Книга Печальный демон - Елена Руденко

Я не мог понять, что привело Зелимхана на воды. Неужто, он решил проститься со светскостью и возвращается на родину, желая блеснуть в свете напоследок? Или просто последовал модному обычаю выезжать на воды? Или замышляет очередную интригу? Последнее казалось наиболее вероятным.

В этом небольшом путешествии князя сопровождали супруга и его младший брат. Заира, жена Зелимхана, в отличие от мужа одетая в национальную одежду, сидела в стороне, опустив взор, и не проронила ни слова за весь вечер. Похоже, Зелимхан считал, что для образованного европейца вполне достаточно лишь взять с собой супругу в свет. Как мне рассказали, Заира всегда молча сопровождала мужа, терпеливо ожидая, когда он закончит светские забавы, но чаще всего Зелимхан появлялся в обществе один, без жены.

В этот вечер я оказался с Зелимханом за одним карточным столом. Я не люблю карты и взялся играть лишь потому, что мне хотелось побольше узнать об этом неприятном субъекте. Поведение игрока за карточным столом может многое рассказать.

– Анзор! – обратился он к своему брату, скромно стоящему в стороне. – Иди играть!

Юноша послушно сел за игровой стол, но, как я заметил, в его глазах мелькнула ненависть. Не трудно понять, что Анзор не разделял светских страстей старшего брата. Он неуютно чувствовал себя в европейской одежде, которая сидела на нём нескладно.

Мне известно, что Зелимхан прекрасно освоил игру в карты. Мне рассказывали, что он играет с восточным пылом и азартом, всегда делая крупные ставки и очень часто выигрывая. Возможно, я не прав, но мне кажется, часто выигрывать сумеет лишь тот, кто ловко жульничает.

Из знакомых партнёром по игре оказался мой друг князь Александр Долгоруков, бросавший на Зелимхана внимательные недоверчивые взгляды. Вскоре к нам присоединился другой мой знакомый офицер Михайлов, судьба которого могла бы стать сюжетом для приключенческого романа. Он был схвачен в горах абреками и продан в рабство туркам, но благодаря своему уму и храбрости сумел быстро обрести свободу и даже снискать уважение турецких аристократов.

После пережитых злоключений Михайлов появился в России недавно, доктора настояли на его лечении на водах, поскольку перенесённые тяготы не могли не сказаться на здоровье. Многим подобное мнение докторов показалось нелепым. Никто бы не осмелился назвать этого высокого, широкоплечего, загорелого человека больным, напротив, всем казалось, что от вынужденных странствий он только окреп.

Я знал Михайлова задолго до его вынужденного путешествия, и сильные перемены сразу же привлекли моё внимание. Раньше это был открытый доброжелательный юноша, которому, казалось, были чужды злоба, зависть и прочие подобные низменные человеческие чувства. Иногда Михайлов казался мне несколько наивным, поскольку слишком много трудов уделял для помощи безответственным приятелям или сомнительным девицам, прикидывающимся бедными сиротками.

Теперь предо мною предстал совершенно другой человек. Да, Михайлов стал жестким и циничным. Многие его друзья совершенно напрасно пытались увидеть в нём прежнего добряка, но вскорости пришли к выводу, что перемена не особо скрасила нрав их друга. Многие светские болтуны утверждали, что он связался с пустынными колдунами и продал душу Дьяволу. Возможно, для изнеженных щёголей облик Михайлова, действительно, казался несколько демоническим.

На мой взгляд, главное, что честность и благородство остались его неизменными качествами, в чём я непоколебимо уверен. Поэтому оказался весьма рад, встретив желание Михайлова продолжить наше было общение.

– Приветствую тебя, Зелимхан, – с усмешкой обратился Михайлов к черкесу.

Зелимхан вздрогнул, боясь встретиться с собеседником взглядом.

– Наш восточный гость чем-то напуган? – шепнул ему Долгоруков по-французски.

– Да… значит, он не забыл, – на загорелом лице Михайлова мелькнула усмешка. – Не будем отвлекаться от игры…

От меня не ускользнуло, как за нашей игрой пристально наблюдала любопытная молодая особа, вдова Глухова. Многим не составило труда угадать в ней обычную мошенницу, промышляющую на курортах в поисках недотёп с тугими кошельками. Про таких дам обычно говорят, что её происхождение так же сомнительно, как и её драгоценности.

Глухова явно побаивалась сыщиков и, встретившись со мной взглядом, быстро улизнула. Неужели она решила облапошить Зелимхана? Слишком опасное дело для мелкой воровки.

Другой любопытной личностью на этом вечере я бы назвал таинственную гостью из славного города Кракова. Молодая особа путешествовала одна, в «сопровождении» множества старых книг. Представилась она как «пани Беата», не назвав фамилии. Внешности панночка была весьма привлекательной, но сдвинутые брови и напряжённый взгляд не придавали смелости кавалерам ухаживать за нею. Обладая изящным тонким станом, одета она была в платье чрезмерно строгого фасона, подходящего скорее для дальнего путешествия, чем для светского вечера. Стоит заметить, этому простому наряду оказались присущи хороший крой и изумительная ткань, что молча заметили все модницы водяного общества.

Увы, во время бала любимым занятием дам и барышень подобного нрава остаётся изучение паркета на полу, чем и была занята пани Беата весь вечер. Иногда она бросала пристальные взоры в сторону Михайлова. В её взгляде не было никаких чувств, только пронизывающая внимательность. Офицер заметил её внимание, и, приняв пани за знакомую, какое-то время пытался вспомнить, где они могли увидеться. Однако, ничего не припомнив, так и не решился подойти к ней, хотя местные свободные нравы позволяют завести беседу с незнакомыми дамами.

Наша игра не была интересной, крупных ставок никто не делал, разговор тоже не клеился. Даже Зелимхан играл вяло, совсем иначе, чем мне рассказывали. Неужели Михайлов так напугал бравого горца? Как мне показалось, князь пару раз пытался сжульничать, но под суровым взглядом Михайлова это оказалось сделать не легко. Я обратил внимание, что Зелимхан избегает смотреть людям в глаза. По собственному опыту вынужденного общения с некоторыми бесчестными людьми знаю: эта черта свойственна подлецам.

Зелимхан подозвал лакея, которому велел принести самого лучшего вина.

Вспомнилось недавнее видение Аликс… Ей привиделось, как Зелимхан умирает… Он отпивает из кубка, садится в кресло, закрывает глаза… и всё… Да, Зелимхан действительно пьёт вино и шампанское… Похоже, его не волнуют не только традиции, но и законы веры…

К своему удивлению я заметил, что пани Беата вновь пристально наблюдает за Михайловым. Офицеру под этим взором явно стало неуютно. Он поднял глаза на пани, которая немедля отвернулась.

Я первым покинул играющих. За мной вскоре последовал Долгоруков.

– Вы представить себе не можете, как омерзителен этот человек, – сказал мне Долгоруков, указав взглядом на Зелимхана.

– Нетрудно догадаться… Вы хотите расширить мои знание об этом негодяе? Жду вас завтра в гости к обеду, – предложил я.

В это время офицер Михайлов подошёл к сидящей в креслах пани Беате.