Книга Книга нечестивых дел - Элль Ньюмарк

— Неужели? — «Если Богу меня внутри, мне есть на что надеяться», — подумал я и заметил: — Мне это нравится. Но почему такие вещи надо держать в секрете?

— Дело во власти, — заглянул мне в глаза синьор Ферреро. — Вот мы и подходим к самой сути. Давай присядем. — Он подошел к каналу, спихнул ногой в воду грязный ком бумаги и, опустившись на каменную ступень моста, пригласил меня последовать его примеру. Я нехотя послушался — уж больно он выглядел задумчивым и мрачным.

А синьор Ферреро тем временем оперся локтями о колени и продолжил:

— Расскажу тебе вот что: сотни лет назад человек по имени Ириней заклеймил большинство текстов об Иисусе как еретические, и они стали существовать тайно. Он отобрал четыре понравившихся ему Евангелия и посвятил свою жизнь созданию на их основе церкви. Он назвал ее католической церковью.

— Но отвергнутые Евангелия спасли? — Во мне шевельнулась догадка. — Они в той книге?

— Некоторые спасли, другие были утеряны, что-то, как мы считаем, спрятано и еще не найдено. Мы называем их гностическими Евангелиями. «Гностика» от греческого «гностикос», что значит «познающий». В них самое главное — то послание, которое они в себе несут. В гностических Евангелиях утверждается, что между нами и Богом не требуется никакой церкви. — Он пристально на меня посмотрел. — Бог в тебе.

— Во мне?

— В тебе, во мне, во всех нас. Воззри на себя, Лучано. Ты лучше, чем считаешь сам.

— Но если Евангелия менялись, почему мы должны верить гностическим Евангелиям больше, чем другим?

— Если собираешься поверить чему-то, что написано в книге, делай это с головой, — ткнул пальцем мне в лоб синьор Ферреро. — Гностические Евангелия и даже три из канонических утверждают, что Иисус был человеком, который, как все остальные, носил в себе Бога. Он хотел, чтобы мы заглянули внутрь себя и увидели эту божественную частицу. Его учение было не о некоем заоблачном царстве, а об озарении здесь, — положил он ладонь себе на грудь. — Эта мысль повторяется во многих текстах, а история с Сыном Божьим — нет. Так что если ты раскинешь мозгами, то придешь к выводу: больше смысла поверить тому, что упоминается неоднократно и согласуется друг с другом.

— Да, но… Ириней умер. — Наставник разрешил мне мыслить самостоятельно, и у меня появилось множество вопросов. — Если в гностических Евангелиях написана правда, почему их до сих пор держат в тайне?

— Ириней-то умер, но его церковь жива. Мысль, что между нами и Богом должны посредничать священники, удобна для церкви, правящей с абсолютной властью. Если угодно, становление Римской церкви произошло благодаря политическим играм. Когда первый христианский император Константин перевел свой двор из Рима в Константинополь, он оставил вместо себя наместника, который и стал первым папой.

— Римского наместника?

— Да. Таким образом, император сохранил контроль над Римом. — Старший повар так крепко сжал кулак, что его рука задрожала. — Железный контроль. За этим последовали столетия интеллектуального мрака, когда любой свободомыслящий человек подвергался опасности. Церковь шла на все, чтобы сохранить власть. Даже развязывала кровопролитные войны под знаменами веры.

— Какая подлость!

— История поучительна, но история христианства… м-м-м… — Наставник вдруг замолчал. — Когда ты узнаешь больше — а ты узнаешь, потому что я буду тебя учить, — постарайся не ожесточиться.

— Постараюсь, маэстро.

— Теперь ты понял? Гностические Евангелия обладают политической силой, поскольку в них содержится послание, подрывающее церковь. Ими интересуются опасные люди, и ты не должен ввязываться в то, чего не понимаешь. Для Ландуччи и Борджа они — средство достижения власти. У дожа личные мотивы, но и этот путь опасен.

— Откуда вы все это узнали, маэстро?

Он странно улыбнулся.

— Учитель обязан точно излагать факты.

— Учитель?

— Запомни одно: институт церкви — человеческое изобретение.

Я невольно вспомнил о порядочных людях, каждое воскресенье собирающихся в храмах и падающих там на колени.

— Но люди истинно веруют.

— Да. Именно слепая вера позволяет церкви манипулировать людьми.

Старший повар сжал мне плечо и посмотрел так пронзительно, что я застыл на месте.

— Никогда не верь слепо, Лучано. Никогда!

Меня поразила и немного испугала его страстность, и я сказал:

— Хорошо, маэстро.

Синьор Ферреро отпустил мое плечо, и мы немного посидели, глядя на канал.

— Бедный Иисус, — пробормотал он. — Он был добропорядочным евреем и проповедовал благопристойный образ жизни. Надо бы попробовать ему следовать.

— Иисус был евреем?

Старший повар кивнул.

— Правоверным евреем всю свою жизнь. У него не было намерений основывать новую религию. Он подчинялся иудейским законам и обращался только к евреям. Никогда не просил нести свое учение язычникам-грекам, но Павел не послушался и поступил именно так. Получилась жуткая путаница — соединение греческой мифологии с христианской доктриной. Все равно что добавить к супу не ту приправу — аромат меняется, и не всегда в лучшую сторону.

Я вспомнил венецианских евреев, которых видел на Риальто. Таинственные люди в темных одеждах жили затворниками на своей территории, откуда им не разрешалось выходить с наступлением темноты. И эти запреты наложили на них христиане? Сколько же идей история поставила с ног на голову?

— Что еще содержится в книге?

— Науки, искусства, философия, история, животноводство. — Старший повар нарисовал в воздухе воображаемый круг, словно список был настолько большим, что он не мог перечислить все. — Даже немного кулинарии.

— Должно быть, это очень толстая книга.

Синьор Ферреро кивнул.

— Учитель по имени Сократ утверждает, что знания — источник добра, а невежество — источник зла. — Он грустно рассмеялся. — Его тоже убили. Люди не любят, если посягают на их верования. Но не сомневайся: из жизни можно почерпнуть гораздо больше, чем из церковной доктрины. Человеческие способности таковы… м-м-м… что Иисус, возможно, не единственный способен был творить чудеса. Может, мы все на это способны.

— Вот теперь вы шутите, — усмехнулся я.

Он странно улыбнулся.

— Человеческие существа обладают нераскрытыми возможностями, но их легко повести за собой, поскольку они не доверяют себе. Поэтому церковь называет их овцами. Учись доверять себе, Лучано.

Впервые я почувствовал, что поверить чему-то прежде, чем попытаться понять, — неправильный путь, и мне захотелось задать вопрос, казавшийся до этого святотатственным.

— Если нельзя думать, зачем Бог дал нам мозги?

Старший повар рассмеялся.