Книга Безмолвная служба - Джон Паркер

Бывший старшина Джон Монен был в феврале 1941 года на субмарине «Таку», направлявшейся в Новую Шотландию во время сильнейшего шторма, когда в центральной части Атлантического океана отказали двигатели и они потеряли мощность — в невероятных условиях, в море, которое грозило перевернуть лодку. И, как будто этого было недостаточно, вспоминал Морган:

«Когда я проходил через центральный пост, я увидел на карте один или два крестика. Потом я узнал от другого лейтенанта, которого сменил в машинном отделении, что крестики означают немецкие подлодки, ждущие только подходящей погоды, чтобы напасть на нас. Какое-то время спустя, когда я снова проходил через центральный, я бросил взгляд на карту и увидел, что добавилось еще два-три крестика. Заступая на вахту в машинном, я заглянул в каюту машинистов и заметил, как один или двое молятся. Один из старших машинистов начал тихо петь “Когда я поднимаю взор”. Казалось, что благодаря этому все наладилось. Корабли вышли на поиски “Таку”. Какое-то время все считали, что единственное решение — это затопить лодку и снять команду. На самом деле ее потом взяли на буксир и привели ее назад на базу в Шотландии, на ремонт».

Для дежурств в Атлантике требовалось очень много подводных лодок, и на службу отправляли все доступные лодки. Хотя в 1941 году предполагалось поступление 53 новых субмарин плюс еще одна, которая шла из США по ленд-лизу, и 3 были построены на британских верфях для Турции, но теперь удерживались, заданий хватало всем. Пока комплектовались новые лодки, многие из построенных до 1919 года лодок классов «Н» и «L» использовались на передовой. Они были плохо оснащены, технологически слабы и малодейственны и в высшей степени неудобны для экипажа.

И все-таки учебная флотилия лодок класса «Н», о которой коммандер Липскомб говорит, что «она никогда не действовала, не считая операций патрулирования», приняла вид соединения из 18 субмарин, стянутых отовсюду, чтобы сформировать вокруг Бреста то, что стало известно как «железное кольцо». Они дежурили круглые сутки, и их задачей было изматывать немецкие корабли, покидающие хорошо защищенную бухту, укрытую северо-западным побережьем Франции. Эта бухта была гаванью для больших военных средств неприятеля, и здесь заправлялись немецкие подводные лодки, нападавшие на атлантические конвои. Это означало долгое пребывание под водой. Липскомб описал блокаду как «исключительное событие в истории подводного флота», хотя во время Первой Мировой войны случались прецеденты, когда Британия организовала подводную блокаду вокруг Зеебрюгге.

Тем временем далеко в Атлантическом океане тактика «волчьих стай» немецких подлодок создавала значительные трудности в отслеживании их передвижений и точного определения их местонахождения. Тем не менее в 1941 году произошло событие, в котором британские подлодки хотя и не участвовали напрямую, но которому суждено было оказать глубинное влияние на будущие события и — в конечном итоге — на исход войны.

По этой причине — хотя сказанное и будет некоторым отклонением от главной линии настоящей главы — истории, которая сейчас развернется, уделяется здесь столько внимания. Детали ее разбирались спустя много лет после войны, и через некоторое время последовало вмешательство соединения флота Соединенных Штатов, которое проводило подобную операцию (значительно позже во время войны). Это вмешательство имело результатом появление вымышленной истории, изложенной в голливудском фильме «U571», вышедшем в апреле 2000 года и вызвавшем похвалы и восхищение американцев. Таким образом, появились неточности и искажение фактов. Дэвид Бэлм, в то время молодой британский офицер, бывший в центре этой истории, так встревожился по поводу некоторых относящихся к нему действий, которые были поданы совершенно неверно, что предоставил запись-интервью с изложением событий архиву звукозаписей Императорского военного музея. Его вклад — подробные воспоминания, которые, благодаря множеству подтверждающих их очевидцев, не могут быть изменены.

Бэлм начинает рассказ с самого начала своей карьеры, поступления в Дартмут в 1933 году, когда ему было 13 лет. В 1938 году он патрулировал воды у берегов Палестины на минном тральщике; пройдя курсы младших лейтенантов, он поступил на крейсер« Бервик» в Биркенхеде, где корабль только что прошел ремонт, и отправился прямо на действительную службу в Средиземноморье. Начиналась греческая кампания, и «Бервик» участвовал в главной флотской операции, перевозя тысячи британских солдат к передовым линиям. К Рождеству 1940 года «Бервик» в составе крупного соединения был отправлен сопровождать значительный конвой транспортов, идущих из Австралии. Они знали, что в море находятся тяжелые немецкие корабли, и, как и следовало ожидать, развернулось морское сражение. «Бервик» был сильно поврежден и десятеро членов команды убиты в сражении с немецким крейсером «Хиппер», в то время как конвой прошел беспрепятственно. «Бервик» притащился назад в Портсмут, и ему пришлось несколько месяцев простоять на верфи на ремонте. Затем Дэвид Бэлм начал служить на эсминце «Бульдог», в феврале 1941 года — в год своего двадцать первого дня рождения. Предоставим закончить рассказ ему самому:

«Это был самый счастливый корабль и лучшие дни за все время моей службы во флоте, — маленький корабль с великолепным командиром. Офицеров было всего четверо, строевые офицеры, механик и врач. У нас была маленькая команда, и мы все всегда были очень заняты, у нас было много обязанностей. Мы были ведущим кораблей 3-й эскортной группы, сопровождавшей идущие из Соединенного королевства конвои. Конвой состоял из 40 торговых кораблей, некоторые шли из Ливерпуля, некоторые — из Клайда, где мы стояли, а некоторые шли до восточного побережья и там присоединялись к нам. Мы вышли и постепенно, по мере того как проходили северо-западную оконечность Шотландии и выходили в Атлантический океан, собирали конвой из 40 кораблей. Наша группа сопровождения состояла из трех эсминцев и трех или четырех корветов, пары вооруженных тральщиков и спасательного катера с несколькими врачами и операционной; еще у нас были сети, чтобы люди, корабль которых затонул, забирались по ним на борт.

Ни одно судно сопровождения не могло позволить себе останавливаться, чтобы подбирать оставшихся в живых, если корабль торпедировали, — поэтому сзади шли спасательные катера. Мы обычно вели этот конвой до позиции на юге Исландии, а из Исландии выходила другая группа сопровождения, которая вела конвой другие несколько дней. Вторая эскортная группа затем забирала второй конвой, который шел из Америки к Британским островам, и оставалась с ним около четырех дней.

От базы в Исландии была невероятная польза: мы могли сопровождать конвои далеко на север Атлантического океана, по возможности далеко от баз немецких подлодок. Но даже при всем этом во время каждого похода несколько кораблей погибало. На тебя нападали, и ты шел в контратаку, или в контратаку отправлялись другие корабли. Британия оказалась припертой к стене из-за того, что поставки шли через океан. Мы тогда не знали, насколько это действительно плохо, но что мы знали, так это то, что мы постоянно теряем корабли; мы знали, что на этих кораблях были дорогостоящие и ценные грузы — все от нефти до самолетов. Мы все видели самолеты на палубах. Думаю, что, если у вас было сорок кораблей и вы теряли два-три в двух сражениях, никто не осознавал, насколько были важны эти дополнительные машины. Но было не до того, чтобы слишком много думать об этом. Лишь потом мы поняли, каким отчаянным было положение и что, возможно, вместе с тем или иным кораблем утонул месячный запас бекона».