Книга Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943 - Хейнц Шрётер

Задание, полученное группой армий «Дон» от Гитлера, было следующим:

«За счет наступления 4-й танковой армии с юга в направлении Сталинграда объединиться с 6-й армией. Для этой цели группе армий будут подведены и переданы ей в подчинение 17-й танковый корпус вместе с 23-й танковой дивизией, находившиеся в составе группы армий «А», и несколько дивизий из Франции. С учетом ожидающегося обострения ситуации и предположительного расширения фронта русского наступления в западном направлении необходимо поддержать 3-ю румынскую армию на ее участке фронта.

Группы армий «А» и «Б» имеют задачу удерживать свои позиции.

4-й воздушный флот имеет задачу – кроме воздушного обеспечения Сталинграда, оказывать поддержку группе армий «Дон» в ходе ее боевых действий».

Фельдмаршал фон Манштейн оценивал обстановку иначе. Он считал, что поставленная задача невыполнима, и намеревался исправить создавшееся положение и завладеть всей ситуацией с помощью следующих мер:

1. Прорыв 6-й армии со сдачей Сталинграда и соединение с частями 4-й танковой армии, проводящими наступление с целью деблокировки окруженного района. Необходимо учесть потери 6-й армии в тяжелом оружии и подвижном составе.

2. Отвод группы армий «А» в район нижнего течения Дона, где необходимо удерживать плацдарм под Ростовом до тех пор, пока этого будет требовать обстановка в 4-й танковой армии и 3-й румынской армии. Отвод может быть осуществлен лишь в том случае, если наступление внешних частей на Сталинград с целью деблокировки 6-й армии не удастся.

3. После осуществления прорыва 6-й армией необходимо создать оборонительный фронт на Донце, или Миусе, или севернее этих участков (этот район служил исходной позицией для наступления группы армий «Юг» летом 1942 года).

4. Устранение сложных ситуаций на всем Восточном фронте с дальнейшим его сокращением.

Эти предложения неоднократно повторялись с самого первого дня, однако немецкое Верховное главнокомандование усматривало в предложении группы армий «Дон» потерю территории, а также нанесение урона собственному престижу. Начальник Генерального штаба сухопутных войск был полностью согласен с данными предложениями, однако не смог сделать ничего, чтобы они были приняты ставкой.

Положение на железной дороге с каждым днем становилось все более катастрофическим, что ставило под вопрос своевременное прибытие в район Сталинграда боевых частей, силы которых и так были недостаточны. Кроме того, уже с первых дней стало ясно, что обеспечение 6-й армии с воздуха абсолютно невозможно даже в течение короткого времени.

Командующий 4-м воздушным флотом фельдмаршал барон фон Рихтгофен предостерегающе протестовал против запланированного воздушного обеспечения: «Успех воздушного обеспечения может быть обеспечен только при наличии трех аэродромов и трех тысяч самолетов». Насколько правильной оказалась его оценка данной ситуации, стало ясно в течение последующих недель.

Положение с каждым днем становилось все более угрожающим. Группа армий «Дон» просила об ускоренной доставке сил подкрепления группы армий «А», так как, имея в распоряжении только дивизии 4-й танковой армии, осуществить наступление было невозможно. Кроме того, времени оставалось очень мало, так как импровизированный фронт, созданный западнее Дона, не мог долго сдерживать сильный натиск наступавших вражеских частей.

Общая ситуация говорила о том, что на переброску с запада сил подкрепления для выполнения поставленной задачи рассчитывать было нельзя, быстрое и эффективное усиление 4-я танковая армия могла получить только с Кавказа.

Но было решение Гитлера, согласно которому необходимо было удерживать Кавказ так же, как и Сталинград, из чего следовало, что если группа армий «А» передаст свои части группе армий «Дон», то не сможет сохранить свой собственный фронт. 5 января 1943 года подполковник граф Кильманнсегг сделал в своем дневнике следующую запись:

«Положение на Дону более чем угрожающее, вообще кризис, возникший этой зимой, по своим масштабам во много раз больше кризиса прошлого года. Радиограммы Манштейна становятся более четкими и более настоятельными – если бы все, кто нес хоть какую-либо ответственность, действовали так же, как он. Если эти предложения не будут одобрены и окруженные войска и далее будут оставаться на узком участке, я не вижу возможности полезного приложения моих сил в качестве командующего. Было бы целесообразнее создать какое-нибудь подразделение и назначить меня его командиром, должность которого соответствовала бы должности генерал-квартирмейстера».

И он был прав, видит бог, он был сто раз прав.

Операция «Зимняя гроза»

Здесь следует лишь кратко описать обстановку, сложившуюся в армейской группе в эти критические дни. До 2 декабря, когда командующий группой армий впервые появился в новой штаб-квартире армейской группы генерал-полковника Гота в Зимовниках, события быстро сменялись одно другим. Это были такие же тяжелые дни, как и раньше, когда немецкие войска стояли перед воротами Сталинграда. В то время как противник прорывался на юг и юго-запад через брешь между 7-м румынским армейским корпусом и остатками 6-го румынского армейского корпуса, русский кавалерийский корпус, поддерживаемый небольшой танковой частью, двигался на восточном берегу Дона в сторону Котельникова. Навстречу русским выступило подразделение «фон Паннвиц», сформированное незадолго до этого из остатков различных частей, и оказало достойное сопротивление, добившись полного успеха. Когда тот же кавалерийский корпус попытался 27 ноября вновь атаковать Котельниково, он натолкнулся на первые эшелоны, перевозившие из Франции 6-ю танковую дивизию. Подразделения дивизии вышли из вагонов и сразу же вступали в бой, в ходе которого подошедшие к железной дороге вражеские войска были отброшены назад так далеко, что дальнейшая выгрузка всей дивизии проходила без каких-либо помех. Обеим русским кавалерийским дивизиям был нанесен сильный удар, и, окажись на поле боя сторонний наблюдатель, его взору открылась бы картина явного поражения противника.

1 декабря в район расположения армейской группы прибыли с Кавказа передовые части 23-й танковой дивизии, входившей в состав группы армий «А». Обстановка постепенно начала разряжаться: после десяти дней громадного нервного напряжения и больших тревог командование и войска смогли вздохнуть свободно и с некоторой надеждой посмотреть в будущее.

В этот день командующий армейской группой оценил ситуацию приблизительно следующим образом.

В то время как основная масса сил противника была привязана к району окружения 6-й армии, командование Красной армии продвинуло кавалерию и отдельные моторизованные части на юго-запад с тем, чтобы предотвратить или, по крайней мере, помешать образованию нового немецкого фронта северо-восточнее и севернее Котельникова. Судя по тому, что целью разведки являлся Ростов, противник был информирован о слабых местах армейской группы. Похоже, что русские намеревались после успехов под Сталинградом и определенной передышки, необходимой для организации нового снабжения войск, расширить операцию в юго-западном направлении. Следовало предположить, что операция первоначально достигнет таких масштабов, что деблокировка 6-й армии будет полностью исключена. Вероятно, противник ограничится захватом и удержанием района Котельниково—Ремонтная, что будет продолжаться до тех пор, пока ситуация в районе Сталинграда не позволит продолжить наступление в направлении Ростова и тем самым изолировать основные силы армейской группы и группы армий «А» на Кавказе. Судя по высказываниям пленных и данным радиоразведки, противник уже приступил к снятию мотопехотных и танковых частей с южного фронта 6-й армии.