Книга Воин-любовник - Кристен Кайл

Прервав ее размышления, он появился, неся в руках большой камень – не меньше тридцати сантиметров в поперечнике.

– Когда днем я осматривал парк и окрестности, – мягко сказал он, кладя камень на свежий холмик земли, – я увидел целую груду камней. Теперь садовник будет знать, что в этом месте копать нельзя.

Мег молча смотрела на гладкий белый камень. Он решил положить на могилу надгробную плиту. Она его ни о чем не просила, а он сделал то, до чего она не додумалась. С тех пор как умерла мать, никто не заглядывал Мег под маску, которую она носила, – силы и уверенности в себе, не видел под этой маской женщину, которая хочет быть слабой, окруженной нежностью и заботой.

А она так боялась насмешливых комментариев Тальберта…

Он же проявил доброту и понимание того, насколько она беззащитна.

В ней лопнула какая-то струна. Из груди вырвались рыдания, которые затруднили дыхание.

Сквозь пелену слез она различала только белое пятно его манишки и черное пятно обшлагов фрака.

– Меган, не надо, – как-то слишком, сурово проговорил он.

– Я не могу сдержаться… – Она пыталась что-то объяснить, но голос не слушался ее.

– Все будет хорошо, – продолжал увещевать ее Джейк низким, бархатным голосом. – Вы все сделали правильно, похоронили бедняжек. – Говоря это, он обхватил ее руки повыше локтей и стал поглаживать их, проводя ладонями вверх и вниз. Потом сделал паузу и снова начал делать осторожные массирующие движения.

Ее судорожные всхлипы на удивление быстро прекратились. Осталась только тупая боль в висках. Да еще разочарование от того, что он стоял так далеко, хотя в то же время ощущение, дистанции между ними странным образом приносило покой.

– Я д-должна была хоть что-то с-сказать т-тогда, когда-когда только открыла футляр.

– Эти люди не поняли бы вас. Они не думают о том, что творят, не видят несправедливости в том, что невинные существа так дорого платят за удовлетворение пошлого тщеславия.

– Но я должна… что-то делать, чтобы остановить все это.

– У.вас еще будет возможность. Молодые, еще не испорченные девушки прислушаются к вашему мнению. Вы же слышали, как Тиффани сказала, что была против этого подарка.

– Вы так думаете? – Мег смотрела на него, слизывая соленые слезы с губ с возродившейся надеждой. – Но что мне им сказать?

– Говорите, что подсказывает сердце, – ответил Джейк, нахмурясь. Сейчас его голос звучал совсем не так мягко, как мгновение назад. – Вызнаете этих людей лучше, чем я. Вы найдете для них нужные слова.

Он вложил ей что-то в руку и отодвинулся. Это был носовой платок. Но перед тем как уйти, легко провел кончиками, пальцев но ее щеке.

Мег вытерла от слез лицо и, немного подождав, решила возвратиться в дом. Глаза уже не жгло, щеки не горели, зато возле нее уже слышался комариный писк.

Пока высыхали слезы, у нее было время подумать, Тальберт открылся ей с неожиданной стороны, она обнаружила в нем новые качества. Но возможно, только своему одиночеству, и своему отчаянию она обязана тем, что увидела в его поведении нечто большее, чем обычную попытку прекратить истерику у избалованной дамочки.

Сдавленные рыдания Меган все еще отзывались эхом в его мозгу, освобождая чувства, которые должны быть надежно похоронены.

Джейк сложил на груди руки и стал возле стены. В темном кабинете Дугласа он укрылся от раздражающего шума бала. Бурное веселье постепенно угасало. Сытые, разогретые вином и утомленные танцами гости начали наконец; разъезжаться.

Он запрокинул голову и уставился невидящим взором на лепной потолок.

Да будут прокляты эти лицемеры за ту боль, что они причинили Меган! Да будут прокляты они за то, что заставили его обратить на это внимание и – еще хуже – заставили его пожалеть девушку. Человека, у которого отняли честь, не принято звать на помощь. И все же он почувствовал себя обязанным пойти за ней в парк.

Он закрыл глаза, вспомнив, в какой опасной близости был к границе, оказавшись за которой не смог бы удержаться и не заключить Мег в свои объятия, не целовать ее в мокрые от слез щеки, глаза, губы. Он никак не ожидал от нее такого отношения к убитым колибри, ее трогательного смущения, когда она обнаружила его присутствие, ее слез… Его предубеждение против Меган дало трещину.

Он резко дернул головой и ударился затылком об стену. Потом еще раз. И еще. Лучше уж заплатить за свою глупость болью в голове, чем невыносимым напряжением в паху.

Что он за воин, если позволит девчонке вертеть им, как ей заблагорассудится? Разумеется, охранять Дугласа не было для него унизительно – самураи зачастую шли сражаться наемными солдатами. Но когда заветная цель, к которой он шел шестнадцать лет, оказалась так близко, Джейк не имел права попадать в зависимость от женщины, которая то готова откусить ему голову, то норовит броситься ему на грудь. Лишь возвращение с мечами в. Японию станет концом его позора, восстановит его честь, позволит снова оказаться в своей семье, в своей деревне, где только Акира-сан и Такаси Мацуда, отец Синидзиро, смогли простить его.

Ненавидя себя, Джейк оторвался от стены и отправился в последний на сегодня обход территории вокруг дома.

Он избегал приближаться к слугам, которые, убирая мусор, оставшийся после бала, то и дело возникали на его пути.

Оказавшись на воздухе, он взглядом поискал охранников, которых выставил на всех четырех углах кирпичного здания. И тут же увидел Питера и одного из лакеев – они были настороже.

Хотя все три акра принадлежавшей Дугласу земли окружала двухметровая стена, но тень, отбрасываемая фруктовыми деревьями и орешником, была такой густой, что могла стать прекрасным укрытием для злоумышленников. Мстящие своим врагам самураи нападают в открытую – для них Храбрость и воинская честь превыше осторожности. Но в китайских тонгах Джейку не приходилось встречать благородных воинов.

Он вновь внимательно осмотрел участок. Завтра он соберет всех слуг-мужчин и они покроют верх стены смолой и битым стеклом. Жаль, что сегодня у него не хватило на это времени.

Меган видит в нем всего лишь опытного охранника, больше ее ничего не интересует. И, черт возьми, она права!

Пока он успел сделать круг по парку, кто-то погасил факелы. Задняя часть дома погрузилась во тьму. Он вздохнул, решив в будущем оставлять освещенными все подходы к тыловой части здания.

В одном из окон второго этажа зажегся свет.

Джейк остановился как вкопанный.

Это была комната Меган. Ее место на плане дома глубоко отпечаталось в памяти Джейка. Охрана дома от незваных гостей давала ему одно преимущество – он мог беспрепятственно посетить ее спальню.

Портьеры были раздвинуты. Во мраке окно светилось, как огонь маяка; помещение предстало перед ним как на ладони, лишь слегка затуманенное легкими полупрозрачными занавесками.