Книга Честь Афродиты - Владислав Вишневский

— Что?

— А сколько километров твоя ямаха развивает? — нет, я не дурак, в технике кое-что понимаю, спрашиваю не просто так, а чтобы отвлечь от него.

— 200 кэме, — вместо неё отвечает опер-старший-лейтенант-Николай, мужик с детской стрижкой на голове. Хха, с такими причёсками у нас на дембель пацаны, я знаю, готовились. И серьёзно добавляет, он вообще серьёзный, особенно со мной. — А если с горы спустить, все семьсот.

Ага, шутит так. Издевается. Я понимаю.

— Волька, не слушай его, он сам такую скорость разовьёт, — с улыбкой усмехается Марго, легонько шлёпая Николая по затылку, — если самого с горы спустить.

— А я спланирую, — всё так же глядя на неё, парирует тот, и продолжает смотреть на Марго с совершенно счастливым выражением лица, словно кот на сметану, которую поставили на хозяйский стол.

И они замолкают, забывая обо мне. А мы на даче. Мы в беседке. Уже поздно. Нам уже нужно ехать. Григорий Михайлович с хозяином дачи на веранде прощальный чай с ягодными листьями на дорожку пьют, а я не хочу. Потому мы и втроём. И я не забываю зачем я здесь.

— Марго, а патроны точно будут холостые, не перепутают, а то…

Николай с трудом переводит на меня недовольный взгляд… Часть света с веранды падает и на беседку, не слабым крылом достаёт, я вижу его лицо. И когда на меня смотрит, и когда на неё. Марго между нами…

— Юноша…

— Волька, — поправляю я.

— Именно, Волька ибн…

— Без ибн… — настаиваю я, причём, почти физически чувствую, как он меня уже ненавидит. Я тоже.

— Да, без ибн, — отмахивается Николай, — за патроны отвечаю я. — Говорит это нехотя, как ребёнку. — Но если вы хотите, я могу для вас оставить парочку.

— Николай, ты что, с ума сошёл? — пугается Марго. — Что ты говоришь? Зачем пугаешь? Не слушай его Волька, он, дурак, шутит. Только попробуй мне. — Грозит ему пальцем, а в голосе совсем не строгие ноты, не такие. — Не шути так. — Говорит она и спрашивает. — Ты пошутил, опер, скажи, пошутил? — даже трясёт его за плечи. Опер, я вижу, млеет…

А ничего у них такого ещё и не было, глядя на них, понимаю я, и не будет. Потому что рядом буду я. Если не всегда, то завтра точно. Её охранять надо. Она ещё молодая. Спасибо потом скажет. Да. Я уверен.

— Ребятки, ау! — перебивая мой готовый уже язвительный ответ, я собрался уже было «отбрить» этого как следует, но не успеваю, с веранды доносится голос дяди Гриши. — Мы готовы, и даже попрощались, можно ехать.

И мы погрузились в милицейский уазик. Почему в такой? Не знаю. Мне лично всё равно. Николай с Марго на ней приехали. Другой наверное в ментовке не нашлось. Да нет, чего там, я понимаю: конспирация, и всё такое… Чтоб никто нас не остановил. Так и получилось.

Это было вчера. А сегодня. Я позорно опьянел. Когда обедали. Хотел было Николаю физиономию, прямо там, за столом, «начистить», но… Закусывал наверное мало. Но это было потом, после, а перед этим… А перед этим здорово всё получилось. Классно!

План нашего освобождения — теоретическую его часть, я знал детально, разрабатывали при мне. Как в разведшколе. Хотя в этом я могу ошибаться, с той школой и близко не стоял. Но запросто могу нафантазировать, потому что клёво. Да и наставники у нас, извините, не лохи с «Шаморы-Юморы», а самые настоящие оперы. Главным было — посредством компромата принудить начальника управления отменить свой приказ. Компромат — я смотрел, точно под расстрельную статью подходит, если б в соответствующее время, в пору «чистки» партийных рядов, например, органами КГБ СССР рассматривался, я в какой-то книжке читал. А чтобы товарищ полковник быстрее соображал, применили к нему театрализованное представление: похищение с освобождением. Идея принадлежала Марго. Нет, были и другие: видеозапись в сауне с проститутками, например, организовать, — предлагали оперативники, выемку счетов в иностранных банках, слить компру жёлтой прессе, поимку с поличным на взятке с обыском кабинета, квартиры, дачи, незарегистрированное оружие запротоколировать, и многое другое, арсенал в борьбе с криминалом наработан большой, и всё невыдуманное, всё из дискеты, но… «Не пойдёт. Всё банально и тривиально. Это во-первых, — решительно заявила Марго, — и во-вторых, много времени займёт, а его у нас нет. Утонем в разборках с адвокатами полковника». Правильно. Всё верно. С этим нельзя было не согласиться. Поэтому идею с катафалком, стрельбой и освобождением приняли единогласно. Ну, Маргоша, ну, затейница, ей не только журналисткой быть, ей спектакли ставить, да. На том и порешили. Командир Трубач, и полковник Пастухов помогали в разработке, ну а мы — остальные — массовка, пехота. Но не все, часть из нас потом превращалась в освободителей. Ими стали конечно же настоящие оперативники. Хотя в жизни, я знаю, происходит по другому, первыми идут обычно СОБРовцы или ОМОН: ворвались, переломали всё, положили преступника на пол, надели наручники, и… Но Михаил сказал, классный, кстати, парень, мне он понравился, спокойный, надёжный, не задаётся и к Марго не клеится: «С силовой поддержкой нет проблем, есть свои ребята в таких структурах, но… не будем расширять круг посвящённых лиц во избежание сложностей и утечки. Не будем ребят подставлять. Дело рискованное. Своими силами обойдёмся». Это он про стрельбу с освобождением. А катафалком с байкерами и захватом «плохого дяди» занимались конечно же Марго со своими бывшими однокашниками, и КолаНикола, главный спец по китайскому ушу и кунг фу вместе взятыми.

Задумано всё было и просто и сложно одновременно, но опасно, потому что своими действиями «распечатывались» несколько статей УКа РФ. Даже умысел подпадал. Но, как заметили наши новые знакомые со своим командиром Михаилом: «Ничего, рискнём. Надо же кое-кого проучить, в конце концов, на большее у нас сил не хватит, да и не дадут. А так… К тому же, иначе, вам, ребята, живыми из Приморья не выбраться, это, уж поверьте, как пить дать». А домой уже хотелось… домой… Кстати, гильзы я все в ангаре собрал, все до одной, почти целый рюкзак получился. Не большой такой, средний. Как и полагалось, Олегу сдал. А автоматы Николай собрал… Приятная «штучка», приятно вспомнить. Вопрос, кто их чистить будет — интересно. Жаль ребят. Целая морока, я помню. Даже от девяти выстрелов, а тут, где-то по сто двадцать выстрелов, у кого и больше. А домой и вправду хочется, затянулась командировочка-то, но и с Марго расставаться не хочется, в смысле оставлять её на этого… на Николая.

Вроде всё удачно прошло, без срывов, размышлял Григорий Михайлович Пастухов, сидя в окружении участников прошедшего «спектакля». Спасибо ребятам, руки теперь у нас развязаны, можно и… Надолго ли?

— И что вы думаете делать с вашим начальником дальше, мысли есть? — спросил он у Михаила Трубача, начальника оперативников.

Вся пятёрка расположилась за сдвоенным столом на верхней палубе пассажирского парохода старинной постройки, переоборудованного под плавучую гостиницу. Везде и всё безукоризненно чисто, на столиках белейшие скатерти, официанты в парадной матросской форме, быстрые, ловкие. За столом — Волька, три опера и Григорий Михайлович. Марго и Кола Никола только что в свою редакцию уехали. От обеда отказались, спасибо, сказали, у нас дела, мысленно с вами, и всё такое прочее, мы потом. Накрыт стол солидно, с водкой. Мужчины проголодались, перенервничали, да и дело закончилось, требовалось обмыть. Олег в очередной раз склонился над столом. В руке у него замысловатый графинчик с прозрачной жидкостью…