Книга Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
• РДМО сравнительно распространен среди населения и не требует медицинского объяснения. Как отмечают сами Сейвер и Рабин, религиозно-мистический опыт распространен и у детей, и у взрослых во всевозможные исторические эпохи и в условиях разных культур. В ходе общенациональных опросов в США, Великобритании и Австралии 20–49 % респондентов сообщили о том, что лично у них были эпизоды РДМО, и эта цифра превышает 60 % во время проведения всесторонних бесед с произвольно выбранными респондентами[213]. С учетом этих обстоятельств нет причин обращаться к редким или спорным синдромам, чтобы объяснить подобный опыт или отчасти пролить на него свет.
Безусловно, можно с уверенностью утверждать, что (1) большинство людей, имеющих РДМО, не являются эпилептиками, и (2) лишь немногие эпилептики сообщают о РДМО во время припадков. Если бы эпилепсия действительно порождала РДМО, он наблюдался бы у всех или у большинства пациентов с эпилепсией. Ясно, что эпилепсия попросту не играет ту роль, которую предположили для нее Сейвер и Рабин.
Как отмечал Девински, «генез выраженного религиозного опыта, связанного с неврологическими заболеваниями, остается нечетко определенным»[214]. Наиболее вероятная причина заключается в том, что неврологические заболевания – отнюдь не самый благодатный путь к пониманию выраженного религиозного опыта.
А если нейробиологические свидетельства способны четко связать определенные эпилептические состояния мозга с религиозными убеждениями? Неужели нейробиолог Вилаянур Рамачандран нашел такое свидетельство?
Если мы можем избирательно усиливать религиозные чувства, тогда это означает существование нейронной сети, деятельность которой способствует религиозной вере. Не то чтобы у нас в мозге имелся элемент Бога, однако у нас, возможно, есть специальные сети для веры.
Я усматриваю иронию в том, что это чувство просветленности, эта абсолютная убежденность в наконец-то явленной Истине проистекает из лимбических структур, имеющих отношение скорее к чувствам, чем к мыслям, рациональным отделам мозга, которые так гордятся своей способностью различать истину и ложь»[215].
Как мы уже видели, гипотеза об общей связи между эпилепсией (в ее современном понимании) и РДМО в лучшем случае необоснованна. Однако нельзя просто исключить возможность того, что некоторые эпилептики случайно приводят в действие «цепочку Бога» во время припадков.
В основе этой идеи лежит конкретная нейробиологическая модель. Основатели нейробиологии и хирурги Поль Пьер Брока (1824–1880) и Карл Вернике (1848–1905) первыми выяснили, какая область мозга связана с определенной способностью, – с этой целью они наблюдали за пациентами, утратившими эту способность в результате повреждения конкретного участка мозга.
Сагиттальное изображение мозга с центрами Брока и Вернике – двумя структурами, играющими решающую роль в использовании языка
К примеру, неспособность говорить указывает на центр Брока, неспособность понимать речь – на центр Вернике. За последние 50 лет некоторые больные эпилепсией перенесли разделение полушарий мозга хирургическим путем или удаление части мозга, что позволило бороться с неконтролируемыми судорожными припадками[216]. Наряду с ампутантами, которые продолжают ощущать фантомные боли в отсутствующих конечностях, такие пациенты, добровольно участвуя в исследованиях, помогли пролить свет на организацию (и реорганизацию) человеческого мозга.
Следуя этой модели – от наблюдения патологии к пониманию здоровья – В. Ш. Рамачандран попытался выявить «цепочку Бога», наблюдая за пациентами с височной эпилепсией и замеченной одержимостью религией.
«Мы узнаем, что такое способности, сталкиваясь с их отсутствием, по исключениям распознаем правила, а путем изучения патологии можем построить модель здоровья»[217].
«Изучая неврологические синдромы, на которые в целом не обращали внимания, считая их редкостью или просто аномалией, мы получаем возможность по-новому взглянуть на функции нормального мозга – на то, как работает нормальный мозг»[218].
Рамачандран, директор Центра мозга и когнитивной деятельности при Калифорнийском университете в Сан-Диего, в 1997 году предположил, что ему действительно удалось обнаружить «цепочку Бога» в человеческом мозге – структуру, лежащую в основе эволюционного инстинкта религиозной веры. Разумеется, СМИ сразу же подняли шум. Группа Рамачандрана выдвинула на конференции Общества нейробиологии, проведенной в 1997 году в Новом Орлеане, далеко идущие предположения, среди которых были следующие:
Возможно, в височных долях находятся нейронные структуры специально для религии.
Воздействие на эти структуры может способствовать порядку и стабильности в обществе.
Эти результаты свидетельствуют о том, что наличие у человека религиозности или даже веры в Бога зависит от того, насколько развита эта часть электрических цепочек его мозга[219].
