Книга Тайный суд - Вадим Сухачевский

– А вы, Юрий Андреевич, ненадолго задержитесь.

Глава 14

В осаде

И снова перед Васильцевым сидел не командующий накануне боя, а вальяжный барин, которого он прежде знал.

– Я задержал вас, дорогой Юрий Андреевич, – сказал он, – потому что есть одна вещь, которую с наименьшим риском я могу доверить только вам.

Васильцев был немало удивлен:

– Почему мне? А Борщов, а Викентий?.. Я человек совсем новый в Суде.

– Да, – кивнул Домбровский, – вы еще недостаточно опытны, и в этом, конечно, пока ваша слабость, а наши противники всегда умеют отыскивать наиболее слабое звено, однако неопытность – пожалуй, самый быстро исправимый недостаток… А что бы вы сказали, к примеру, о нашем новоиспеченном графе Загребжельском?

– Ну… – проговорил Юрий, – его прошлое… и его вкусы… Но как судья он вызывает у меня только уважение.

Домбровский согласился:

– Да, как к судье у меня к нему никаких нареканий. Его вкусы и манеры, конечно, несколько забавны, но с этой стороны тоже не вижу никакого вреда для нашего дела – в конце концов, до определенных границ каждый вправе вести себя так, как ему нравится. Прошлому его я, признаться, тоже не придаю слишком большого значения, во всяком случае, никаких опасений оно у меня не вызывает. Напротив, он всеми силами тужится от этого прошлого подальше убежать, и в этом смысле положение судьи устраивает его наилучшим образом. Однако тут имеются и свои «но». Такие люди редко бывают полностью удовлетворены достигнутым, им всегда страстно хочется большего, и это именно та струнка души, на которой можно сыграть… Нет, вы не подумайте, что я ему не доверяю, много раз он показывал себя с наилучшей стороны… И все-таки, все-таки… Есть в нем что-то эдакое…

Пожалуй, отчасти Юрий был согласен с ним.

– Ну а Викентий? – спросил он. Вот уж в отношении кого не могло возникнуть никаких сомнений.

– Викентий… – проговорил Домбровский. – Знаете, если выбирать между ними двоими, то в критической ситуации, наподобие той, что сейчас, я бы все-таки больше доверился Борщову.

Васильцев поднял на него удивленные глаза.

– Видите ли, – пояснил Домбровский, – Викентий, конечно, лишен всех недостатков нашего Борщова-Загребжельского, да и вообще каких-либо человеческих недостатков, но он сосредоточил в своих руках колоссальную власть. Сами давеча слышали, какая армия у него под началом, и каждый, не раздумывая, выполнит любой его приказ. Жизненный опыт подсказывает мне, что у всякого, кто жаждет власти, эта жажда никогда не бывает утолена до конца. Ну а уж коли власть ускользает от него, такой человек становится уязвим для всякого рода происков со стороны, что может привести ко множеству всяческих неожиданностей.

– Так вы потому и вывели эту армию из-под его власти? – спросил Васильцев.

– Да, это было одной из причин, впрочем, не единственной. В нынешней ситуации надежные люди понадобятся мне самому… Однако, сами понимаете, мои сомнения никоим образом еще не есть истина. Просто, если что, держите и это тоже на всякий случай в уме…

– Если – что? – нахмурился Юрий, которому эти слова весьма не понравились. Катя тоже опасалась каких-то «если что» – и вот исчезла.

– Если рядом не будет меня, – спокойно ответил Домбровский, – а такую перспективу тоже надо учитывать.

– Вы полагаете, вас могут…

– Полагаю, что я – их первейшая цель, – не дал ему договорить Домбровский. – И в этом случае вы как мой преемник, как председатель Суда…

– Я?.. Но почему – я?

– Думал, вы уже поняли, ведь это же прямо следовало из всего, что я сказал. Хорошо, поясню. Если во главе Суда станет либо Викентий, либо этот наш Загребжельский, Тайный Суд легко может превратиться в балаганчик, управляемый в действительности монархами, о которых я говорил. Борщов, стань он во главе Суда, способен пойти на сговор, если ему при этом предоставят возможность жить не по-загребжельски, а по-королевски, ну а Викентий – если ему посулят командование уже не десятками, а тысячами. Что же касается вас… – Он пристально взглянул на Юрия: – Ведь вы, надеюсь, от меня ничего не скрываете?

Васильцев покачал головой. О его жизни тот знал решительно все… Ну, почти все…

Словно уловив это «почти», Домбровский, глядя все так же пристально, спросил:

– И не было у вас никаких новых знакомств в последнее время?

Уж не про Катю ли он? Но в эту часть своей жизни Васильцев не собирался впускать никого.

– Не было, – сказал он достаточно твердо.

– Что ж, это говорит о том, что я сделал правильный выбор. Хотите еще о чем-то спросить?

– Да. Скажите, монархам этим – им-то зачем нужен Тайный Суд?

– Сам по себе Тайный Суд, вы правы, им ни за каким лешим не нужен, ибо само слово «справедливость», заложенное в наш фундамент, едва ли вообще существует в их языке. Однако власть, которой Суд располагает в некоторых сферах, им очень даже может пригодиться.

– Вы имеете в виду наших поднадзорных?

– В том числе и их, и ведомства, которые они представляют. Те монархи вообще любят прибирать власть к рукам. Не удивлюсь, если вдруг окажется, что многие события в мире происходят не без их подсказки и что уже в иных властных структурах очень большие люди действуют с оглядкой на них. Я не хочу, чтобы Тайный Суд тоже возглавляли их марионетки, потому своим преемником я вижу только вас. Ну а что касается опыта – он придет, не сомневайтесь. – Васильцев хотел было что-то возразить, но Домбровский уже перевел разговор на другую тему: – Подойдите к камину, мой друг… – сказал он. – Видите, справа – на одной мраморной плитке прожилки чуть потемнее, чем на других. Надавите хорошенько на нее…

Васильцев сделал, как было велено. Раздался глухой скрежет, и несколько боковых плит камина поползли куда-то вглубь стены, открыв черное отверстие тайника.

– Теперь верните все на место.

Юрий снова надавил на плитку, и отверстие закрылось, не осталось ни единой щелочки.

Домбровский улыбнулся:

– Как видите, нехитрое, в общем-то, приспособление, но о нем не ведомо никому, коме меня, а теперь вот – еще и вас. И если случится что-либо непредвиденное, вы сможете найти там все необходимое, чтобы продолжать наше дело: там и деньги изрядные, достаточные на какое-то время, и номера счетов в разных банках, и многое другое. Уверен, вы сами поймете, как всем этим распорядиться… Да, надо же еще передать вам пароль!.. Ладно, после. Отложим пока.

О многом еще Васильцеву хотелось спросить, в том числе и о судьбе профессора Суздалева, однако Домбровский заторопил его:

– А теперь ступайте, ступайте, мой друг! Я нынче что-то устал, да и вы, думаю, нуждаетесь в отдыхе. До свидания… Крепко надеюсь, что свидания нам с вами все-таки еще предстоят. – И снова эти слова весьма не понравились Юрию.