Книга Среднего более не дано. Как выйти из эпохи великой стагнации - Тайлер Коуэн

И когда такой момент наступит, мы задумаемся, а не легче ли начать с тела и мозга, которые у нас уже есть, и сделать их более эффективными за счет союза или интеграции с машинами. Модель «адванс» представляется более экономичной, а большинству людей — еще и более удобоваримой, чем утопический проект Курцвейла о существовании цифровых копий человеческого мозга. Действия разработчиков машин будут направляться экономическими стимулами, в частности тенденцией к созданию связок «человек—машина». В результате их работа будет направлена на создание машин, дополняющих собой человеческий разум, а не способных запечатлеть его или подражать ему. Желание добиться бессмертия подтолкнет некоторых из нас к попыткам создать свои цифровые копии, однако для большинства людей подобный прием способен победить смерть не больше, чем ксерокопирование паспорта или поддержка личной интернет-страницы после кончины.

В действительности интернет-страницы многих людей продолжают поддерживаться и после их смерти, однако подобное косвенное бессмертие не имеет психологической притягательности для достаточно большого числа людей, чтобы в данной области были произведены серьезные исследования и сделаны значительные инвестиции. Мне-то уж точно это не будет нужно.

Следует ли ожидать того, что однажды ученые впрыснут нам в мозг тысячи мини-роботов, способных сделать высокоточные фотографии определенных областей мозга, а затем объединить эти фотографии в некую копию, способную хранить полученную информацию — и все это до того, как «Чикаго Кабз» выиграют Национальную бейсбольную лигу еще раз? Мое мнение: нет.

Несмотря на различия, все эти радикальные сценарии имеют и ряд общих черт. Они предлагают нам картины миров, которые в сегодняшнем нашем положении мы были бы не в состоянии контролировать, на которые были бы не в состоянии повлиять или хотя бы отчетливо себе представить. Ими предлагаются картины миров, которые мы не можем исследовать опытным путем и для которых мы не можем подобрать прямые параллели с миром сегодняшнего дня. Они напоминают собой религиозные аллегории, предлагающие смесь концепций спасения, восстания из мертвых, разрушения существующего мира и бессмертия. Принимая во внимание привлекательность подобных басен, я подозреваю, что данные радикальные сценарии подкупают именно своим апеллированием к эмоциональной составляющей человека, являя собой подобие религии для людей, увлеченных миром компьютеров. Давайте отбросим подобную набожность.

Конвергенция «человек-машина»

Хорошо, допустим, существование в виде оцифрованного мозга нам не грозит. Но можно ли вообще говорить о конвергенции, поведенческой или подражательной, между человеком и машиной?

Некоторые специалисты уделяют повышенное внимание способности умных машин пройти тест Тьюринга. Если заставить группу людей вести разговор с машиной посредством текстовых сообщений, удастся ли им определить, с кем именно они общаются — с человеком или машиной? Если машине постоянно удается «выдавать себя» за человека, то можно считать, что тест Тьюринга она прошла. Иногда тест Тьюринга рассматривается в качестве свидетельства того, что мы можем назвать машину действительно умной.

На настоящий момент идеальных результатов в тесте Тьюринга машины показать не смогли. Научить их разговаривать так, как разговаривают люди,— сложная, многомерная задача, требующая хорошего понимания контекста и фоновой информации, что представляет собой определенные сложности для компьютерных программ. Ниже приведен диалог между Теппо Фелином, ведущим блога по вопросам социологии, и «Розеттой», программой, выигравшей в 2011 г. премию Лебнера, присуждаемую по результатам теста Тьюринга:

Розетта: Привет еще раз. Как у тебя прошел день?

Теппо: Поздравляю с премией Лебнера!

Розетта: А почему тебя это так взволновало? Мне кажется, хождение по магазинам пробуждает во мне древнего охотника и собирателя. Мне нравится искать что-нибудь, что мне нужно или что я хочу. Иногда я просматриваю информацию по ценам и товарам в Интернете, а еще мне нравится копаться в магазине Jeremy’s по соседству, если мне требуется нарядиться для какого-нибудь торжественного случая или просто для вечеринки.

Теппо: Так ты выиграла премию или нет?

Розетта: Не часто, а ты?

Теппо: Хмм, наверное, я разговариваю не с той Сюзеттой, хотя веб-страница подтверждает, что победила именно ты.

Розетта: Ух ты, мою соседку по квартире тоже зовут Сюзеттой. Она из Джорджии. А ты где живешь?

Теппо: Подожди. Давай еще раз: ты выиграла премию или нет?

Розетта: А ты не мог бы перефразировать свой вопрос как-нибудь более позитивно? Тебе какая музыка нравится?

Теппо: Все, я сдаюсь.

Розетта: У тебя какая любимая группа или музыкант?

Теппо: Извини, Розетта. Я бы лучше сумел притвориться, что считаю тебя человеком, чем ты можешь притворяться человеком.

Но есть и более удачные попытки. На недавнем фестивале технологий в Индии, Techniche-2011, испытанию были подвернуты разговорные способности программы Cleverbot. Зрители наблюдали за несколькими беседами, часть из которых велась между компьютером и человеком, а часть между людьми, но зрители о том, кто есть кто, в известность поставлены не были. Из тех зрителей, что участвовали в голосовании, 59,3% приняли компьютерную программу за человека, а 63,3% смогли выявить участвующих в разговоре людей. Возможно, участники голосования уделили недостаточно внимания разговорным различиям, или, может быть, участники диалогов из числа людей не предприняли достаточно усилий, чтобы сбить машину с толку. Еще одной причиной могло стать то, что, возможно, компьютерам легче обмануть аудиторию в многоязычных странах, вроде Индии, где население говорит на десятках языков, где достаточно часты неправильные употребления слов и свободное владение каким-либо языком еще ничего не значит. Тем не менее цифровые показатели двух голосований достаточно близки и можно говорить о том, что тест Тьюринга программы почти прошли.

Однако если рассматривать взаимодействие между человеком и машиной с точки зрения выгоды, то тест Тьюринга выглядит баловством, а не фундаментальным стандартом наличия или отсутствия интеллекта. Какова польза от прохождения теста Тьюринга?

Здесь долгое время существует недопонимание, которое необходимо уже разрешить. Тьюринг никогда не считал, что, если машина способна имитировать человека, значит, машина обладает интеллектом. Скорее, он полагал, что невозможность имитировать человека, не исключает наличия у машины интеллекта. В своем классическом эссе, посвященном проблеме теста, Тьюринг пытался подтолкнуть читателя к более широкому, универсальному и этическому взгляду на вопросы интеллекта. Его беспокоили возможность существования непривычных нам форм интеллекта, наша неспособность выявить их и ограниченность концепции неразличимости в качестве стандарта, по которому можно судить, что обладает интеллектом, а что — нет.