Книга Злые куклы - Елена Юрская

— Вячеслав. — Он чуть откашлялся и снова стал равнодушным. — Жанна на работе.

— Подожду, — легкомысленно рассмеявшись, сказала Даша. — Так вы ее любовник? Надо же… Она же вам в матери годится. — Даша подмигнула и снова улыбнулась.

— Вы — тоже.

— Хам, но это к лучшему. — Ее неудержимо потянуло к приключениям. Страх и секс — это так похоже, только удовольствие разное. Хотя по медицинским показателям… — Да, я тоже. Но меня это не портит. Хотите проверить?

Вячеслав отшатнулся, и на минуту у него появилось то самое туповатое выражение, с каким он открывал ей дверь.

— Сто долларов, — вдруг вкрадчиво сказал он.

— За что? — изумилась Даша. — За попробовать? Да где это вы такие цены видели… Попробовать даже на колхозном рынке и то бесплатно. А вдруг не понравится?

Он пожал плечами и вышел из комнаты. Даша осталась одна, в старом кресле. Ей снова стало неуютно. Казалось, что ее голова в осаде каких-то страшных, враждебных мыслей, они вот-вот ворвутся туда. Даша уже слышала обрывки фраз: «Вы от Глебова?», «Хоронила птичку», «Вы собираете подписи?», «А кто-то забрал халатик».

— Славик, Славик! — Даша бросилась в комнату, где много лет назад соблазнила Кирилла и получила за это в награду все. — Славик, а откуда вы знаете Глебова?

— Сто долларов, — сказал он, не отрываясь от компьютера. — Или позвоните Жанне. Мне некогда…

Даша села на маленький кривой стульчик, купленный специально для Лялечки, и попыталась заглянуть ему в глаза. Мальчик, казалось, ее не замечал. Он был очень занят, так занят, что пропустил мгновение, когда Даша сделала резкое движение в его сторону. Села на колени, обняла за шею и прижалась всем телом.

— В кредит, — прошептала она, считая, что может себе это позволить. — В кредит, в крайнем случае я займу у Жанны…

Она считала себя суперпризом. Она очень удивилась, когда Славик вдруг пребольно завел ее руку за спину и, неаккуратно поставив на ноги, потащил по длинному, когда-то коммунальному коридору.

— Что ты делаешь? Что ты делаешь? — вопила Даша.

— Убиваю. Обычно таких, как ты, я убиваю. Потому что мне некогда… — Он грубо втолкнул Дашу в ванную комнату и запер снаружи. Он сделал это быстро и не произнес больше ни одного слова.

Некоторое время молчала и Даша. Она осмысливала все, что произошло, и не находила этому объяснения… И еще — в этой темной ванной она в который уж раз осознала, что Жанна всегда была единственным близким ей человеком. Единственным…

— Тебе не надо больше мучиться с Кириллом и его ненормальной дочерью, — объявила Даша, когда Жанна вернулась из очередного санатория. — Я заходила к вам взять платье, и мы с ним перепихнулись. На скорую руку. Он — не сопротивлялся.

Жанна побледнела, ахнула и, как старая курица, втянула голову в плечи.

— Слышишь? Бросай все, начинай новую жизнь… А чего ты плачешь? — Даша абсолютно искренне удивилась. Можно подумать, что Жанна не знала всей правды о своем муже… Да вообще обо всех мужчинах… Глупости… Тянуть на себе чужую ненормальную дочь… Не иметь своих детей… Считать это своим долгом… Не разводиться. — А я думала, что тебе помогла… — Даша разочарованно вздохнула и попросила чаю.

Жанна не шевелилась. Она закрыла лицо руками и стала раскачиваться из стороны в сторону.

— Ну, перестань, — уже раздраженно сказала Даша. — Ну, если не я, так другая…

— Ляля, — отчетливо проговорила Жанна и посмотрела на подругу так, что большое Дашино сердце ухнуло прямо под ноги.

— А с Афинкой? — зачем-то спросила она.

— Только Ляля… — Жанна подошла совсем близко и обдала Дашу тяжелым запахом беды. — И теперь ты…

— И меня ты тоже убьешь? — пискнула Даша как-то испуганно. — Только вот… — Вот тогда Даше вдруг захотелось рассказать всю правду. Ту, о которой у них не принято было говорить, ту, которая намертво, лучше не скажешь, соединяла их много лет. Рассказать свою и услышать чужую…

— Не надо. — Жанна покачала головой. — Не надо. Не время… Его можешь забирать… Ляльку я оставлю. Она вам будет только мешать.

— Ты с ума сошла? — возмутилась Даша. — Да на хрена он мне без Ляльки нужен? Где мы жить будем? Нет, без Ляльки ни квартиры, ни машины, ни социального обеспечения. Ты что? — Глаза Даши стали совсем круглыми от удивления. — Ты что? Я уже и кооператив присмотрела… И на машину на очередь встала. Ой… — Даша прикрыла рот рукой и посмотрела на Жанну виновато. — Ты не подумай. Я после встала, а не до… После, когда поняла, какой он подлец. Ведь мог бы отказаться? Мог! Так что девочку тебе придется отдать… Или ты простишь его? После всего простишь и это?..

— Уходи, — глухо сказала Жанна. — Уходи, пока не поздно…

— Но дружить-то мы будем? — заскулила Даша. — Жанночка? А?

— Обязательно, а как же иначе? — В ее взгляде блеснула молния. Но гром не грянул.

Через месяц Даша и Кирилл зарегистрировали брак и уехали в свадебное путешествие. Лялечка провела это время с Жанной.

Когда они вернулись, Глебов вызвал на ковер Дашу и сказал:

— У ребенка не может быть третьей матери… Или ты берешь все это на себя, или я оформляю опекунство на Жанну…

Тогда за нее неожиданно вступилась Марья Павловна:

— Не надо форсировать, Виктор Федорович. Не надо. Дело молодое. Когда счастливы родители, счастливы и дети. Пусть… Вы не вмешивайтесь пока… Я чувствую, все будет хорошо… Даша — веселая. С Дашей нашей девочке будет лучше. Лучше, уверяю вас. Чем по врачам таскать, лучше пусть Дашенька ее к делу пристроит. И будет у нее хлеб.

— Марья Павловна, — обиделся Глебов. — У нашей внучки всегда будет хлеб. Вы меня поняли?

Даша дрожала как осиновый лист. Ей было уже тридцать три года… И никаких перспектив. Ни в работе, ни в личной жизни. Патлатая, диссидентствующая на кухнях богема, случайные мальчики в трамвайчиках, трудный заработок на свадьбах и рождениях младенцев, редкие фотографии в газетах, принятые редакторами из «человеколюбия», оплаченного заранее по известному всем тарифу. Квартира, наполненная родителями, граблями, рассадой и книгами по огородничеству. И репутация… Не самая завидная… Еще не общественная давалка, но уже — не революционерка со светлым взглядом в будущее. Глебов ее презирал, а Марья Павловна… Марья Павловна — благоволила.

— И все же, Виктор Федорович, мы должны помнить о том, что Даша…

— Я помню. Я все помню… — жестко отрезал Глебов и со значением посмотрел на Дашу. — И все знаю.

Он не мог знать всего… Про Дашу — не мог. Маленькая Лялечка ковыляла по проселочной дороге, быстро переставляла кривые ножки, сосредоточенно вглядываясь в то, что неподвижно лежало впереди. Когда Лялечка увидела мать, то именно Даша, прятавшаяся в кустах, кинулась к ней, схватила девчушку за руку и потащила с собой — превратила все в игру, в сказку, в веночки-цветочки… Лялечка заходилась в визге, минутами отвлекаясь на жалкий лепет, которым Даша пыталась ее успокоить. Потом опять орала. Весь тот страшный день Даша таскала девочку с собой. До тех пор, пока та не провалилась в нервный, неспокойный сон прямо на Дашином плече.