Книга Бегство от Франка - Хербьерг Вассму

Через равные промежутки времени металлический голос по радио скороговоркой сообщает о пробках, авариях на дорогах и гололеде, но, к сожалению, понять сказанное невозможно.

— Ты только взгляни, какая кругом красота! Солнце! У нас с собой термос с кофе, бутерброды и перспектива пообедать в пятизвездочном отеле. Мы, неутомимые путешественницы, едем в Венецию на «хонде CR-V» с новенькими зимними покрышками, — весело отзывается Фрида.

Несколько часов меня занимала мысль, что это будет лучшее путешествие в моей жизни. Для этого нужно так мало, ведь я почти никуда не ездила. К концу дня фары машин стали видны лучше, деревья и ландшафт обрели более четкие контуры. Небо белой крышей опустилось на темноту. По обе стороны шоссе облака состязались в марафонском беге, во весь голос пели трейлеры. Особенно те, которые ехали быстрее ста тридцати километров в час.

Мы катили уже по той местности, которая на карте была обозначена как Французские Альпы, когда не на шутку зарядил снегопад. Один за другим мелькали дорожные указатели с плохо закамуфлированным напоминанием о Франке. Франкенвальд и ему подобные. Ведь я знала, что это не имеет никакого отношения к Франку, и, скорее всего, в древние времена было связано со Страной Франков. Однако время от времени напоминание о нем портило мне настроение. Снегопад тоже не мог его улучшить. «Дворники» на стекле стонали от непосильного физического труда. Большие мокрые хлопья снега налипали сугробами на лобовое стекло. К счастью, Фрида вела машину по правой полосе. При этом, правда, мы часто останавливались из-за того, что кто-то соскользнул с полосы и оказался на обочине. Или просто из-за плохого покрытия.

Напряжение Фриды заметно усилилось. Раза два она проскочила на красный свет вслед за теми, кто ехал впереди нас. Скорость движения снизилась до двадцати километров в час. Неожиданно впереди возник автомобиль, остановившийся поперек шоссе, частично загородив нашу полосу. Перед ним с задумчивым видом стоял водитель. О том, чтобы остановиться и помочь ему, не могло быть и речи. Это бы только усилило хаос и, может быть, вызвало столкновения.

— Хорошо, что тут много телефонов экстренной помощи, — сказала я, чувствуя, что во рту у меня пересохло. Фрида промолчала. Мы двигались рывками со скоростью пятнадцать километров в час, иногда переходя на шестьдесят или семьдесят. Потом вообще останавливались. Машины шли почти впритык. Шоссе было забито. Мы слушали радио, чтобы, если повезет, узнать, что происходит. Но так ничего и не узнали. Вскоре послышался резкий вой сирен.

— Интересно, как они доберутся до места аварии? — спросила я, но Фрида по-прежнему молчала.

Мы сидели и смотрели на три забитые машинами полосы и такую же забитую обочину. Между машинами не проехала бы даже ручная тачка, не говоря уже о аварийной службе или скорой помощи. Я взяла карту и зажгла верхний свет.

— Мы в Баварии, во Франкенвальде, — сказала я, делая ударение на первой части слова, чтобы развлечь Фриду.

— Заткнись! — прошипела она сквозь зубы.

Я наблюдала за ней в зеркало. Она была сама не своя. Бледная. Руки вцепились в руль, хотя мы стояли на месте. Что же говорить обо мне, если даже Фриде стало страшно? Или у нее больше оснований для страха, чем у меня? В таком случае, ей больше чем мне известно о подобных ситуациях.

— У нас полный бак, — пыталась я завязать разговор.

Она не ответила, только открыла дверцу и наклонилась к лобовому стеклу, не выходя их машины. Послышался грубый хруст — она руками счищала со стекла снег. Я достала скребок, метелку и хотела заняться правой стороной стекла, но темный «Мерседес» прижался к нам так тесно что я не смогла открыть дверцу. Выхлопные газы узкой полоской поднимались между колоннами машин. Красные огоньки на передних машинах казались нанизанными на нитку. С нашего места встречного движения было не видно. Оно было скрыто высокой живой изгородью, разделявшей шоссе. Но желтые огни проносились мимо на умеренной скорости. Значит, что-то случилось на нашей полосе. Но как далеко впереди?

Фрида заговорила с мужчиной, вышедшим из стоящей впереди машины. Они кивнули друг другу. Она вернулась за руль и пустила дворники вполсилы. Они скрипели и отказывались подчиняться. Наш мотор гудел в унисон со всеми моторами. Я нашла на приемнике другой канал, чтобы послушать, не будет ли там сообщений об авариях или каких-нибудь предупреждений автомобилистам. Но ничего такого не было.

Минуты шли. Полчаса сменились часом. Я налила кофе и предложила Фриде печенье. Не поблагодарив, она взяла то и другое. Потом достала книгу, которую читала, и включила обогреватель на полную мощность. Я не ошиблась: Фриде было страшно! Мы стояли в пробке на шоссе в снегопад вместе с тысячами других, заблокированных здесь людей. Я вдруг подумала, что, в противоположность Фриде, давно привыкла к страху.

Мы стояли на ровном отрезке шоссе. Видимость была плохая, но мы угадывали, что задние красные огоньки образуют на дороге слабый изгиб. Мне это напомнило одну инсталляцию, которую я видела на какой-то выставке. Туманная белесость с красными светящимися точками, близко одна к другой. Мы оказались персонажами видеофильма, который вдруг остановился. В каждой машине сидел неподвижно по крайней мере один человек. Километр за километром, растянувшись на многие мили, стояли машины. Близко одна к другой.

В музыкальную программу ворвалось сообщение. Назвали шоссе А-9! Нас предупредили, чтобы мы не сворачивали на боковые дороги. Там тоже пробки. Мы должны пропустить вперед машины «Службы спасения». Было ясно, что работники студии не имели ни малейшего представления, насколько здесь ничтожно мало расстояние между машинами. Не понимали они и того, что у нас не было выбора, мы волей-неволей должны были оставаться там, где стояли.

Толстой старухе помогли выйти из соседнего автомобиля. Она была такая толстая, что никак не могла присесть, чтобы справить нужду. Молодая женщина безуспешно пыталась загородить ее.

— Что делают люди, у которых опустел бак? Мы уже давно здесь стоим.

— Замерзают, — лаконично ответила Фрида.

— Как думаешь, нам еще долго торчать в этой пробке?

— Я не оракул! А ты сама что думаешь?

— Думаю, нам придется прождать еще несколько часов, — ответила я.

— У нас есть варежки? — спросила она.

— Конечно, вот допью кофе, перелезу назад и найду их.

— Мне они нужны сию минуту! Я не могу смотреть, как нас заносит снегом!

Я поставила кружку на полочку, включила верхний свет и полезла на заднее сиденье. Вскоре я нашла варежки, шапку и шарф. Захватила и лежавший там плед. В гудение моторов ворвался шум вертолетов. Их было два. Бог знает, где они нашли место, чтобы приземлиться, но вскоре какой-то человек в форме протиснулся между машинами и постучал в окно. Он хотел, чтобы мы передвинулись. Наверное, он спятил, подумала я.

Фрида отрицательно помотала головой и нарочито спокойно спросила у него, когда, по его мнению, мы сможем двинуться дальше. Он не принял это на свой счет, спросил только, много ли у нас горючего и сможем ли мы, если понадобиться, взять к себе кого-нибудь из замерзающих. Фрида быстро оглядела машину, по которой были разбросаны наши вещи, и кивнула. Да, сможем.