Книга Сокровище старой девы - Маргарита Южина

– Нет-нет, я просто глохну, когда вас слышу! – заламывал руки влюбленный.

Увидев, с каким любопытством Любочка внимает мужским речам, женщина вдруг обратилась к ней:

– Милочка, а вы что млеете?

– Он… он так красиво вам говорит… – Люба мечтательно вздохнула. – Так преданно смотрит в глаза…

– Господи, милочка, выбросьте немедленно это из головы! – замахала на нее руками Дарья Викторовна. – И вообще, нужно поменьше заглядывать мужчинам в глаза, а почаще в их кошелек, там куда интереснее!

Любочка еще не вжилась в роль городской львицы, поэтому отреагировала по-простому:

– Ой, да что там такого интересного в этих кошельках? Вон у моего отца сколько денег, весь район под ним ходит, а разве он счастливый? Злой всегда, как цепной пес, радости не замечает, улыбается редко. А все деньги! Потому что от них одна забота…

Теперь собеседница уже не смотрела на Любу свысока, а даже напротив – с большим интересом.

– Главное в жизни это ведь не деньги, верно? – несло Любочку. – Главное… чтобы душа смогла осуществить желания… это еще Лопе де Вега сказал…

– Да-да-да, деточка, именно желания, а деньги тут совершенно ни при чем! Со-вер-шенно!! – затараторила Дарья Викторовна, усиленно кивая головой. – А вы, простите, не замужем? Ах, ну да же! Какой бы муж отпустил жену в такое заведение!.. А вам, деточка, непременно хочется принца? И чтобы с конем, да? С белым?

Люба очнулась и удивленно уставилась на женщину:

– Ну зачем мне конь-то? У нас в деревне своя конюшня. И белые кони есть, правда, не кони, а кобылы, но куда я их в город-то?

Видимо, Дарья рассмотрела в девушке что-то трогательное, потому что в следующие вечера она от нее совсем не отходила, не подпускала к ней никого и долго-долго наслаждалась беседой. А спустя еще неделю, когда Люба вместе с тетей Верой торопились на прием к доктору, тетя Вера случайно запнулась о тонкую веревочку, которую озорники ребятишки протянули над землей, и во весь рост грохнулась на тротуар.

– Вы не ушиблись? – подскочил к тете Вере незнакомый молодой мужчина в элегантном черном пальто. – Позвольте я провожу вас, а то тут ходить – одно беспокойство. То хулиганы нападут, то сами упадете… Пройдемте вон по той дорожке.

Тетя Вера так была растеряна, что не раздумывая кивнула головой, и незнакомец проводил двух дам до самой клиники. И всю дорогу он делал комплименты тете Вере, а сам глаз не сводил с раскрасневшейся Любочки.

– Пусть ваша тетушка идет к врачу, а мы с вами ее здесь подождем, – предложил он Любочке, когда они подошли к поликлинике.

– А чего мне там делать-то? – возмутилась тетя Вера. – Это вон ей надо, пусть идет, а мы с вами ее подождем.

И он ее дождался. И даже назначил свидание. И они стали встречаться. Оказалось, молодого человека зовут Мишей, он не женат и давно мечтает о такой светлой девушке, как Любочка. И она даже снилась ему иногда, честно-честно. А потом Миша встретил Любу из клуба – она все еще туда ходила как на работу. Встретил и сказал, что его мама тоже посещает именно этот клуб, вот ведь радость!

– А кто она? – удивилась Любочка.

– Ее зовут Дарья Викторовна, – потупясь, объяснил Миша. – Она очень хочет большую, крепкую семью, а в квартире проживаем только мы с ней вдвоем…

И он так тоскливо взглянул на Любочку, что той немедленно захотелось позвонить отцу и попросить денег на свадьбу.

– Это провидение, – еще добавил Миша, и Люба вдруг почувствовала, что очень скоро она познает счастье супружества.

– Вот так все и произошло, – радостно закончила Любочка. – А потом мы сыграли свадьбу. И вот вы видите, какая я счастливая получилась!

– Ты счастливая, видим… – проговорил Фома. – А зачем же ты нашей Аллочке всю свадьбу испортила? Зачем спектакль с детьми устроила?

– Ой, ну а как же! – всплеснула руками Любочка. – Я же сама слышала, как этот Геннадий Архипович Дарье Викторовне в любви признавался! Как же так можно, чтобы такую страстную любовь забыть за неделю и полюбить Аллочку? Он же сам не понимал, что творит! Это его бес попутал, моя бабушка всегда так говорит. Он бы женился, а потом бы ваша Аллочка случилась несчастной!

– Ага, это ты пойди ей сейчас объясни, – фыркнул Фома, но тут же получил от супруги мощный толчок и умолк.

– Ну хорошо, ты нагнала детей… кстати, а где ты их собрала-то? – удивилась Гутя.

Девушка охотно пояснила:

– А я возле нашего дома увидела, как дети шайбу гоняют, подошла, спросила – не хотят ли они заработать, ну и…

– Видишь, как девочка быстро к теперешней жизни приспосабливается, а ее к психиатру… – снова встрял Фома.

– И что? – нетерпеливо перебила мужа Варька. – Детей ты собрала, это понятно, а вот зачем ты… Люба, ты убила Геннадия Архиповича за то, что он не женился на Дарье Викторовне?

Варька сама не понимала, как она смогла такое произнести. Люба побледнела, вытянулась струной и вышла из комнаты.

– Ну кто тебя за язык-то тянул?! – вскинулся Фома. – Сейчас девка пойдет, сотворит что-нибудь с собой от расстройства! Все же надо учитывать, зачем ее отец в город послал!.. Люба!! Любовь Петровна!!

Люба вышла с какой-то потрепанной тетрадкой.

– Вот. Это мои откровения, – несколько напыщенно произнесла она и плюхнула тетрадку перед носом Варьки. – Там я записывала все мои чувства, как вы учили. И нигде про убийство ни слова! Потому что никого не убивала! Грех это!!

– Да я и не думала, что это ты, так отчего-то ляпнула, вырвалось как-то… – бормотала Варька, судорожно листая дневник.

– «Ничего не получается! У меня опять ничего не получилось!» – выхватила из рук дочери дневник Гутя и принялась читать. – Чего это у тебя не получилось, Люба?

– Ну там же написано – ничего! – ответила девушка. – Это было написано после того, как провалилась затея с детьми, а ваша Аллочка снова засобиралась в загс.

Неверовы опять углубились в чтение.

– «Придется приступать к решительным мерам… надо уберечь мир от зла», – прочитала Варька и пристально посмотрела на Любу. – Ну вот! А говорила, что не убивала! Тут же черным по белому написано… И с чего ты взяла, что жених Аллочкин – это уж прямо такое вселенское зло? Ну, не красавец, конечно, но уж убивать его за это…

– Да с чего вы взяли, что я его убить хотела?! – яростно принялась доказывать Люба. – Ничего там такого не написано! А к решительным действиям я потом приступила! Я хотела уберечь мир от зла, потому что Дарья Викторовна… я ее теперь мамой зову… не раз говорила: «Убью гада, пусть только попробует с кем-нибудь расписаться!» А мне не хотелось, чтобы она душу свою губила! А из-за любви люди голову теряют, и она могла на что-то решиться! А я взяла и пригласила наших Гусевых, все равно они там у нас в деревне без невест маются… А убивать – это грех! Не я это!