Книга Слава, любовь и скандалы - Джудит Крэнц

Маги откинула прикрывающий ее кусок ткани и встала во весь рост, не сводя глаз со своего отражения в зеркале, поворачиваясь то так, то эдак. Свита Антуана замолчала, казалось, все затаили дыхание. Даже великий мастер не проронил ни слова, пока Маги рассматривала творение его рук.

А ей казалось, что она сейчас потеряет сознание. Создавалось впечатление, что ее голова существует отдельно от тела, как будто это надувной шарик, которому позволили свободно парить в воздухе. Женщина в зеркале казалась лысой. Женщина в зеркале выглядела старше прежней Маги и отлично владела собой. Женщина в зеркале была в высшей степени шикарной, хотя бедное платье Маги и ее старенькие туфли никуда не исчезли.

На лице Маги не отражалось ничего. Пола замерла. Ее протеже медленно, очень медленно приблизилась к зеркалу. Наконец она уткнулась носом в стекло и постояла так несколько секунд, туманя его своим дыханием, и вдруг поцеловала свое отражение.

— Ах! — с облегчением выдохнули зрители.

— Мадам осталась довольна, — констатировал Антуан с видом собственника.

— Мадам потрясена! — Маги обняла изумленного поляка, крепко сжала его руками и поцеловала в щеку возле уха. — К ней теперь следует обращаться «месье». — Она схватила гвоздику, пришпиленную к ее жакету, и заткнула ее Антуану за ухо. — От одного месье другому, — сказала она. — Я люблю вас.

Перри Килкаллен не знал, с чего начать, что, собственно, нужно женщине? В конце концов, мужчины тысячу лет содержат женщин, успокаивал он себя. Древние греки и римляне содержали женщин или мальчиков, в зависимости от своего вкуса. А может быть, и тех, и других? Кто знает? Все Людовики — XIV, XV, XVI — как-то справлялись с этой проблемой. Но как, ради всего святого, они все устраивали?

Впервые за много лет почувствовав себя истинным американцем в Париже, несколько обескураженный, но преисполненный решимости, Перри отправился к агенту по продаже недвижимости. Квартира Маги должна была находиться совсем близко от отеля Перри.

— В каком квартале месье желает поселиться? Сколько гостиных требуется месье? Сколько спален? И каков штат прислуги? Месье желает занять дом или квартиру?

— Послушайте, я ничего не смогу сказать, пока сам все не увижу. Покажите мне лучшее из того, что у вас есть.

Перри осмотрел не меньше десятка домов и квартир в фешенебельных кварталах Правого берега и отверг их все по той или иной причине. Он не брал с собой Маги, потому что хотел сделать ей сюрприз. Наконец на авеню Веласкеса ему показали просторную квартиру на третьем этаже, откуда открывался прелестный вид на благородный зеленый парк Монсо. И Перри сразу почувствовал себя в пустых комнатах как дома.

Маги он привез в квартиру вечером, уже в сумерках. Она буквально онемела, пока Перри с гордостью показывал ей одну комнату за другой.

— О мой бог! — наконец воскликнула она.

— Тебе не нравится? — встревожился Перри.

— Ты сосчитал комнаты? — В ее голосе послышались истерические нотки.

— Нет. Мне показалось, что их достаточно.

— В квартире одиннадцать комнат и не меньше двух десятков встроенных шкафов. Количество ванных комнат подсчету не поддается, и я не считала кухню, кладовые, прачечную и комнаты прислуги, которые, по твоим словам, находятся под крышей.

— Тебе кажется это слишком много? — Перри выглядел обескураженным и расстроенным.

— Мне хватило бы и двух комнат, если в одной из них есть ванная. Все остальное кажется мне лишним, — призналась Маги.

— Но, по-моему, ты сказала, что хочешь, чтобы тебя содержали как положено.

— О Перри, — Маги обняла его, — я помню свои слова, но это была всего лишь фантазия, а сейчас передо мной реальность. Мне отчаянно хочется вернуться обратно на Левый берег, найти крошечную комнатку в малюсеньком отеле, забраться с головой под одеяло и никогда больше не выходить!

Он крепко прижал ее к себе, обнял, погладил по спине, чтобы успокоить. Ко всему нужно привыкнуть. Перри вырос среди богатых нью-йоркских женщин, которые всегда знали, что рано или поздно им придется управлять большим домом. Их с детства приучали к этому. Но что знала обо всем этом Маги, его маленькая девочка, его первая и единственная любовь? И она стала ему еще дороже оттого, что испугалась при виде квартиры из одиннадцати комнат, хотя у нее хватило храбрости убежать из дома в семнадцать лет. Его Маги в душе все еще оставалась сорванцом, принимавшим риск как нечто естественное.

— Послушай, — прошептал Перри ей на ухо, словно уговаривал ребенка, — если хочешь, мы можем все время жить в отелях. Но почему бы нам не попробовать пожить здесь? Ведь тебе необязательно переезжать сюда завтра же, дорогая. Понадобится время, чтобы обставить комнаты. Когда работа будет закончена и квартира все еще будет казаться тебе слишком большой, я просто от нее избавлюсь. Ну, что скажешь? — Перри уговаривал ее и понимал, как ему хочется создать для Маги настоящий дом именно здесь, в прекрасном месте, где они смогут жить вдвоем. Здесь им никто не сможет помешать.

Маги прижималась лицом к его пиджаку, поэтому ее голос прозвучал приглушенно.

— А это долго? — с подозрением поинтересовалась она.

— Долго, очень долго, — заверил ее Перри.

Ему вдруг пришло в голову, что он не знает, как люди обычно обставляют квартиры. Его жена, его теща и его мать устроили такую суету перед свадьбой. Но Перри не обратил тогда на это никакого внимания. Мужчины его поколения получали уже со вкусом меблированные квартиры, разумеется, новые. А следили за порядком женщины. И все было хорошо.

В течение следующих шести месяцев Маги узнавала каждый день массу нового. Во-первых, она начала учить английский. Ей казалось несправедливым, что Перри приходилось говорить только на ее языке, когда они оставались вдвоем. А потом, куда бы они ни ходили, вокруг все говорили по-английски, и Маги злилась, что не понимает шуток.

Покупательная способность американского доллара была настолько высокой, что в Париже на пятнадцать долларов в месяц жили многие американцы, покинувшие родину. Они удивляли Маги своей беззаботностью, шумной веселостью, непочтительным отношением к Парижу как к огромному детскому манежу. Кто, кроме американцев, стал бы играть в ночном клубе в теннис при помощи бумажных ракеток и таких же мячиков? Кто, кроме американцев, мог присоединиться к джаз-оркестру и играть с таким воодушевлением? Люди, не говорившие по-английски в Париже 1926 года, пропускали самую веселую вечеринку в истории.

Каждое утро, сразу после завтрака, Маги начинала урок английского с уроженкой Бостона, женой американского писателя, которому никак не удавалось закончить роман. Первым английским словом, которое усвоила Маги, стало слово «простой». Так ее учительница объясняла состояние дел своего мужа. Позже, стоило ей только услышать его, Маги сразу вспоминала свою гостиную с пышными драпировками из бледно-голубого атласа.

Перри пригласил известного дизайнера Жана Мишеля Франка оформлять квартиру. Утром он отправлялся по своим делам, а Маги по своим.