Книга Сингомэйкеры - Юрий Никитин

— Ну… — сказал я, — хотя бы… «Порш». Да,«Порш» подойдет.

Он широко заулыбался.

— Великолепный выбор! В какой комплектации?

— Чтоб усе было, — сказал я. — Все навороты,диски девятнадцать дюймов… если нет, то не меньше восемнадцати, шипованнаярезина… Нет-нет, никаких универсальных, я в России живу, а не в Греции…

Раньше сумма в сто тысяч евро казалась запредельной, асейчас сам удивился, как легко выложил эти деньги. За эту сумму можно быловзять «Астен», с виду он даже круче, но в моих краях «Порш» звучал как символбогатства, а вот про «Астена» никто не слышал.

Вообще-то, расплатившись, тут же пожалел, что не взял«Бентли» или «Ламборджини», оба по триста тысяч евро, цена, конечно, кусается,но я мог бы осилить, кое-где затянув ремень и снизив расходы, даже влезть можнов краткосрочный кредит, зато сами слова «Бентли», «Ламборджини» у наскрепко-накрепко связаны с миллионерами.

Ладно, придет время и «Бентли». Может быть, придет.

Тьюринг, основатель кибернетики, отец современнойкомпьютеризации, предсказал создание мыслящих машин. Он же предложил простейшийтест, названный впоследствии «тестом Тьюринга», суть его в том, что человекобщается с сидящими за шторкой другим человеком и машиной. Если за пять минут,задавая вопросы и получая ответы, он не сможет определить, где машина, тозначит, она уже мыслит.

Он считал, что вычислительные машины пройдут этот тест уже в2000 году. Их память к тому времени будет достигать 200 мегабайт!

Так что оптимистичные прогнозы даже таких гениев не всегдаоправдываются. Тем более не стоит доверять тем, кто выдает желаемое задействительное. На это и нужно делать акцент в нашей пропаганде… э-э… здоровогообраза жизни.

Глеб Модестович изложил это нам в своей привычнострого-добродушной манере, сдвинул очки на кончик носа и посмотрел поверх.

— Все поняли?

Арнольд Арнольдович сказал благодушно:

— Все. А теперь объясни, к чему ты это?

Глеб Модестович пожал плечами.

— Ну, как делаются эти прогнозы? Какой-нибудь докторнаук, которому лет сорок, прикидывает, что ему осталось жить еще леттридцать-сорок, и говорит, что бессмертие будет достигнуто в 2030 году, то естькогда он будет стоять на краю могилы и… все-таки успеет ступить в вечную жизнь!Ну, вы поняли. Эти прогнозы делаются не столько на прогрессе науки… невозможнопредугадать временные затраты при переходе на новые технологии… а подгоняютсяпод себя, любимого.

— Ну да, — согласился Арнольд Арнольдович, —все, что за пределами его жизни, уже не стоит внимания. Это понятно.

— Как по-человечески, — зло хохотнул Жуков. —Как понятно! Так бы я этого человека, даже в себе самом, за ножку и об угол… Сразмаха! Чтоб не пачкал меня своей человечностью.

Глеб Модестович помотал головой, не давая увести себя всторону.

— Стоп-стоп. Давайте ближе к нашей работе. Как толькоувидите где такое дурное заявление… ну, что бессмертие или хотя бы полноеизлечение от всех болезней будет достигнуто в обозримом будущем, вытаскивайтепример Тьюринга. Если даже такой гений ошибался…

Тарасюк сказал угодливо:

— Да, шеф! Есть, шеф. Все поняли. Так и сделаем!Сделаем, ребята?

Жуков пробормотал:

— Да не мельтеши.

— Я мельтешу?

— Ты мельтешишь, — сказал Жуков. —Здоровенный, как носорог, а мельтешишь, как комар какой.

Тарасюк фыркнул и сделал вид, что смертельно обиделся.

Арнольд Арнольдович исчез на три дня, а потом появился вкафе, когда мы обедали, весь усталый, с темными кругами под глазами, а еще ссильно распухшими и отвисшими, как у хомяка, щеками.

Еще недавно он ослеплял всех блеском безукоризненных зубов,но оказалось, что и сверхсовременные зубные протезы имеют свои пределы. Или несвои, это как считать, потому что любые протезы «пробивают» не такую уж ипрочную костную ткань так, что та глубоко проседает, и протезам всякий разприходится делать перебалансировку или вовсе изготавливать их заново.

Я вспомнил, что уже несколько лет газетчики бьют в литавры оновом подходе в зубном протезировании, когда вместо осточертевших вставныхчелюстей в кости вживляют металлические штыри, а на них навинчиваюткерамические зубы. И вид прекрасный, и гарантия на двадцать пять лет. Потомпоявились первые осторожные уточнения, на которые все равно никто не обращалвнимания: эта процедура со штырями возможна, если зубы потерял в молодости. Втом возрасте и кость еще не успевает рассосаться от неиспользования, и вставнаячелюсть ее не «проклацает» за годы и годы. А вот тем, кому это как раз нужно,старикам, остается только облизываться.

Арнольд Арнольдович сидел за соседним столом, я слышал, какон рассказывает Тарасюку сварливо-обиженным голосом:

— …и представьте себе, ему самому лет шестьдесят,должен бы меня понимать, так нет же! Посмотрел так это с недоумением и говорит:а зачем вам идти на все эти муки?.. Можем, дескать, предложить улучшенныйвариант вставной челюсти. Прослужит еще лет семь, а то и все десять… Этого достаточно,чтобы дожить спокойно и с достоинством…

Тарасюк спросил с интересом:

— И что ты ему?

Арнольд Арнольдович сказал зло:

— А что я могу? Это у него не профессиональная ошибка,мировоззрение такое! Нормальное мировоззрение, кстати. Обычное! Как у всехидиотов. Это мы здесь ненормальные. Как я ему могу сказать, что хочу недоживать, а жить? Жить полноценной жизнью здорового мужчины, а не спокойнодоживающего свой век старого пердуна?.. Он просто не поймет. Он же нормальный!

Тарасюк спросил деловито:

— А что вам делали? Имплантаты вставили?

Арнольд Арнольдович отмахнулся.

— Голубчичек, ты ведь тоже из того времени, когда в мирпришли первые холодильники, стиральные машины? Помнишь, как они дико ревели,рычали, прыгали по всей квартире, их приходилось загораживать чем-то тяжелым вуглу… Не говоря уже о том, что холодильники почти не морозили, а стиральныебольше рвали, чем стирали? Вот на таком этапе и это дело… Мне всего лишьотрезали щеки. Ну, не совсем щеки, отрезали от нижних десен мясо и пришили к щекам.Зачем-то в будущем понадобится это мясо, не знаю. Делала операцию совсеммолоденькая такая дюймовочка, я только и заметил ее имя на визитке, МаринаВадимовна. По всем показаниям после операции должна была быть дикая боль,высокая температура, мне выписали кучу таблеток, надо было прикладывать лед,но… все обошлось. Это и ей плюс, мастер высокого класса, и мне, что ведуправедный, как ангел, образ жизни.

Тарасюк поинтересовался деловито: