Книга Славяне. Сыны Перуна - Мария Гимбутас

В Словакии, Болгарии и Сербии верили в существование вил – богинь, олицетворявших лесной огонь. Для защиты от них оставляли подношения на берегах ручьев, в пещерах и на камнях. Данный обычай фиксируется начиная с XIII в.

Считалось, что вилы выглядели как прекрасные обнаженные девушки, вооруженные стрелами. Кроме того, они могли превращаться в лебедей, змей, соколов, лошадей, волков и вихри. Как известно, Сварог также мог превращаться в сокола, коня, волка и вихрь.

Вилы могли быть богинями-воительницами, совпадая по функции с германскими валькириями, или выполнять функции подруг героев. Когда они танцевали на вершинах гор или в лугах, то стреляли в каждого, кто осмеливался к ним приближаться, или ослепляли его. Иногда вилы затаскивали прохожего в хоровод и заставляли танцевать до смерти.

Происхождение крылатого божества Симарьгла, входившего как отдельное божество во владимирский пантеон, лучше всего объясняет Р. Якобсон. По его гипотезе, Симарьгл восходит к Симургу (Сэнмурву), индоиранскому божеству в образе крылатого грифона. Славяне, возможно, заимствовали его в последние столетия до нашей эры от своих сарматских завоевателей, называвших его Симаргом.

Возможно, Симарьгл связывался с функциями бога-воина, и в славянском фольклоре он соединился с орлом. В Болгарии, Македонии, Боснии и Сербии орел считался повелителем дождя и града. При неуважении он мог наслать огонь, болезни и другие несчастья.

Хоре – это очевидное заимствование иранского имени, персонифицирующего солнце – Хурсид. «Даждьбог» происходит от славянского корня «даждь», что означает «дать», давать (бог, который дает богатство).

Ключом для понимания слова «Стрибог» может послужить эпизод из «Слова о полку Игореве», где ветры именуются «Стрибожьими внуками». Возможно, его наименование восходит к индоевропейскому корню *srei – дуть и к иранскому «sriva» – «красивый», «прекрасный». Это слово является распространенным эпитетом, который использовали как по отношению к ветру, так и для прославления солнца. Возможно, что Стрибог является пережитком древнего бога-отца, индоевропейского «*patribhagos» (патриарха).

Нет никакого сомнения в том, что славяне были солнцепоклонниками, на это указывает и арабский путешественник X в. аль-Масуди. Он пишет, что у славян был даже храм с раскрывающейся крышей и пристройками, из которых наблюдали восход.

Мертвых хоронили, повернув их головы на восток или ориентировав их глаза или лицо в этом направлении. И спать рекомендовалось повернув голову на восток. Приветствия и молитвы поднимающемуся или заходящему солнцу известны в Южной Польше, Белоруссии и на Украине. Поклонение солнцу как божеству вошло и в христианский культ. Известен обычай, распространенный среди лужицких славян в Восточной Германии, входя в церковь, повернуться и приветствовать восходящее солнце.

Поклонение Перуну лучше всего прослеживается и в народной традиции, и в топонимике. Его наименование восходит к индоевропейскому корню *per (perk), perk (perg) со значением «ударять», который встречается в большинстве индоевропейских языков, где имеются сходные образы бога-громовержца. Несомненно, Перун является очень древним богом, известным всем славянам.

Антропоморфные черты Перуна во многом сходны с литовским Перкунасом, которого представляли в образе рыжеволосого мужчины, который ездит в колеснице, запряженной козлом. В руке он держит топор или молот, который бросает во врагов и злых духов и который потом сам возвращается к нему. Фетиш в виде топора был известен среди европейцев с неолитических времен и впоследствии отождествлялся с ударом молнии. Отсюда и возникает образ Мьолнира – молота-молнии у скандинавского бога-громовержца Тора.

В общеславянском топоры нередко именуются стрелами. Повсеместно распространено поверье, что огненные стрелы Перуна проходят сквозь землю, проникают на определенную глубину и спустя определенный период (обычно через семь лет и сорок дней) возвращаются на поверхность.

Стрелы (громоотводы) использовались и для того, чтобы защитить дом от приближающейся бури, вернуть молоко коровам, которые его не давали, или для того, чтобы защитить урожаи, облегчить тяжелый труд, защитить новорожденных и новобрачных.

Гнев Перуна мог вызвать смерть и разрушения. Среди славян и балтов широко распространена вера в то, что весной первый гром пробуждает землю: после первой грозы вырастает трава, деревья покрываются зеленью, земля готова для посева и посадок. Молния, попавшая в человека или дерево, наделяла его здоровьем или волшебной силой.

По всей Европе распространен обычай посвящать богу-громовержцу большие деревья, прежде всего дубы. В XVIII в. в России Феофан Прокопович опубликовал предписание, в котором запрещалось людям «петь молитвы перед дубом». В кратком житии Адриана Пошехонского, написанном в 1612 г., говорится о дьяконе, который поклонялся иконе Ильи-пророка (христианизированному Перуну), которую он прикрепил к ясеню. Рощи, посвященные Перуну, впервые упоминает Гельмольд, отметивший, что обнесение священного дерева изгородью означает защиту окружающей территории от той ужасной силы, которую несет удар молнии.

Совершенно очевидно, что возвышенные места – деревья и горы, которые боги-громовержцы избирали для своего появления, считались символами центра мира, той колыбелью, из которой все произошло. Это логические последствия веры, что вся жизнь порождена объединением мужского и женского начал, земли и неба, которые соединились в некоем «высоком месте», что и проявилось во вспышках грома и молнии.

В соответствии с Прокопием, славяне приносили Перуну в жертву животных. Наиболее частой жертвой был петух, по большим праздникам приносили быка, медведя или козла. Животное умерщвляли, чтобы потом съесть, поскольку во время церемонии он наполнялся силой от своего создателя, которая передавалась людям. Убитое животное съедали во время общей трапезы, чтобы сила божества перешла ко всем.

Подобный обряд, проведенный в Северо-Восточной России, был зафиксирован в 1907 г. Шредером. Жертвоприношение совершалось в Ильин день (20 июля) и сопровождалась пением христианских молитв. Мясо медведя, приготовленное мужчинами, освящалось в церкви, а затем распределялось между жителями деревни.

После принятия христианства функции Перуна перешли на Илью-пророка. В его житие входит мотив вознесения на небо в огненной колеснице. Считалось, что Илья-пророк ездит по небу в своей колеснице и посылает на землю грозы, гром и молнии.

Со временем слово «перун» перестало восприниматься как имя и стало означать удар грома или вспышку молнии. Подобное употребление сохранилось в проклятиях типа: «Чтоб тебя Перун наказал!» (украинское), «Чтоб тебя Перун взял!» (русское и словацкое), «Чтоб тебя перуном убило!». Во всех приговорках сохранена первоначальная функция бога. Считалось, что Илья-пророк уничтожает нечистую силу, которая во время грозы старается спрятаться от его неотвратимых стрел.

Вместе с Перуном в договорах 945-го и 971 гг. упоминался Велес, который считался богом домашних животных. Этнолингвистические исследования Р. Якобсона показали, что Велес является древним славянским богом, входившим в общий индоевропейский пантеон. Видимо, в то время он считался божеством нижнего, подземного мира.