Книга В объятиях наследницы - Мэгги Робинсон

– Я глаз не сумею сомкнуть.

Робби ухмыльнулся:

– Нет. Уж я об этом позабочусь.

Он поймал на лету второй ботинок прежде, чем тот успел наделать дел.

Глава 17

Четвертое декабря 1903 года, пятница

Луиза закрыла лицо одеялом и жалобно застонала, когда Кэтлин раздвинула выцветшие занавеси окна.

– И вам доброго утра, мисс Луиза. То есть, миссис Норвич, – едко добавила горничная.

– Который час?

– Самый подходящий, чтобы вы встали. Как раз сейчас в гостиной накрывают к завтраку. Как вы и просили. Вы же не хотите есть яйца холодными?

Луизу не интересовали яйца, ни в холодном, ни в горячем виде.

– Мой муж проснулся? – спросила она громко, чтобы слышали слуги за дверью.

– Спит, как мертвец. Ни вы, ни он не проснулись, когда Молли пришла разжигать камины. – Кэтлин нагнулась, чтобы поднять с ковра ночную рубашку Луизы. – Беспокойная выдалась ночка?

– Дай ее мне! – Выхватив рубашку из руки горничной, Луиза поспешно натянула ее через голову. Во время беспокойного сна халат каким-то образом развязался, и она снова была обнажена.

Неужели у Кэтлин возникли подозрения насчет того, что произошло? Что-то уж больно раздражительная была она сегодня.

– Я умоюсь и сама его разбужу, – сказала Луиза, вставая с постели. Она сделала шаг и обнаружила, что между ног у нее ощутимо болит. Капитан Купер был восхитительно груб, вот только повторяться, к сожалению, был не склонен.

Луиза вошла в сверкающую белизной ванную комнату и открыла краны умывальника. Она не осмеливалась взглянуть в зеркало, чтобы оценить последствия прошедшей ночи. Неужели губы до сих пор кажутся распухшими после поцелуев? Она ополоснула лицо, затем, приподняв ночную рубашку, обтерла губкой тело, смывая засохшие доказательства собственного безрассудства. На туалетном столике возле окна стоял флакончик-пульверизатор. Луиза побрызгала фиалковой водой во все места, куда было нужно, провела щеткой по спутанным волосам и осторожно постучала в дверь комнаты капитана Купера.

– Убирайтесь, – донеслось до нее.

Луиза повернула ручку двери. Комната больше не была заперта на ключ. Чарлз Купер был полностью одет и стоял возле окна. Он успел навести порядок. Все книги заняли свое место в стопке, а кровать была заправлена так аккуратно, как будто ею занималась одна из горничных.

– Вы сумели поспать?

– Немного.

Луиза приподняла бровь:

– Ну так что же?

– Я остаюсь.

Вот и весь ответ. Никаких уточнений.

– Прекрасно. Завтрак готов, если вы сами готовы. – Луиза вдруг вспомнила, что стоит в дверях в ночной рубашке из белого батиста. – Я приду к вам в гостиную через минуту.

Ему достало такта выйти в коридор, чтобы не стеснять се действий в гардеробной. Луиза надела халат из плотной парчи, мельком взглянув на свое отражение в зеркальной дверце шкафа. На шее возле ключицы красовался свежий синяк, в тон глубокому гранатовому оттенку халата. Неудивительно, что Кэтлин смотрела так кисло. Что бы подумали люди, если бы увидели это?

Что сегодня ночью ее любил муж.

Она застегнула ночную рубашку до самого горла. Нужно придумать, как поскорее оказаться вдовой. Максимилиан должен умереть какой-нибудь приличной смертью, но пока что у Луизы не было и догадки, как бы это устроить. Капитан Купер казался слишком молодым и здоровым, чтобы поддаться болезни, несмотря на то, что в последнее время злоупотреблял выпивкой. Скорее всего, это будет несчастный случай.

Но, если его снова огреют по голове, мечты могут воплотиться в действительность.

Этот акт насилия очень беспокоил Луизу. И пугал. Роузмонт в ее грезах превратился в зловещий замок. Им придется докопаться до сути ночного происшествия. Но сначала Чарлз должен переговорить с ее теткой.

Луиза оставила попытки сделать что-нибудь с волосами. Пусть падают на плечи. Она вдруг поняла, что очень хочет есть, несмотря на прежнее отвращение к самой мысли о завтраке. Другой вопрос, сможет ли она проглотить хоть кусочек, сидя лицом к лицу с Чарлзом Купером.

Решительным шагом она направилась в гостиную. Чарлз сидел за круглым столом возле окна, держа в руке чашку с кофе, но при ее появлении тотчас же встал.

– Доброе утро, моя дорогая Луиза, – сказал он довольно радостным тоном.

– Доброе утро, дорогой Макс. – Луиза обернулась к лакею, которому, собственно, и предназначался этот цирк показной нежности. Лакей суетился над огромной тележкой, уставленной блюдами под серебряными крышками – их хватило бы для целого полка, в котором служил Чарлз. Должно быть, адова работа – поднимать все это наверх и катить по коридорам. Кухня постаралась, чтобы произвести впечатление на нового хозяина.

– Думаю, мы можем обслужить себя сами, Уильям, а?

– Да, мэм, – ответил молодой лакей.

– Уильям, прошу вас, передайте кухарке, что она снова превзошла саму себя. Благодарю вас.

Луиза дождалась, пока Уильям уйдет, и лишь затем села. Потом снова вскочила:

– Давайте я положу вам что-нибудь.

– Как хорошая жена?

– Как хорошая хозяйка. – Луиза почувствовала, как горят щеки. Капитан Купер смущал ее, и сейчас больше, чем когда-либо. Он видел ее! Всю, с головы до ног. И она его видела. И ей теперь прекрасно известно, что скрывается под этой изысканной одеждой.

Но ведь они договорились, что прошлая ночь была ошибкой. Похоже, у Луизы уже вошло в привычку делать ошибки, которые приводят к сексуальному опыту с «неправильным» избранником. А ведь можно было предположить, что после сэра Ричарда у нее выработалась нечувствительность к мужским чарам!

Чарлз, однако, обладал обаянием на свой лад. Прошлой ночью она была нужна ему ничуть не меньше, чем он ей.

Теперь, когда солнце пыталось пробиться сквозь облака, угроза физической расправы над ней или над ним казалась менее реальной. Луиза протянула руку к серебряному кофейнику – наполнить чашку для капитана.

– Что, если еда отравлена? – спросил он.

Луиза со стуком опустила кофейник на поднос.

– Не думаете ли вы…

– Трудно сказать, что нам думать. Кофе кажется хорошим. И голова у меня не кружится – я вижу вас вполне отчетливо. Между прочим, на вас чудесное платье.

– Б-благодарю. Я не совсем одета. А вы, похоже, готовы предстать перед тетей Грейс. Как ваша рана?

– Терпимо. Я подумал, что лучше мне приготовиться, пока вы не проснулись. Странно, что у ваших родителей была общая ванная, не правда ли? Мне казалось; у джентльменов и дам в обычае квартироваться раздельно.