Книга Гибель мира - Камиль Фламмарион

Умерла земля. Умерли все планеты. Погасло Солнце. Погибла вся Солнечная система. Прекратилось самое время.

Но время течет среди вечности. Вечность продолжает оставаться — и время воскресает вновь.

Прежде чем появилась во Вселенной Земля, в продолжение всей предшествовавшей этому вечности были уже солнца и миры, в которых жили и действовали мыслящие существа подобные нам. Они жили таким образом в небесах миллионы миллионов лет и времен, и нашей Земли в это время еще не существовало. Эта предшествующая настоящей Вселенная была столь же прекрасной, как и наша теперешняя. После нас будет то же, что и до нас, и наше время не представляет собой никакой особенной важности.

Исследуя минувшую историю Земли, мы могли бы мысленно спуститься сначала к той первичной эпохе, когда наша планета сияла в пространстве, как настоящее Солнце; затем она предстала бы перед нашим умственным взором в то время своей жизни, когда, подобно Юпитеру и Сатурну, она облеклась плотной атмосферой, обремененной горячими парами, и мы могли бы таким образом следить за ней во всех ее преображениях вплоть до возникновения на ней человека. Мы сейчас лишь видели, что когда теплота земного шара совершенно рассеялась, он должен был принять тот же вид, какой представляют нам великие лунные пустыни, открываемые телескопом, с известными особенностями земной природы, обусловленными действующими на Земле началами, с ее последними географическими очертаниями, с ее последними прибрежьями и последними ложбинами ее пересохших вод. Таков этот планетный труп; такова эта мертвая и мерзлая земля. Но в ее недрах скрывается еще все-таки остающаяся в ней энергия, энергия ее движения вокруг Солнца; если эта энергия преобразуется в теплоту вследствие остановки движения, то ее окажется достаточным, чтобы расплавить весь земной шар, перевести часть его в пар и начать новую историю Земли хотя на одно только мгновение, потому что как только прекратится это поступательное движение, Земля упадет на Солнце, и ее существование прекратится навсегда. Внезапно остановившись в своем движении, она стала бы падать по прямой линии на Солнце с постоянно возрастающей скоростью и наконец ударилась бы об него через шестьдесят пять дней. Если же движение ее будет замедляться постепенно, то она будет падать, двигаясь по спирали, так что употребит на это более продолжительное время, после чего точно так же исчезнет навсегда в недрах центрального светила.

Вот вся история Земли перед нашими глазами: на этой планете началась некогда жизнь, и пришло время, когда она кончилась, и сколько бы веков эта жизнь ни продолжалась, все равно перед ней была вечность, и вечность же настанет после нее, так что в сущности она представляет лишь одно мгновение, бесследно канувшее в вечность.

* * *

Если бы Земля могла сохранить элементы своей жизненности столь же долго, как, например, Юпитер, то она не умерла бы раньше, чем погасло Солнце; но продолжительность жизни миров бывает соразмерна с их величиной и с элементами их жизненности.

Солнечная теплота зависит, главным образом, от двух причин: от уплотнения первобытной туманности и от падения метеоров. По самым основательнейшим из термодинамических вычислений, первая причина должна была произвести такое количество тепла, которое в восемнадцать миллионов раз превосходит всю теплоту, испускаемую Солнцем в продолжение года, если даже предположить, что первобытная туманность была безусловно холодной, что ничем не доказывается. Поэтому нет сомнения, что количество солнечного тепла, произведенное этим уплотнением, значительно превосходило приведенную нами сейчас величину. Продолжая уплотняться, Солнце может излучать из себя тепло целые века без всякого понижения своей температуры.

Теплота, испускаемая Солнцем в каждую секунду, столь громадна, что могла бы быть произведена горением 11600 биллионов метрических тонн каменного угля, сжигаемых одновременно! Из всего этого излучаемого количества тепла Земля задерживает только одну пятисотмиллионную долю, и одной лишь этой полумиллиардной доли достаточно для поддержания всего необъятного пламени земной жизни. Из шестидесяти семи миллионов лучей света и тепла, посылаемых в пространство Солнцем, только один попадает на планеты и употребляется ими в дело.

И вот, чтобы сохранить этот источник теплоты, было бы достаточно, чтобы солнечный шар продолжал уплотняться настолько, чтоб его диаметр уменьшался на 36 сажен в год или на одну версту в четырнадцать лет. Сокращение это так слабо и незначительно, что оно совершенно ускользнуло бы от всякого наблюдения. Потребовалось бы девять тысяч пятьсот лет, чтобы видимый поперечник Солнца уменьшился на одну секунду дуги.

Если бы даже и теперь Солнце оставалось еще в газообразном состоянии, то его теплота не только не уменьшилась бы, даже не только не сделалась бы постоянной, но все еще продолжала бы увеличиваться вследствие одного лишь сокращения его объема, потому что если газообразное тело, постепенно уплотняясь, с одной стороны, охлаждается, то с другой — порождаемая таким сокращением теплота более чем достаточна, чтобы воспрепятствовать понижению температуры; теплота будет продолжать увеличиваться до тех пор, пока Солнце не достигнет капельножидкого состояния, к которому оно, по-видимому, уже близко.

Таким образом, продолжающееся уплотнение солнечного шара, плотность которого еще и теперь в четыре раза меньше земной, одно это уплотнение в продолжение очень многих веков, например, не менее десяти миллионов лет, может поддерживать теплоту и свет нашего лучезарного светила. Но мы только что сказали и о другом источнике этой теплоты, о падении метеоров. Тела эти постоянно падают на землю в виде падучих звезд, число которых простирается до сорока шести миллиардов в год. Но на Солнце их падает несравненно больше, по причине преобладающего притяжения этого шара. Если в течение года они выпадут на Солнце в таком количестве, что составят собою около одной сотой части земной массы, то такого выпадения было бы достаточно, чтоб поддержать его излучение. Это поддержание тепла происходит, разумеется, не вследствие сгорания падающих метеоров, потому что если бы горело самое Солнце, то на полное его уничтожение потребовалось бы не более шести тысяч лет; оно происходит от преобразования в тепло внезапно прекращающегося движения, скорость которого в последнюю секунду достигает 609 верст — до такой степени громадно притяжение Солнца.

Земля, упав на Солнце, могла бы возместить современный расход солнечной энергии в продолжение девяносто пяти лет, Венера — в продолжение восьмидесяти четырех лет, Меркурий — только семи лет, Марс — тринадцати лет, Юпитер в продолжение тридцати двух тысяч двухсот пятидесяти четырех лет, Сатурн — девяти тысяч шестисот пятидесяти двух лет, Уран — тысячи шестисот десяти лет и Нептун — в продолжение тысячи восьмисот девяноста лет. Таким образом, падение всех планет на Солнце произвело бы такое количество тепла, что могло бы поддержать солнечное излучение в продолжение около сорока шести тысяч лет.

Теперь несомненно, что падение метеоров может в течение долгого времени поддерживать солнечную теплоту. Если каждый год солнечная масса будет увеличиваться на одну тридцатитрехмиллионную долю, то этого будет достаточно для возмещения его годовой потери тепла; но и половины этого было бы довольно, если допустить, что уплотнение Солнца дает по крайней мере столько же теплоты, сколько развивается ее от этого падения метеоров. Однако нужны многие века для того, чтобы астрономы могли заметить увеличение массы Солнца вследствие ускорения планетных движений.