Книга Загадочная экспедиция. Что искали немцы в Антарктиде? - Андрей Васильченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кстати, о морской болезни! Некто рассказал мне красивейшую историю, которую мне хотелось бы привести во всех деталях. «Корабельным юнгой ходил я на парусном судне. Мое первое плавание должно было пройти из Бремена в Англию. Утром в восемь часов мы покинули гавань и пошли вниз по течению. Ветер благоприятствовал нам, и, набрав приличную скорость, мы очень быстро оказались в Северном море. Вдруг капитан распорядился поставить паруса. Я вскарабкался на мачту, но как только я оказался наверху, мне стало настоль дурно, что весь мой завтрак извергнулся на палубу. Слегка отдохнувши, я кое-как стал спускаться. Первым делом мне надо было найти метлу и ведро, чтобы отдраить палубу. Чайки же, кружившиеся рядом, были очень рады моему завтраку, от которого успешно избавился мой желудок. Мы находились в море несколько дней, мне стало получше. Тогда я вопросил капитана о том, где мы находимся. Он мне дал ответ, что мы пребываем на Доггер-банке посреди Северного моря. Видел я там множество различных кораблей. Вопросил я еще раз капитана, что они там делают. Он отвечал, что ловят рыбу. Тем временем меня поставили на весла. Капитан пошел в каюту и вернулся с веревкой и удочками, что в деревне у нас называли «кивки». Я бы немало изумлен тем, как можно было в море таким образом наловить приличное количество скумбрии. Но мне удалось очень быстро наполнить маленькое ведро. Мне казалось, что этого было вполне достаточно.
«Нет, — рек мне шкипер, — лови куда больше. Мы не едим ее обычным образом, но хотим прокоптить». Это было для меня совершенной новинкой. К вечеру я выудил из моря около 300 рыбин. Нас было четверо на борту. Шкипер, подобно мне происходивший из восточных фризов, сказал мне: «Иди на камбуз, сообрази нам чайку, чтобы попить его с рыбкой». Так как у меня на родине был известен чай, то я думал, что должен заварить добрый кувшин чая, чтобы попить его с куском сахара. Я направился на камбуз, развел там огонь. После этого пошел наружу, чтобы наполнить котел водой. Я взял ведро, забросил его за борт, поднял, наполнил котел, и поставил на огонь, чтобы потом заварить чай. Я решил приготовить чай, который был моим любимым напитком. Когда остальные потрошили рыбу, мой чай был готов. Я подал голос: изволить откушать чаю! Как всегда, первым прибыл капитан. Я дам ему кружку, и он сделал изрядный глоток. Вдруг у него вылезли глаза на лоб, лицо скривилось в гримасе, и он мне на нижненемецком наречии пробасил: чтоб тебя разорвало. Я посмотрел на него озадаченно и переспросил: чтоб меня разорвало? Я попробовал чай на вкус и понял, что он был соленым. Так я в первый раз обнаружил, что в море не было пресной, а только соленая вода».
Между тем мы вновь продвинулись на несколько градусов к югу, приблизительно к 43° южной широты. Теперь мы действительно находимся на полярном циклонном желобе. С глубиной морского дна почти ничего не происходит. Это не может нас беспокоить, однако мы подразумеваем, что к нам приближаются один за другим несколько циклонов. О них весьма лаконично отзываются наши господа метеорологи: со стороны Исландии приближается циклон… И после этого на пути от острова Вознесения мы обязательно промокнем! Итак, мы находимся в одной из таких циклонных впадин. Атмосферное давление падает до 745 миллиметров. Постоянно идут дожди… К счастью, ветер подгоняет нас, а потому ежедневно мы проходим на 20 морских миль больше.
Регула решил провести с нами дополнительные занятия. Подобно тому, как во время пробного плавания он учил премудростям определения погоды господ из министерств, так и сейчас он делится своими знаниями с нами. Формируется небольшой кружок, в который входят семь или восемь охочих до знаний человек. И пока наш корабль терзается циклоном, все вычисления проводятся на бумаге, кроме этого, мы получаем специальные указания из кабины метеоролога. Будем надеяться, эти занятия пойдут нам на пользу.
Вновь возобновилась практика чтения общих докладов. Гбурек рассказывает о геомагнитных заданиях, поставленных перед ним, а Болле, мастер по катапультированию, рассказывает о конструкции и эффективности корабельной катапульты. Для этого он увешал все стены рисунками, и мы водим по ним пальцами. Он рассказывает нам занимательный факт: при помощи катапульты самолет весом 10 тонн может набрать скорость около 150 километров в час приблизительно за одну минуту.
Сам же я повествую о прошлых экспедициях к Южному полюсу, в частности об Амундсене и Скотте. Эта гонка к Южному полюсу навсегда останется одним из самых трагических событий в деле полярных исследований. Амундсен достиг Южного полюса 14 декабря 1911 года. Раньше на эти территории не ступала нога ни одного человека. Три недели спустя сюда же прибывает группа Скотта, которая находит палатки более удачливого соперника. С тех пор никто более не предпринимал попыток пешком достичь самой южной точки земли. Бёрд, который впервые в 1929 году пролетел над Южным полюсом, предпочел не высаживаться на нем. В настоящее время в живых осталось только два человека, которые могу сказать про себя: я ходил пешком по Южному полюсу. Это два товарища Амундсена — Хельмар Ханнсен и Олаф Бьоланд. Все остальные — Руаль Амундсен, Оскар Вистинг, Сверре Хассель — уже умерли. Как известно, на обратном пути погибла вся группа Скотта: Роберт Скотт, Оутс, Эванс, Уилсон, Боуэрс.
12 января. Становится заметно холоднее. Температура воздуха составляет где-то +6 °C. Пришло время сменить наши тропические наряды на теплые шерстяные вещи. На корабле вновь включили отопление.
Мы приняли решение! Больше так продолжаться не может! Непростительные вольности увеличиваются день ото дня! Хороший тон, некогда господствовавший в «салоне», полностью улетучился. Мы нуждаемся в хорошем полицейском надзирателе, который бы не просто следил за нашими постепенно вырождающимися добродетелями, но и сам был бы весьма достойной личностью. Иногда за столом рассказываются вещи, от которых встают волосы дыбом… однако это нисколько не мешает нам трапезничать. Единогласно выбор падает на Крауля. Впредь он будет являться «председателем кают-компании». Ему поручено следить и оберегать нашу хрупкую мораль. Он будет присматривать за тем, чтобы наши шутки были невинными. Он беззлобно улыбается, когда ему поручено выносить свой приговор. В качестве выражения своего высочайшего возмущения он должен был опускать большой палец вниз.
Увы-увы, нужно сказать, что на практике все происходило совсем иначе! Конечно же, Крауль не упускал случая опустить большой палец, однако в большинстве своем он это делал потому, что провинившийся должен был сделать обильный заказ у стюарда. И тогда каждому приходилось задумываться, сделал ли он к празднику вступления Крауля в новую должность приличный заказ у стюарда! Однако и ж сам виновник торжества не бездействовал! Он заказывал коньяк — и выпивал его! За наше здоровье! Хоть это могло нас в некоторой мере примирить со сложившимися обстоятельствами!
Ночью я нес четырехчасовую вахту у эхолота. Утро также начиналось для меня с несения вахты у эхолота, которая на этот раз длилась от четырех до восьми часов. Почти круглые сутки мне приходилось непрестанно работать. Теперь восьмичасовой рабочий день, положенный на суше по закону, казался мне просто сказкой. Нам, несшим вахту у эхолота, стандартные восемь часов труда выпадали всего лишь пару раз.