. Агенты доложили, что через Дунай уже сделан мост и визирь с корпусом идет к Дунаю.

Молдавский господарь издал манифест, призывая молдавский народ к вооруженной борьбе против турок. Через 15 дней после объявления манифеста молдавским господарем на русскую службу поступили 17 полковников и 170 ротмистров со своими подразделениями, но укомплектованные не полностью. По сообщению австрийского посла в Стамбуле Тальмана, переход молдавского господаря на сторону русских привел турок в смятение. Предательство Кантемира больно ударило по православным народам Оттоманской Порты. Султан, напуганный бунтом молдаван против его власти, направил фирманы во все христианские провинции, в которых пашам приказывалось «всякое оружие обобрать, кроме одного ножа». 3 июня Балтаджи Мехмед-паша подошел к Дунаю. У Исакчи турки разбили лагерь, поджидая киевского воеводу, запорожского гетмана Орлика.

5 июня корпус Шереметева подошел к Пруту — большому левому притоку нижнего Дуная. 6 июня Кантемир встретил Шереметева в Цуцоре и войско Шереметева соединилось с молдавским. Кантемиру фельдмаршал устроил торжественную встречу: «Полки стояли все в параде с распущенными знаменами, и честь была ему с барабанным боем!» Петр I поздравил Шереметева «начатием соединения с Христианы утесненным, которое вскоре желаю видеть». В письмах от 8 и 15 июня Петр I известил Ф.М. Апраксина и датского короля Фредерика IV о встрече молдавских и русских войск. Петр из Браславля писал Апраксину: «Господин фельдмаршал Шереметев уже в Яссах, которого господарь воложской со всем войском встретил и с оным случился, и публично универсалы против турок на посполитое рушение выдал, и поступает зело ревностно, чего и от мултянского (валахского) и от прочих вскоре ожидаем; и тако сею новизною вам поздравляем и просим у бога, дабы сам за свое имя вступился и даровал сему доброму началу благополучный и скорый конец». Это было последнее письмо с радостной вестью.

В шатре фельдмаршала 7 июня состоялся военный совет, после которого все присутствовавшие «пив водку, кушали». Кантемир сообщил, что турки уже перешли Дунай возле Исакчи и двигаются в сторону русских. Предположительно, количество турецкого войска исчислялось 40–60 тысячами и 20-ю тысячами татар, которых, как позже выяснилось, было гораздо больше.

Корпус Шереметева насчитывал 14 873 человека да 5–6 тысяч плохо обученных молдаван. Молдавская конница, которую снарядил господарь, была вооружена только «стрелами и полупиками, подобно казакам». Молдаване привели с собой несколько тысяч овец и быков, которых ранее по приказу визиря собрали для турецкого войска. На совете пришли к общему мнению: дождаться подхода пехоты, затем перейти Прут и направиться к Дунаю, где можно было бы захватить провиант, собранный Брынковяну для великого визиря. Чтобы не столкнуться с турецкими войсками, без прикрытия пехоты Шереметев решил двигаться по течению вниз. Стояла сильная жара. Пожухла трава. Листья на деревьях свернулись в трубочки. Лошади в поисках корма тянулись вверх к веткам, но листья при первом прикосновении рассыпались в прах. Даже в колодцах, встречающихся на пути русских солдат, не всегда была вода. Но и та вода, которая попадалась, оказалась непригодной для питья: «…не толико что людям пить, но и лошадям не мочно, ибо многий скот и собаки, пив, померли тут». Саранча поела траву. Скот и люди гибли по дороге. Ежедневно умирало по 500–600 человек. Сотрудник датского посольства Расмус Эребо вспоминал позже: «В одном месте на протяжении 18 миль нам не попалось в поле ни одной соломинки: не только весь хлеб на корню, но и листва, нередко и кора деревьев были съедены этими насекомыми… Саранча пожирала все в полях и на земле, а когда взлетала, то воздух наполнялся ею, как хлопьями снега в самую сильную метель. Когда саранча садилась, то совершенно скрывала собою почву». Лошади от голода грызли свои гривы.

8 июня Шереметев писал царю: «…зело имею всякую печаль, что хлеба взять весьма невозможно, ибо здешний край конечно разорен». 11 июня Петр Алексеевич получил письмо фельдмаршала. 12 июня, прибыв в русский лагерь на Днестре вместе с супругой, царь гневно ему отвечал: «О замедлении вашем зело дивлюсь, понеже первое хотели из Бреславля итить (как вы писали мне в Яворов) 16, и тако возможно было поспеть в четыре дни, то есть к 2-му числу. А вы перешли 30 числа, и так десять дней потерено, к тому ж на Ясы криво». Царь разорялся: «И ежели б по указу учнили, то б конечно преже турков к Дунаю были, ибо от Днестра только до Дуная 10 или по нужде 13 дней ходу». Петр упрекал Шереметева за медленное продвижение к Днестру: «А ныне в старыя ваши песни в оговорках, на которое дело я болше не знаю, акие указы посылать, понеже обо всем уже давольный указ дан, в чем можете ответ дать. О провианте, отколь и каким образом возможно, делайте, ибо когда солдат приведем, а у вас не будет что им есть, то вас оным в снедь дадим».