Книга Ее зовут Тень - Ксения Чайкова

Блекло-голубые глаза полыхнули паникой — Цветику хватило одного взгляда, чтобы понять: тайтра — любимое и привычное для меня оружие. И обращаться с ней я умею очень неплохо, как уже упомянутая танцовщица со своими лентами. Тихая, свистящая песнь приведенной в боевое состояние тайтры для многих моих соперников уже стала погребальным маршем.

Цветик глянул на мое лицо и четко понял: его идут убивать. Инстинкт самосохранения вступил в жаркую схватку с боевым азартом и, кажется, одержал победу. Во всяком случае, парень отпустил мой подол и быстро перекатился по траве, уходя от свищущих атак стальной плети. Зря трепыхаешься, милый! Ни один из ударов обрушившегося на тебя града не достиг бы цели, даже лежи ты неподвижно — я останавливала тайтру буквально в дюйме от дергающегося и извивающегося на траве тела. Очень мне надо потом объясняться с милордом Лорранским-старшим по поводу изуродованного трупа в его саду! Впрочем, Цветик тоже не был лишен некоторого соображения и дотумкал-таки, что убивать или откровенно калечить его я все-таки не буду. Он быстро поднырнул под очередной свищущий удар и обхватил меня за ноги, тщась повалить. Что ж ты творишь, зараза?! Всю юбку изомнешь! Эй, и выше колен хватать не надо, мы же здесь не одни, что люди подумают!

— 3-з-з-з-с-с-с-с… — тонко пропела тайтра, проносясь над спиной Цветика и ласково дотрагиваясь до нее самым-са-мым краешком.

— Тр-р-р-р… — печально ответила ей рубашка моего противника, расползаясь на две половинки.

— Ой! — выдал Цветик, сообразив, что из-за тайтры не только я сама начала разоблачаться, но и он остался без части гардероба. Остальные комментарии, которыми мой соперник осчастливил присутствующих, я воспроизводить не возьмусь — такой грязной ругани я, по-моему, даже в портовом городе Заверне не слыхала.

Цветик отвлекся на изложение своего мнения о случившемся, и я не преминула этим воспользоваться — одним небрежным толчком колена в грудь отпихнула его в сторону, мгновенно присела рядом и небрежно пошевелила вооруженной рукой. Тайтра послушной змейкой обвилась вокруг торса парня, прижав его руки к туловищу и не дав окончательно капитулировать разорванной рубашке. Цветик, не удержавшись на коленях, завалился на бок и едва не увлек меня с собой — я до последнего не хотела расставаться с оружием и выпустила рукоять, только когда поняла: еще чуть-чуть, и я упаду сама. Машинально поправляя шляпку, съехавшую набок от стремительных движений, встала и повернулась к замершим зрителям.

— Ну и ну! — потрясенным хором прокомментировали близнецы. Каррэн снисходительно глянул на них и ухмыльнулся так, словно и не сомневался в моей победе, но я все-таки заметила дрожащее в самой глубине лунных глаз искреннее удивление. Торин только тупо открывал и закрывал рот, словно прося слова, но пока не выдавил из себя ни одного звука. Папаша задумчиво покачал головой, словно спрашивая себя: уж не привиделось ли мне, что нарядная великосветская дамочка так легко, будто бы играючи, победила одного из моих парней?! Зверюга волевым усилием придал совершенно круглым глазам более естественные формы и пожал плечами, явно решив воздержаться от замечаний. Тьма с восторженным клекотом перелетела ко мне на плечо и ласково потерлась мордочкой о мою Щеку, выгибая спину и делясь своими мыслями — она была в восторге, что все закончилось так хорошо. Какая же у нее славная, храбрая и умелая хозяйка! А на Цветика было жалко смотреть — он, не глядя ни на кого, молча, зло, исцарапав руки до крови, отодрал от себя тайтру, швырнул обиженно зазвеневшую стальную ленту в мою сторону и мрачно вытащил точило, явно намереваясь вернуться к занятию, прерванному моим появлением. Я в ужасе глянула на жуткий предмет в руках недавнего противника и повалилась на колени:

— Пожалуйста, не надо!

— Чего не надо? — спросил он так мрачно и злобно, что я едва не позабыла, кто тут кого победил, и не шарахнулась в сторону.

— Убери точило! Давай будем говорить всем, что это ты одержал надо мной победу, только не точи ты при мне свои ножи! Сил нет слышать этот гадостный звук! — искренне взмолилась я, чем повергла всех присутствующих в еще больший шок. Торин бестолково затряс головой и широко разинул рот, будто собирался держать речь. Зверюга, тоже приготовившийся высказаться, заметил это и из вежливости придержал выражение своих мыслей и эмоций, но графеныш так и не смог выдать ничего путного, кроме невнятных междометий. Проигнорировав сии мудрые и вдумчивые высказывания, я подобрала тайтру, свернула ее спиралью и задумалась, куда девать. Ну не в корсаж же прилюдно пихать! Вернее, я-то, конечно, могу, но потом Торин наверняка отзовет свой заказ и оставит меня здесь как аморальную и безнравственную особу — вон уже и так как-то подозрительно косится на мое платье. А там корсаж только чуть-чуть расшнурован!

— Покажи еще раз, как ты его опрокинула! — азартно попросил подскочивший Каррэн. Я изумленно посмотрела на альма, одновременно приводя в порядок наряд:

— Зачем? Тебе этот прием все равно не подойдет — ты же не носишь платья.

— Ну и что?! Зато, зная методику, я не попадусь в такую ловушку.

— Ты и так в нее не угодишь — я сама придумала и долго отрабатывала этот прием. Так что во всей Сенаторне есть только одна-единственная носительница тайного знания опрокидывания мужиков на землю при помощи пышного подола, — насмешливо хмыкнула я. — А приемами против себя самой я, извини, не делюсь. Кроме того, сильно сомневаюсь, что мы когда-нибудь вступим в схватку, а я в этот момент буду в платье.

— Браво, Тень! — сзади раздались редкие, сильные аплодисменты. Я порывисто обернулась, подспудно ожидая нападения, но это был всего лишь милорд Иррион, неторопопливо шествующий к нашей застывшей компании по газону. Похоже, он, оставаясь незамеченным, скромненько простоял в тенечке и внимательно наблюдал всю драку от начала до конца, а сейчас решил высказать свои впечатления.

— Теперь я уверен, что с Торином под твоей охраной не случится ничего плохого! — продолжал петь дифирамбы граф, подходя ко мне и заботливо отцепляя вуаль. Я благодарно кивнула, еще раз поправила шляпку и вновь занавесила тонкой сеточкой лицо.

— Проясните мне, пожалуйста, один очень важный и существенный вопрос, — скромно попросила я, подбирая валяющийся на траве веер и начиная обмахивать разгоряченное лицо. — Что или кого я должна охранять в первую очередь — милорда Торина или кошель с кристаллами?

Иррион подавился своей речью и, точно так же как его сынуля, беззвучно раскрыл рот. В душе графа Лорранского-старшего явно началась нешуточная схватка — отцовская любовь боролась с верноподданническими чувствами закаленного придворными интригами аристократа.

— Кристаллы, — наконец выдавил Иррион, мучительно бледнея и как-то даже подкрашиваясь синевой. — Но и Торина тоже, — тут же торопливо добавил он, виновато глядя на сына. Но для меня вопрос уже был ясен. Кристаллы важнее Торина. В самом крайнем случае я просто отниму у него кошель и буду спасать магическую побрякушку, а графенка, который станет обузой, смогу со спокойной совестью бросить. И никаким нарушением условий заказа это не будет — здесь полно свидетелей, слышавших, что в системе ценностей графа Лорранского-старшего на первом месте стоят кристаллы.