Книга Прорыв - Андрей Круз

— Лёха, видишь этого, в очках? — негромко спросил я в микрофон.

— Принял.

— Видит, — сказал я Хромой.

Она удовлетворённо кивнула, обернулась к сидящей на траве компании.

— Короче, всё! Фокус. Давай скажи, чтобы Чику исполнил, — шепнула она мне, махнув рукой в сторону «замполита».

— Лёха, вали очкастого, — пробормотал я в микрофон. — Только поэффектней.

Выстрел и попадание пули случились одновременно, расстояние было небольшое. Пуля ударила Чику в переносицу, разломив пополам очки, выбила облачко кровавых брызг из затылка. Он упал ничком, сначала грузно свалившись на колени, а потом со всего маху впечатавшись лицом в землю. Жизнь покинула его ещё в тот момент, когда пуля с полостью в наконечнике разрушила лобные доли его извращённого мозга. Компания заорала, засвистела, зааплодировала.

— Класс! Засношал на ухо гудеть и на мою Мелкую слюни пускать. Алечка, давайте то, давайте это… чёрт кошмарный, — довольно похоже передразнила Хромая Чику.

Я с пониманием кивнул, гадая, куда выскочит её мысль, блуждающая в густом конопляном тумане. Хромая неожиданно приподняла крышку подсумка с миной, заглянула внутрь… и лизнула верх мины, далеко высунув розовый, как у кошки, язык с золотой штуковиной в середине.

— Лизнёшь провода — может замкнуть. И рванёт, — сказал я, решив этой лёгкой ложью пресечь дальнейшее её сползание в полный отвяз и моральную махновщину.

— Класс… — протянула она, заглядывая мне в глаза. — Сильно?

— Всем хватит, даже машины ваши разнесёт, — приврал я.

— Здорово, — кивнула она. — Лизнула — и рвануло. Ранняя эякуляция называется.

Затем задумалась, потом спросила:

— А Мелкую твой снайпер пристрелить сможет?

— А зачем?

— Не знаю. — Она слишком размашисто взмахнула рукой, так, что её чуть не закрутило. — Классно же с Чикой получилось.

— Ну, Мелкая не Чика ведь, — подсказал я ей. — Её тебе потом жалко будет.

— Будет, даже очень, — согласилась Хромая, а затем вдруг доверительно сказала: — Я же её люблю! Пусть будет. Ладно, счастливо вам, езжайте отсюда на хрен, раз с нами остаться не хотите. А мы вас и не звали.

Она ушла за грузовик к своей жертве, компания на траве окуталась дымовым облаком и болтала о чём-то, неся ахинею. Никакого интереса мы уже не вызывали, весь прикол, что с нас можно было получить, они, по их мнению, получили. Мы прогнали колонну мимо них, сами погрузились в последний «уазик» и уехали, и нам никто не мешал.

— Звиздец, — сказал сидевший за рулём Шмель, ёмко обрисовав свои впечатления после того, как я рассказал о прошедших переговорах.

— Именно, — легко согласился я. — Неизлечимый. Не протянут долго.

— Не протянут, — подтвердил мою мысль Васька. — Вообще мозгов нет, разнесёт их скоро кто-то. Это ведь даже не беспредел, это… придумай слово.

— Не могу. Театр абсурда. Нет пока такого слова.

Через километр нам попались ещё три висящих на деревьях трупа и сгоревшая машина. Компания развлекалась, как могла. А их таких целый монастырь, насколько я понял. Знать бы раньше, можно было бы с артелью и насчёт них договориться. Не думаю, что против батареи «Гвоздик», или что там у них, монастырь бы устоял.

Сергей Крамцов 12 мая, четверг, день

Ещё день ехали без приключений, правда, очень медленно, осторожно, всё время доразведывая пешком сомнительные места, но больше на неприятности не нарывались. Даже вообще ни на что и ни на кого не нарывались, в одиночестве катили. Обошли областной центр по большому кругу, проскочив разве что через несколько маленьких деревенек, выбрались к границе области, где сразу упёрлись в территорию ГУЦ, учебного центра сухопутных войск Московского военного округа, огромной территории, куда выезжали на полевые целые дивизии, и даже не по очереди, а одновременно.

Естественно, вся территория ГУЦ контролировалась войсками, которых здесь оказалось очень даже немало. В эту сторону, когда Нижний Новгород начали заполнять мертвяки, переместилось много частей, как размещённых неподалёку от города, так и в самом городе. Перемещались с техникой, складами, до сих пор продолжая вывозить имущество конвоями из пунктов постоянной дислокации.

Нас там действительно ждали — всё, как Пантелеев обещал. Частота радиоопознания оказалась действующей, пароль с отзывом — тоже. Нас пропустили через сильно укреплённый КПП в мощном проволочном заборе и показали направление, куда ехать дальше и где остановиться.

Вояки окапывались всерьёз и надолго, и было их много. Их всегда здесь было много, во всех этих окрестных посёлках — Мулине, Золине, Инженерном. Были тут и мотострелки, и артиллеристы, и железнодорожники, и МЧС, и даже дисциплинарный батальон имелся.

В сущности, эти части, размещённые по южной стороне периметра огромного полигона, даже не меняли место своей постоянной дислокации, лишь делились клетками на отдельные «форты», которые должны были замкнуть в условное кольцо всю ту территорию, которую они уже полагали своей.

К одному из таких будущих опорных пунктов мы и подъехали. Здесь тоже строились, тоже из дерева, но не избы, а что-то вроде длинных бараков с несколькими отдельными входами, таунхаусы постапокалиптического будущего, так сказать. Работа кипела, работала техника, как военная, так и самая обычная строительная. Гражданских здесь тоже хватало, и мужчин, и женщин, прямо новый город закладывался.

Нас встретил какой-то прапорщик, усталый до невозможности, показал, где размешаться и куда потом идти к местному командованию представляться по случаю прибытия. Мы выгрузились из машин, потягиваясь и разминая ноги. Всё же поездка не короткая, а машины не самые комфортные.

Размещали нас в учебном корпусе, совершенно однотипном с тем, которые были в «Пламени». Две гражданские тётки в синих рабочих халатах выделили десяток раскладушек, новеньких, явно вывезенных с какого-то склада, постельное бельё, солдатские одеяла. Сказали, что под нашу компанию отвели целый класс. Ладно, поживём пока табором, а дальше посмотрим. Всё лучше, чем на улице ночевать.

Проследив и убедившись, что все устроились и у всех всё есть, я пошёл в штаб. Доложился у дежурного, но тот мою идею представляться командиру с повестки снял за неактуальностью, а сказал, что ждёт меня начальник разведки. И объяснил, где его кабинет. Я пошёл по первому этажу до самого конца, миновал стойку дежурного по связи и стальную дверь в «спецсвязь», затем упёрся в ещё одну дверь с картонной самодельной табличкой «майор Копылов». Лаконично так, ёмко.

Майор Копылов был среднего роста, шириной плеч равен собственному росту, а толщиной пальцев сразу вызывал мысли о том, что на мобильных телефонах клавиши можно делать и побольше. Он показал мне на стул напротив, вежливо спросил, как доехали, подразумевая, что надо бы доложить подробности.