Книга Внутренний враг. Шпиономания и закат императорской России - Уильям Фуллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как бы то ни было, один факт представляется неоспоримым: бюджет Сухомлиновых был серьезно расстроен. Чтобы расплачиваться по счетам, Сухомлинову необходимо было наши дополнительный источник дохода, а выбор в его положении был крайне ограничен. Владимир Александрович не имел ренты, поскольку, как и большая часть российского дворянства, не владел ни землями, ни поместьями. Авторские гонорары за книги, редко превышавшие каких-нибудь 300–400 рублей в год, также делу не помогали. Следовательно, оставалось надеяться на сбережения, которые к концу 1908 года составляли без малого 57 тыс. рублей в валюте и ценных бумагах. Он попробовал играть на бирже. Один его знакомый, инженер по фамилии Урбанский, славился как необыкновенный финансовый гений. Под его руководством Сухомлинов сделал ряд в высшей степени удачных вложений, доход от которых мог бы составить ни много ни мало 55 тыс. рублей. Однако финансовый рынок, как известно, не стабилен, и не стоит ставить на него слишком много — эту мудрость Сухомлинов познал на своей шкуре осенью 1912 года, когда начало первой войны на Балканах вызвало резкое падение стоимости акций на Петербургской фондовой бирже26. Дела шли так плохо, что преданная домоправительница Сухомлинова Мария Францевна Кюнье старалась как можно реже обращаться к хозяину с просьбой о деньгах на мелкие домашние расходы, поскольку каждый раз лицо его при этом вытягивалось27. Очевидно, именно около этого времени — в конце 1912 года — Сухомлинов перестал себя сдерживать и превратился во взяточника.
Выделявшиеся Россией огромные суммы на военную модернизацию в годы, непосредственно предшествовавшие мировой войне, неизбежно должны были привлечь внимание иностранных производителей оружия. Большая часть денег, которые готова была потратить империя, предназначались на закупку новой техники. Потеря Балтийского флота во время Русско-японской войны и угроза турецкого военного превосходства на Черном море означали миллионные расходы на строительство боевых кораблей и береговых оборонительных укреплений. Планировались также большие инвестиции для нужд сухопутных сил, прежде всего для увеличения числа артиллерийских орудий, пулеметов и боеприпасов. Поскольку отечественная военная индустрия, хотя и переживавшая подъем, не могла выполнить всю программу в желаемые сроки, это открывало значительные возможности для иностранных концернов. За выгодные российские контракты соперничали такие титаны промышленности, как французский «Шнайдер-Крезо», немецкий «Крупп», австрийская «Шкода» и британский «Викерс»; в этой конкурентной борьбе умасливание нужных людей играло не меньшую роль, чем предложение качественных товаров по привлекательным ценам.
На первое место вырвалась компания «Викерс Лимитед». К 1900 году «Викерс» представлял собой гигантский англо-американскии конгломерат, интересы которого простирались в сферы кораблестроения, военного снаряжения, строительства железных дорог и производства стали. Даже в эру хищнического капитализма «Викерс» отличался полной беспринципностью в борьбе за иностранные заказы. Своим успехом «Викерс», выполнявший заказы таких стран, как Турция, Испания, Италия, Бразилия и Япония, чаще всего был обязан усердному обхаживанию и щедрому вознаграждению ключевых военных и политических деятелей28.
Бизнес «Викерса» в России находился в руках одного из его директоров и самых успешных дельцов, пользовавшегося весьма сомнительной репутацией полиглота, грека по происхождению Базиля Захарова (Zaharoff), с конца 1890-х годов обхаживавшего великих князей, адмиралов и генералов. Говорили, что Захарофф особенно удачно использовал свое знакомство с балериной Матильдой Кшесинской, которая, перестав быть любовницей императора, сошлась с великим князем Сергеем Михайловичем, генерал-инспекгором артиллерии29.
Наращивание вооружений в России после 1906 года предоставило обширное поле для талантов Захарова. Вскоре «Викерс» получил контракт на строительство верфи в Николаеве, управлять которой, по завершении строительства, должна была Николаевская судостроительная компания, концерн, принадлежащий России. Для того чтобы использовать дело в своих интересах, эта компания, частью которой, возможно, владел «Викерс», потратила 100 тыс. рублей на подкуп чиновников российского военно-морского ведомства. Сумма (и цель, на которую она была потрачена) была дотошно внесена в бухгалтерские книги компании, о чем британский морской атташе, едва веря самому себе, сообщил в Лондон в октябре 1912 года30.
1912-й был также рекордным годом для продаж «Викерса» российскому Военному министерству. Британская компания выиграла тендер на производство легких пулеметов для армии — несмотря на тот факт, что предложенная ею сумма в 1750 рублей за один пулемет была почти на 43 % выше, чем 1000 рублей, с которыми выступили Тульские оружейные заводы31. «Викерс» также участвовал в строительстве огромного оружейного завода в Царицыне для «Русского акционерного общества артиллерийских заводов», являясь при этом, очень кстати, обладателем 20 % его акций. Это предприятие, в свою очередь, стало получателем множества самых крупных и выгодных контрактов Военного министерства — только за первую половину 1914 года министерство разместило здесь заказов на 40 млн руб.32
Поддержка, которую Сухомлинов оказывал всем этим предприятиям, была ими куплена и оплачена. «Викерс» по крайней мере однажды, в 1913 году, положил в карман министра 50 тыс. рублей возможно, эта взятка не была единственной33. Посредником был, вне всякого сомнения, П.И. Балинский, исполнительный директор «Русского акционерного общества артиллерийских заводов», в свое время работавший агентом Захарова в России и более четверти века знакомый с Сухомлиновым34.
«Викерс», впрочем, был не единственным спонсором Сухомлинова. Однажды поддавшись соблазну, Владимир Александрович теперь, очевидно, все с большей легкостью шел на компромиссы с совестью. Весьма вероятно, что он также брал деньги у Николая Свирского, другого старого знакомого, у которого крестил сына. Свирский, занимавшийся мебельным бизнесом, много лет проживал во Франции, однако за несколько лет до начала мировой войны вернулся в Петербург в роли представителя нескольких французских концернов — производителей вооружения. В 1913-м он был посредником при заключении контракта между российским Военным министерством и французской компанией «Жиро» на производство двенадцатидюймовых снарядов. Когда впоследствии он основал собственную фирму «Промет», также специализировавшуюся на производстве оружия, военные контракты посыпались на него как конфетти, в их числе заказ на производство артиллерийских запалов на сумму более чем в 7 млн руб.35 Также есть основания считать, что Оскар, сын Александра Альтшиллера, выиграл контракт на производство оружейных лафетов, благодаря тому что не поскупился на взятку военному министру, лоббировавшему его интересы36.
Итак, Сухомлинов в конце концов примкнул к кругу своих друзей и родственников, присосавшихся к кормушке военных заказов. Впрочем, атмосфера в среде окруживших министра спекулянтов и мошенников была далеко не благостной. Несмотря на большие возможности делать деньги, в последние несколько лет перед началом мировой войны дружелюбие и взаимопомощь сменили пререкания и раздоры. Некоторые члены группы, которую можно назвать «кругом Сухомлинова», прервали отношения с другими; кто-то рассорился с самим Сухомлиновым; практически все пережили разительные перемены в личной судьбе. Несколько лет спустя постоянно менявшиеся соотношения сил и временные союзы внутри этого круга поставят в тупик следователей — дело в том, что суд воспринял эти прихотливые узоры отношений как видимые признаки обширного заговора, а не как то, чем они были в действительности — проявлениями человеческой слабости, ревности и жадности.
