Книга Безумные мечты - Джоанна Беррингтон

— Так, может быть, поэтому Мэтью был сегодня так холоден со мной? — предположила она. — Может быть, он тоже прочитал эту ужасную статью? Решил, наверное, что я обманщица. Я же говорила ему, что ни с кем не встречаюсь, а тут какой-то «близкий друг»…

На Мэй было просто больно смотреть. Кажется, она была готова под землю провалиться от стыда. Впрочем, Миранду сейчас куда больше занимали свои неприятности. Она вытащила из-под кровати чемодан и начала спешно укладывать туда вещи.

— Ты уезжаешь? Сейчас? — испуганно спросила Мэй.

— Просто переезжаю в новый номер. Пойми, мне нелегко было услышать все это. Я хочу побыть одна.

В глазах Мэй блеснули слезы.

— Но мы все еще подруги? — с надеждой спросила она.

Миранда лишь вздохнула. Она не знала, что ответить на этот вопрос.

15

Улыбчивая девушка проводила Миранду в студию, где вовсю шли приготовления к эфиру.

— Присаживайтесь в кресло. До начала передачи еще десять минут.

О том, что в воскресенье утром у нее съемки в ток-шоу, Миранда совершенно забыла.

И если бы не машина, присланная Билли Доу, то просто проспала бы это событие.

Честно говоря, она рада была бы сейчас оказаться где-нибудь подальше от этого места. Например, в Беркли, в своей комнате… Но она же обещала Билли, а обещания нужно держать!

— Доброе утро, доброе утро! — раздался голос известного ведущего телевизионного шоу. — Все выспались? Все бодры?

Миранда устало посмотрела на него. Если говорить конкретно о ней, то она спала от силы часа два. А до этого много думала. А еще раньше произошли некоторые события, которые ей бодрости точно не прибавили… В общем, она явно была не в лучшей форме.

— Волнуетесь? — игриво подмигнул ей ведущий.

Миранда лишь фыркнула. Разве можно назвать волнением ту бурю, которая бушевала у нее в душе? Подруга оказалась обманщицей, Кевин — подлецом, а Мэтью… Мэтью, кажется, всерьез на нее обиделся… И это было хуже всего. Как оправдаться перед ним? Захочет ли он теперь с ней разговаривать? И все из-за этой глупой статьи…

Миранда почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

Надо держаться, сказала она себе. Не хватало еще расплакаться на съемках ток-шоу!

— Все по местам, — скомандовал режиссер. — До эфира три минуты…

Миранда сделала несколько глубоких вздохов, стараясь успокоиться. Она поискала глазами Билли Доу. Тот тоже обещался прийти, чтобы поддержать ее…

Билли действительно оказался неподалеку. Он увлеченно разговаривал с кем-то по телефону.

— Я не понимаю, зачем тебе его адрес?

Когда Билли набирал номер Мэй, он и не предполагал, что она огорошит его этим вопросом — «где живет Мэтью Осгуд?».

— Помнишь вчерашнюю газету? Эта статья про Миранду появилась не без моего участия, — ответила Мэй. — Сложно объяснить, да и времени нет. В общем, для блага Миранды мне нужно встретиться с Мэтью.

Билли почесал затылок.

— Да, статья действительно неприятная, — согласился он. — Но после эфира я поговорю с Мирандой. Объясню ей, что к подобным вещам нужно относиться философски. Только хорошее в газетах пишут обычно после смерти. А пока мы живы и знамениты…

— Послушай, мне нужен адрес Мэтью! — взмолилась Мэй. — Пожалуйста! Ты же его знаешь?

Билли Доу вздохнул. Разговор надо было заканчивать, до начала эфира оставались считанные минуты.

— Ладно, — проворчал он. — Записывай. Только обещай, что мы встретимся с тобой на днях или раньше.

— Это что, приглашение на свидание? — уточнила Мэй, и по ее голосу Билли догадался, что она улыбается.

— А почему бы и нет? Итак, ты готова записывать?

Закончив разговор, он задумчиво посмотрел на Миранду.

— Доброе утро, доброе утро всем, кто смотрит наше ток-шоу! — радостно заголосил ведущий, глядя в камеру. — Сегодня мы поговорим о том, как становятся знаменитыми. Кроме того, мы затронем такую тему, как звездная болезнь. Оставайтесь с нами, и вы узнаете много интересного! Мы пригласили сегодня очень интересных людей. Итак, представляю всех по очереди. Миранда Эмери! Зрители знают ее по рекламе косметики. Здравствуйте, Миранда.

Раздались аплодисменты, и Миранда приветственно кивнула в камеру. Она была бы рада и улыбнуться… Но настроение было совсем не то.

Билли Доу, глядя на все происходящее, размышлял — а что, собственно, объединяет Миранду и Мэтью? Вроде бы они виделись всего несколько раз. Или нет?

В этой истории для Билли пока было куда больше вопросов, чем ответов. Хотя кусочки мозаики уже начинали складываться в одно целое…

— Миранда, расскажите, как вы стали известной, — попросил ведущий.

Она, словно прилежная школьница, ответила:

— Я приехала в Лос-Анджелес на пару дней. Зашла в кафе, где ко мне подошел незнакомец и пригласил на кастинг. Признаться, тогда я не восприняла это серьезно…

— Здесь, — сообщил водитель такси.

Мэй посмотрела в окно. Неужели такой популярный певец, как Мэтью, живет в обычном многоквартирном доме? Впрочем, не важно, главное — что недалеко от гостиницы!

Она расплатилась с таксистом и вышла из машины. Подошла к подъезду, посмотрела на листочек бумаги, где был записан адрес, и нажала нужные кнопки.

Только бы он был дома. Пожалуйста, только бы он был дома…

Но ответом ей была тишина. Мэй, не теряя надежды, вновь набрала номер квартиры. Ведь Мэтью наверняка вернулся вчера домой за полночь, поэтому сейчас, возможно, еще спит.

Снова тишина.

— Вот черт! — выругалась Мэй, отходя на несколько шагов от подъезда и глядя на окна дома.

Судя по номеру квартиры, Мэтью живет на третьем этаже, рассудила она. Не слишком высоко, можно и докричаться…

И Мэй, прекрасно понимая, что со стороны выглядит глупо, все-таки сложила руки рупором и…

— Мэтью! Мэтью Осгуд! Мэтью!

Она кричала около минуты. Но и этого хватило для того, чтобы почти из каждого окна на нее посмотрели удивленные жильцы. Но Мэй не унималась.

— Мэтью! Мэтью!

Если есть хотя бы небольшой шанс, что она докричится, нужно его использовать!

И вдруг… Занавески на одном из окон третьего этажа дрогнули, и показался чей-то силуэт. Мэй замерла в ожидании, прикрывая глаза рукой от слепящего солнца. Еще несколько секунд — и человек открыл окно.

— Почему кричишь? — спросил он, и девушка узнала голос Мэтью.

— Потому что ты не слышишь домофон.

— А может, я просто не хочу никого видеть?